Страница 8 из 22
– Господи Иисусе, – пробормотала она. – Господи, твою мать, Иисусе. – Она тряхнула головой. – Нарыл чего-нибудь?
– Сам только что приехал.
– Кто ведет дело? – спросила она, продолжая сканировать взглядом тело.
– Андерсен, – ответил я, и Дебора недовольно тряхнула головой и буркнула:
– Блин, он же и задницы своей найти не сможет. Даже обеими руками.
– Что здесь? – произнес хрипловатый голос, и между нами появилась Джекки Форрест.
– Возможно, вам не стоит виде… – начал я, но она уже заглянула в контейнер. С учетом реакции Чейза, я приготовился к неизбежным проявлениям ужаса, отвращения, а возможно, и к рвоте, но Джекки просто смотрела, и все.
– Ух ты! – произнесла она. – Бог ты мой. – Актриса покосилась на Дебз. – Кто это мог сделать?
– Куча людей, – процедила сквозь зубы моя сестра. – И с каждым днем таких все больше.
– Ух ты! – повторила Джекки, не отрывая взгляда от мертвой девушки. Потом нахмурилась. – И что вы теперь будете делать?
– Ничего, – все так же сквозь зубы ответила Дебз. – Это не мое дело.
– Ну да, – Джекки нетерпеливо помахала в воздухе рукой. – Но если бы это было вашим делом, что бы вы сделали?
Дебора отвернулась от трупа и уставилась на актрису. Спустя долгую, очень долгую секунду Джекки оторвала взгляд от кровавого месива в контейнере и повернулась к моей сестре.
– А что? – невинно осведомилась она.
– Это, – качнула Дебз головой в сторону трупа, – разве не действует вам на нервы?
– Ну конечно, действует. – Джекки сморщила нос, даже не пытаясь скрыть раздражения. – Но я просто стараюсь держаться… ну, понимаете? Профессионально. То есть, вам же это на нервы не действует?
– Такова моя работа, – буркнула Дебора.
Актриса кивнула:
– Вот именно. А раз так, значит, теперь это и МОЯ работа. Мне нужно знать об этом все. Ну, то есть… Вы же не хотите, чтобы я вела себя как девачка-девачка… чтобы визжала и падала в обморок?
Долгую секунду моя сестра молча смотрела на нее. Джекки невозмутимо выдержала ее взгляд.
– Нет, – произнесла наконец Дебз. – Думаю, не хочу.
– Вот и хорошо, – заметила Джекки. – Так вот, если бы это дело вели вы, что бы вы делали?
Дебора бросила на нее еще один внимательный взгляд, потом кивнула в мою сторону.
– Обычно я начинаю с разговора с ним, – сказала она, и взгляд фиолетовых глаз Джекки обратился ко мне. Не скажу, чтобы я ощутил слабость в коленках, но мне отчаянно захотелось отвесить низкий поклон, поправить галстук и протянуть ей орхидею.
– А почему именно с ним? – удивилась Джекки.
– Декстер – медицинский эксперт, – объяснила Дебора. – Иногда, если ему везет, он находит нечто такое, что помогает мне. Ну и еще, – пожала она плечами, – он мой брат.
– Ваш брат! – взвизгнула Джекки с неподдельным – так, во всяком случае, мне показалось, – восторгом. Но это же классно! Выходит, вы крутой коп, а он зануда? Мне нравится!
– Вообще-то лучше подходит слово «шарлатан», – поправил я. – На худой конец «ботан» тоже сойдет. Но никак не «зануда».
– Ох, простите. – Она улыбнулась и положила руку мне на плечо. Даже сквозь футболку я почувствовал, какая она теплая. – Я и в мыслях не держала вас обидеть. Извините.
– Э… – промямлил я. Ее рука прямо-таки жгла мое плечо. – Да нет, ничего.
Актриса улыбнулась еще раз и убрала руку.
– Ну, тогда хорошо. И что, нашли вы что-нибудь такое… ну, понимаете? Что могло бы помочь?
Признаться, единственное, что я пока обнаружил, – это то, как мне понравилось ощущение ее руки на моем плече. И осознание этого факта, честно говоря, изрядно действовало на нервы. В конце концов, всю жизнь мне удавалось благополучно избегать даже малейшего дуновения тех ураганных ветров, которые называются обычной людской похотью – и с какой стати начинать это сейчас, да еще из-за недосягаемой золотоволосой богини? Нет, серьезно: у меня имеются дела и посерьезнее, по большей части связанные с изолентой и разделочными ножами. Однако я поборол нарастающее раздражение и, памятуя о приказе капитана Мэтьюза, обязывавшем оказывать всевозможное содействие, дал ей исчерпывающий ответ:
– Во-первых, вам полагалось бы спросить не «нашли ли вы что-нибудь?», а «нарыли чего?»
Джекки снова улыбнулась:
– Идет. Так нарыли чего?
– Не улыбайтесь так счастливо, – заметил я. – Это положено произносить небрежно, даже мрачно. Как-то так. – Я по возможности точно изобразил выражение лица Деборы-Полицейской. – Ну, нарыл чего?
Джекки рассмеялась. Ее смех звучал до ужаса заразительно и жизнерадостно, и на мгновение я забыл о том, что мы стоим у изувеченного трупа, запиханного в полный объедков мусорный контейнер.
– Ладно, – сказала она. – Значит, вы не зануда-эксперт, а играющий судья, так? Хорошо. А как вам это? – Она состроила этакую рыбью физиономию… действительно похожую на выражение лица Деборы. – Ну, нарыл чего? – буркнула она и снова рассмеялась. Я поймал себя на том, что тоже невольно улыбаюсь.
Дебора, однако, не разделила нашего доброго расположения духа. Она насупилась еще больше и поинтересовалась:
– Эй, детки, если вы наигрались, может, займемся этим трупом, а?
– Ой, – Джекки мгновенно посерьезнела. – Извините, сержант. Конечно же, вы правы.
Хотя я не мог отделаться от мысли о том, что Дебора хоть капельку, но ревнует, я признавал ее правоту. И уж в любом случае мне не нравились дурацкие человеческие эмоции, которые пробуждала в моей душе Джекки. Поэтому я коротко, очень профессионально кивнул и вернулся к работе.
Впрочем, занимался я ею не слишком долго, поскольку вскоре услышал, как Винс поперхнулся.
– Ох, божетымой, – произнес он сдавленно. Я рассудил, что это восклицание вызвано не вернувшимся к нашей маленькой компании Робертом, поэтому оглянулся узнать, что именно произвело на в общем-то невозмутимого Винса такое впечатление.
Винс со своим инвентарем к этому времени уже переместился с земли в собственно контейнер, чтобы внимательно осмотреть тело, но сейчас застыл как изваяние и не отрывал взгляда от трупа. Я почувствовал, как Пассажир во мне еще более оживился.
– Что там? – осведомился я, постаравшись не выдать интереса.
– Ох, проклятье! – пробормотал он. – Глазам своим не верю.
– Не веришь? Чему? – спросил я уже несколько раздраженно. Терпеть не могу, когда начинают ломать комедию вместо того, чтобы просто и прямо ответить на поставленный вопрос.
– Сперма, – ответил Винс, поворачиваясь ко мне с выражением предельного отвращения на лице. – У нее в глазнице сперма.
Я зажмурился. Должен признаться, это выходило за всякие рамки. Даже для меня.
– В глазнице? Ты уверен? – уточнил я, и эта произнесенная мною очевидная глупость нагляднее всего продемонстрировала, насколько я был потрясен.
– Совершенно уверен, – подтвердил он, возвращаясь к осмотру. – Именно она и именно в гребаной глазнице, из чего следует… Ох блин, проклятье!
Я обошел его и еще раз пригляделся к изуродованным останкам молодой женщины. Разумеется, она как была мертва, так и осталась. Винс немного повернул ее голову, и я увидел вторую половину ее лица. Хотя над ней потрудились не менее старательно, второй глаз остался цел. Он был широко открыт и смотрел прямо перед собой на ту невероятную смерть, что надвигалась на нее. Интересно, подумал я, что такого она сделала, дабы заслужить столь жуткую гибель? Не то чтобы я примкнул к хору голосов, оправдывающих садистов-насильников: «Это случилось с ней потому, что она вызывающе оделась…» – и так далее. Нет, я точно знал, что эта молодая женщина, кем бы она ни была и как бы ни поступала, не могла спровоцировать такое.
Однако всегда находится то, что жертва совершает совершенно неосознанно; нечто, пробуждающее Пассажира от сна и пересаживающее его из тени на водительское место. У каждого Монстра имеется собственная кнопка, приводящая в действие Жажду, и всякий раз эта кнопка срабатывает от разного.