Симаргл и Купальница

- Да ты не переживай, - Услада ласково положила руку на плечо девушке. - Так-то оно и лучше. Я, например, после того единственного раза седмицу волчицей раненной выла, даже жить не хотела.

- Он был так ужасен? - ахнула Купальница, прижимая руку ко рту.

- Так хорош, - мечтательно вздохнула Услада. - А выла я от того, что не оставил он меня у себя. Мог, Буран бы ему меня без вопросов подарил, но...

Девица печально вздохнула, её блестящие очи заволокло слезами.

- Не плачь, - принялась утешать Купальница. - Не стоит он того.

Услада горьковато улыбнулась, а потом мечтательно уронила:

- Вот кабы нашлась девица, способная самого Симаргла к себе привязать-присушить, вот тогда бы я и вовсе слёзы позабыла.

- Да где ж найдёшь такую? - хмыкнула Купальница.

Услада хитро улыбнулась, но ничего не стала говорить. А зачем? Дела они не словами вершатся.

***

После первой встречи и совместной прогулки девушки быстро подружились. Услада познакомила Купальницу с другими девицами, обитающими в этом поселении. Далеко не все девицы приняли новенькую радушно, многие носы морщили: мало нас было, надо было ещё зелень неопытную волочь. А другие, наоборот, обрадовались Купальнице, расспрашивали её о своих родных и знакомых, с которыми развела злая Недоля. Купальница же держалась скромно, хотя в обиду себя старалась не давать. Девичий мир такой, раз спустишь, потом заклюют. Как-то случайно выяснилось, что Купальница вышивать мастерица. Стала она рубахи девицам вышивать, а те её каждая своему искусству учить.

- Вот, отведай-ко, - рыжеволосая Маренька протянула Купальнице пышущую паром чашу.

- И что это? - осторожно понюхала воздух девушка.

- Ты попробуй, - Маренька усмехнулась, тут же сотворив клятвенный знак. - Всеми богами клянусь, не таю зла против тебя ни в делах, ни в помыслах!

Купальница осторожно глотнула горячее, ярко пахнущее травами варево, и невольно задохнулась, словно сам огонь отведала. Огонь... Перед глазами в искрах пламени встал Симаргл. Сердитый и весёлый, в отливающей алом рубахе и совсем нагой. Купальница застонала, прижав руку к груди, где всё сильнее разгоралось пламя. "А клялась, вреда не причинит", - подумала девушка, теряя сознание.

Очнулась Купальница от ледяной воды, щедро выплеснутой прямо в лицо.

- Купаленка, красынька, ты чего?! - верещала Услада, стоя перед девушкой на коленях и с тревогой глядя ей в лицо.

- Чего-чего, - буркнула Маренька. - А то сама не видела, страсть её палит. И как палит!

- Так надо утолить и всё, - как о само собой разумеющемся заявила Услада.

- И ничего меня не палит, - возмутилась Купальницы, вырываясь из рук подруги и опасливо глядя на грудь, нет ли там дыры от пламени?

- А то мы не видели, - хмыкнула Маренька. - Одно радует, с ним то же самое было. Взвар мой сердце очищает, истинные чувства показывает. Теперь пока с огнём своим не совладаете, так пылать и будете.

- А как же совладать-то с ним? - испугалась Купальница.

Подруженьки захмыкали, закхекали, так выразительно закатывая глаза, что Купальница способ поняла, заалелась смущённо.

- Не выйдет, девоньки, - грустно прошептала девушка, утирая невольные слёзы. - Он на меня даже смотреть не хочет. Сбежал от постылой, чтобы глаза я ему не мозолилааааа...

Купальница сорвалась в громкий рёв. Девки, что пожалостливей, подхватили её плач, потом, глядя на них, заголосили и остальные, и вскоре на поляне ничего не слышно стало за девичьими воплями да причитаниями.

- А ну угомонилось, бабье царство, - крикнула Услада, плеснув на самых голосистых остатками воды из ведра. - Да быть такого не может, чтобы перед нашей красой да умом хоть кто-то устоял! Купальница, живы не будем, а сотворим так, что в ночь на Таусень (осеннее равноденствие) он к тебе придёт. Сам придёт. Вот тогда-то вы с ним пламень ваш и укротите. Верно я молвлю, девоньки?

Девки согласно загудели.

Девичьи уроки

Если бы кто-нибудь молвил когда-нибудь Купальнице, что будет она изучать уроки страсти, чтобы молодца к себе залучить, красавица бы только рассмеялась. Для чего ей стараться, за ней, признанной красавицей, молодцы и так табуном ходят, отваживать только успевай. А вот поди ж ты, пришлось норов укротить да за ученье браться. Ох, и мудрёное же это дело оказалось, молодца укротить!

- Ты, самое главное, не спорь с ним, - поучала Купальницу Маренька.

- Совсем? - удивилась девушка. - Что, рабой безъязыкой стать?

- Слово оно крепче стали, - Услада тряхнула роскошной косой. - Мужи ратятся оружьем, а мы словом. Им и боль утишишь, и рану нанесёшь. А то и убить можно. Опытный вой никогда не станет мечом верным позапросто так махать, вот и ты слова береги. Говори реже, да так, чтобы каждое слово в его сердце дорогу сыскало.

Купальнице кивнула.

- Чего киваешь, - Услада упёрла руки в бока. - Зови его!

- Кого? - опешила девушка.

- Молодца, которого залучить хочешь.

Купальница от смущения укрыла лицо рукавом. И ведь даже если скажешь, что никакого молодца не надо залучать, не поверят. Видели, как пламя страсти палит. А если попробовать? Вреда ведь не будет... Купальница прикрыла глаза, и моментально Симаргл предстал перед ней. Кажется, руку протяни коснёшься горячего мужского тела.

- А теперь зови его, - прошептала Услада. - Крепко зови, чтобы откликнулся.

Купальница попробовала окликнуть молодца, но ничего не происходило. Не отзывался на зов Симаргл, не слышал слов девичьих.

- Пока звать не научишься, дальше вразумлять не будем, - покачала головой Маренька.

Девки, огорчённо вздыхая и покачивая головами, разошлись. Купальница прикусила губу, прогоняя непрошеные слёзы. А вот не сдамся! Буду звать до тех пор, пока не отзовётся! И пусть он упрям, я ещё упрямей! По моей воле будет, пусть и на ночь, а по моей воле.

День шёл за днём, а Купальница всё пыталась дозваться до Симаргла. И вот как-то ночью, уже засыпая, девушка привычно представила воина рядом и всем сердцем потянулась к нему, кликнула: "Симаргл, любый мой!" И увидела его у костра на поляне, глазами с ним встретилась, сердцами соприкоснулась. "Откликнулся", - подумала девушка, проваливаясь в сон.

***

Симаргл уже ложился, как вдруг прилетел к нему откуда-то издалёка: "Симаргл, любый мой!" Воин вздрогнул всем телом, вскочил на ноги, пристально стал вглядываться в ночную темноту вспыхнувшими огнём глазами.

- Ты чего? - озадачился Буран, нашаривая рукой верный клинок. - Али помстилось чего?

- Купальница меня позвала, - растерянно прошептал Симаргл. - Да ясно так, словно рядом стояла.

- Лярвы-безумицы шалят, не иначе, - буркнул Буран, не спеша опускать меч. - Ложись-ка лучше спать, утро вечера мудренее.

Симаргл тяжело вздохнул, но спорить с другом не стал. Может, и правда, Лярвы шалят? Только и во сне видел Симаргл Купальницу, шёл с ней по лугам светлым, держал за руку нежную, целовал в уста сахарные.

***

- Откликнулся, девоньки, - счастливая Купальница, чуть только солнцеликий Ра взошёл на небесный свод, прибежала к подруженькам. - Дальше-то что делать?

- А дальше, милая, - хитро улыбнулась Услада, - самое интересное начинается.

Что сказано, то и сделано. Стали девоньки учить Купальницу, как молодца взглядом заворожить, как словами его завлечь, как душу взбаламутить, как тело распалить. Всё, что знали сами, подруге поведали, ничего не утаили.

- Ты, главное, каждую ночь его зови, - поучала подругу Услада. - Чтобы каждый вздох свой он о тебе помнил, ни единого мгновения без тебя прожить не мог.

- Да разве можно так, девоньки? - ужасалась Купальница. - Живого человека рабом делать, сокола вольного в клетку сажать!

- Вот дурёха, - Маренька насмешливо помотала головой. - А как же иначе? Чай, сама видишь, не слепая, сколько красавиц разных вокруг! Не привяжешь молодца к себе как следует, так враз к другой переметнётся! Парням веры нет.