Страница 65 из 87
— А если не из Техаса, – тогда что?
Сержант хихикнул: — О-па! Тут бы мы вас и сцапали… Нет – шучу. Если не из Техаса – тоже проезжайте! Без разницы.
— Так кого вы ловите? Нелегальных иммигрантов?
— Нелегалов – погранцы ловят. При чём здесь Национальная Гвардия?
— Тогда – зачем баррикада?
Сержант опять хихикнул, как-то нехорошо, напомнив мне Джека Николсона в «Полёте над гнездом кукушки»[110], — Я тоже хочу узнать, зачем у нас тут баррикада! Седьмой день сидим, отупели. Тоска. Если бы не спортивные каналы, уже бы со скуки вешались, — Он ткнул большим пальцем за спину.
Спутниковая антенна, явно не военного образца, несла боевое дежурство, предотвращая массовые самоубийства личного состава. Ветерок неожиданно донёс явственный запах яичницы и подгоревшего молока – в лагере готовили завтрак. Чуть поодаль два солдатика пристроили незаряженные винтовки у бетонного блока, уселись в позиции лотоса и принялись разглядывать наш внедорожник, по-видимому, обсуждая достоинства и недостатки модельного ряда «Митсубиси».
— В Аризоне и Нью-Мексико никаких баррикад нету, — доложил я сержанту, — Но в Аризоне Национальная Гвардия ездит по всем автозаправкам и конфискует бензин.
— В самом деле? А давно вы из Аризоны?
— Только что. Этой ночью проезжали.
— Свежие разведданные! Непременно лейтенанту передам. А что в Нью-Мексико баррикад не строят, дальнобойщики уже рассказывали. Там резервисты копают песок, засыпают в мешочки, и обкладывают полицейские участки, и всё такое.
— Стрелковые позиции?
— Ну, типа да. Раньше обкладывали в спешке и как придётся, а теперь у них вроде соревнования, кто красивее пулемётное гнездо построит. Проигравшие обижаются, всё разбирают и начинают строить по-новой.
Что за ерунда? Похоже, с неделю назад кто-то в Пентагоне отдал приказ собрать резервистов. Да, именно в Пентагоне. Раз в трёх соседних штатах объявлена мобилизация, должен быть централизованный приказ. Ну ладно, подняли и… что? Забыли? А теперь в каждом штате – самодеятельность, что какому командиру в голову взбредёт: блок-посты, конфискация горючего или конкурсы пулемётной красоты. Лишь бы личный состав был занят, а не разбежался по барам.
— Как там ситуация в Эль-Пасо? — спросил я.
— А что должно быть? — нахмурился сержант.
— Ну, скажем… Перебои с едой?
— А, это… Есть, конечно. Но ситуация вроде бы выправляется. Вот, перед вами несколько фур пропустили, хотя… Вообще-то, я не в курсе, много ли грузовиков бывает. С ночи Шериф поехал на север через наш блок-пост. Будет назад проезжать, непременно спросим, сколько в среднем за день.
— Местный Шериф? А он что про обстановку говорит?
— Не говорит. Вздыхает, и жалуется, легковушек мало ездит. У нас половину городского бюджета делают на штрафах за превышение скорости…
До Эль-Пасо нас остановили ещё три раза, и после – восемь. Как в дешёвом телесериале, бесконечные повторы: палаточный лагерь, баррикада из бетонных блоков, бело-оранжевые конусы. Те же скучающие нац-гвардейцы с незаряженными «М-16». Те же недоумённые вопросы сержантов и лейтенантов на постах. Можно ваши документы, сэр? Как там в Аризоне, сэр? Не подскажете ли, сэр, какого чёрта мы тут зарабатываем себе рак кожи?
На восточной окраине Эль-Пасо удалось найти заправку и залить полный бак. Бензин продавали самый паршивый, «91 с этанолом», но по ценам «Формула-I»: сорок восемь долларов за галлон. Зато теперь наверняка хватит до Хьюстона, даже с запасом.
Наконец «I-10» отлепилось от мексиканской границы, блок-посты прекратились, но я был настолько вымотан, вести машину стало просто опасно.
Нэт предложила свои услуги в качестве водителя: «Шоссе пустое, пап! Я умею! Я машины в гараж уже ставила, а на компе – любую технику вожу!» Я счёл за лучшее отказаться. Хоть дочка и квалифицированный экономист Венской школы, но водитель пока никакой. Впереди замаячил дорожными указателями городок Ван-Хорн, и я увидел справа вожделенный логотип «Хэмптон Инн»[111].
Пожилой мужчина за стойкой выдал мне карточки от двух смежных комнат, — Завтрака в мотеле временно нет. Надеюсь, не возражаете? Паркуйтесь баком в столб, сэр.
— Это как? — не понял я.
— Ставьте машину, чтоб трудно подобраться к лючку бензобака, понимаете?
— У вас сливают бензин?
— В Эль-Пасо подростки такое придумали: длинная крестовая отвёртка и молоток. Подлезут ночью под машину, тюк-тюк по бензобаку. И сразу подставляют тазик. Не столько бензина жалко, сколько денег за эвакуатора и ремонт. У нас-то в Ван-Хорне пока, слава Богу, нет.
Чтобы отдыхать спокойно, Нэт и я затащили все канистры и все вещи в номер, а машину припарковали позади здания, подальше от любопытных глаз с шоссе, но под недремлющим оком телекамеры видеонаблюдения. Нэт проявила инициативу: отправила Соф в душ и принялась готовить завтрак. Судя по запаху и звукам, она умудрилась сварить сосиски в кофеварке, будем надеяться, персонал мотеля про этот подвиг не узнает. Меня завтрак и душ уже не интересовали. Я рухнул в постель и заснул мёртвым сном.
Снилось, мы ещё на танкере, и доктор зовёт нести ночную вахту в лазарете. Но тряс меня не доктор, а Нэт.
— Пап, ты спал одиннадцать часов. Я ужин приготовила.
Пока я пожирал два хот-дога, дочь выложила новости.
— Я испортила твои рубашки. Хотела два бакса сэкономить. Оказывается, джинсовую юбку нельзя кидать в стиральную машину[112] вместе с белым.
— Наплевать, зато чистые.
— У Соф сегодня вроде получше. Йод помогает. По телику сказали: «Брент» стоит четырнадцать долларов.
— Я это предсказывал! Как насчёт «WTI»?
— «WTI» больше нету. Сказали: технические неполадки, все торги – остановлены. Пап?
— Да?
— «CNN» говорит: в Америке Обвал. Это плохо?
— Что ещё за Обвал? Вечно журналисты придумают, чтоб звучало драматично.
— «Голдман-Сакс» объявил банкротство. И ещё один банк. Как его? «Морган», короче.
— Моё сердце на несколько секунд остановилось. Похоже «товарищ полковник» Денежкин рассчитал свои телодвижения с точностью до минуты, — Что ещё в новостях?
— Кит-косатка выбросился на берег в Австралии. Краном поднимали и вроде спасли.
— Да что ты мне про Австралию! Мне сильно не нравится эта шутка с Обвалом. Надо попасть в Хьюстон, как можно скорей! Ты не сломала кофеварку? Сделай-ка мне кружку сверхкрепкого, а я пока приму душ. Собирай вещи и приготовься грузить машину.
Наш «Аутлендер» выскочил на «I-10» в половине двенадцатого ночи. До Хьюстона оставалось шестьсот сорок миль, одна треть пути от Лос-Анджелеса. Я нёсся по ночному шоссе с откровенным превышением скорости. В виске стучала кровь: Обвал, Обвал, Обвал…
Никаких больше автозаправок! Бензина до Хьюстона хватит, а лишние приключения – ни к чему. Сделали всего четыре остановки, по пятнадцать минут. Размять ноги, сбегать в придорожные кустики, перелить бензин из маленьких канистр в бензобак. Вперёд! Жарить сосиски – ни времени, ни аппетита. Нэт на ходу организовывала «космические перекусы»: булочка от хот-дога, горчица, кетчуп, лук и квашеная капуста от «Бёргер Кинг», дополненная банками тепловатой «Колы», что догадались купить в автомате мотеля. Наверное, мы побили какой-нибудь рекорд из «Книги Гиннеса». Через девять часов после отъезда из Ван-Хорна, «Аутлендер», весь покрытый боевыми шрамами разбившихся в лепёшку насекомых, въехал на кольцевую имени Сэма Хьюстона.
Ни на «I-10», ни на «Кольцевой-8», ничего особенного я не заметил. Разве, плотность движения напоминала не типичное утро суматошной субботы, а нечто раннее и воскресное, когда большинство горожан честно наслаждается парой лишних часов в постели. Съехали с Сэма Хьюстона на проезд Меза.
— Что это, пап?! — ладошка Натали дёрнулась к губам, рот полураскрыт, в глазах – ужас.
— Пикап. Шины спущены. Какой-то идиот полдороги перегородил.
— Нет, на столбе!
Я резко затормозил. Вроде, не в меру изобретательные подростки перестарались с украшениями на Хэллоуин[113], да так и оставили висеть до апреля. Сюрреалистичность происходящего заставила вздрогнуть. На столбе – не набитые соломой мешки, а настоящие, всамделишные висельники. Целых три штуки. Трупы покачивало ветерком, лиц не рассмотреть: на головы надеты весёленькие розовые-в-белый-горошек наволочки. Одно тело повернулось, стали видны распухшие кисти рук, стянутые у запястий пластиковыми хомутиками для электропроводки. На дверцах пикапа кто-то аккуратно, по-школьному, написал из баллончика: