Страница 14 из 24
Этносоциальные процессы на белорусских землях во второй половине XVI–XVIII в. проходили в условиях ликвидации послевоенного опустошения белорусских земель в XVII – начале XVIII в. и полонизации. Это оказало негативное воздействие на этнокультурное развитие белорусов и замедлило процесс трансформации белорусской народности в нацию. Упадок городской культуры приостановил формирование бюргерства и затормозил этническую консолидацию. Типично европейская средневековая застройка белорусских городов исчезла, так как возводить заново Оршу, Лиду, Мозырь, Могилев, Витебск, Гродно и другие города было некому (например, в Кричеве из 500 семей осталось 20). Относительный рост населения отмечается лишь к концу XVIII в. и приближается к 2,6 млн (среди 14 млн граждан в Речи Посполитой). Пополнялось городское население в основном за счет представителей еврейской миграции, дающих налоги государству и феодалам. Так, до половины и более жителей восточных белорусских городов и местечек были уже евреями, переместившими сюда свои капиталы и поддерживавшими свою культуру, религию и язык, что оказало влияние на трансформацию белорусского этноса. Таким образом, наиболее полиэтничными, неоднородными в конфессиональном и языковом отношении были в XVII–XVIII вв. города и местечки, в которых проживали белорусы, евреи, литовцы, прусы, украинцы, московиты, татары, поляки и т. д. Здесь соседствовали католические костелы, униатские (реже православные) церкви, иудейские синагоги, мусульманские мечети.
В городах со сложной этнической и конфессиональной структурой (чаще на территории западной Беларуси) существовала традиция избирать членами городской рады поровну католиков и православных. Нехристианское население не входило в состав магдебургских городских общин, получая отдельные привилегии. В таких городах иноэтническое население могло достигать всего 25 % от общего количества горожан. Само мещанское сословие к концу XVIII в. пришло в упадок и составляло лишь 11 % от белорусского населения.
Хозяйство белорусской деревни было восстановлено к середине XVIII в. В связи с увеличением в Европе спроса на зерно стали быстро образовываться новые фольварки, утяжелялись повинности крестьян. Тем не менее существенного оживления общих торгово-экономических связей, необходимых для этнического развития, не наблюдалось. Облик белорусской деревни, хуторов, застенков на протяжении XVI–XVIII вв. видоизменялся мало, как и архаичный быт крестьянства, законсервированный условиями феодализма. Послевоенной проблемой страны стала ее неосвоенность. Не использовалось под жилье и хозяйствование более 55 % земель, возросла изолированность отдельных местностей, регионов, так как остро не хватало сухопутных путей сообщения: доминировали речные.
2.4. Духовная жизнь населения белорусских земель в IX–XVIII вв.
2.4.1. Духовная жизнь восточных славян в эпоху раннего Средневековья
За время существования древнебелорусской культуры был пройден путь от язычества к христианству, к появлению письменности, рукописных книг; от примитивных построек люди перешли к созданию величественных храмов, замков и развитых городов.
Дохристианским верованиям славянского населения присущ политеизм. Славяне обожествляли природу, поклонялись животным и растительному миру. Постепенно у них сложились представления о божествах, олицетворяющих стихийные силы природы. Бог Сварог считался воплощением неба и света, отцом Солнца и огня. Культ солнечных богов выражали Даждьбог, Купала и Ярило. Богом грома и молнии являлся Перун – покровитель военного дела и княжеской дружины, даритель животворного дождя; культ его связан с земледелием. Поклонялись также Велесу – богу мира животных, торговли и богатства. Опекуном ремесел был Жижель – бог подземного огня. Леля (Лада) была божеством весны, опекала брак и семью. У каждого племенного союза существовал свой своеобразный пантеон, свои наиболее популярные культы, значение которых у соседей могло быть иным. Наши далекие предки представляли, что весь окружающий мир населен духами, добрыми и злыми. Духи оберегали человека или угрожали его благополучию. Защитой от злых духов служили магические предметы, обереги – амулеты.
Человек обращался к своим богам с просьбой укротить силы природы, помочь в том или ином деле. Со временем эти поступки превратились в обряды – совокупность строго очерченных действий. Заговоры были связаны с языческими верованиями в магическую силу слова. Впоследствии они вошли в фольклор как один из видов народнопоэтического творчества. В фольклор вошла и календарно-обрядовая поэзия, которая сегодня раскрывает труд земледельца. Она подразделяется на зимний, весенний, летний и осенний циклы. Наиболее яркими в зимнем цикле были колядные песни, которые сохранили следы магической функции – содействовать урожаю и благосостоянию в сельском хозяйстве. Поэзия весеннего цикла отображала пробуждение природы, выход крестьянина в поле. Волочебные весенние песни славили обновление земли, поздравляли с приходом солнечных дней и являлись наиболее специфической частью белорусского аграрного календаря. В поэзии летнего цикла совершенством и красотой выделяются купальские песни. Семейно-обрядовая поэзия концентрировалась вокруг трех главных событий жизни человека – рождения, вступления в брак и смерти. К древним видам фольклора относится и повествовательный жанр, представленный сказками, легендами, преданиями и былинами, где присутствуют образы богатырей, сметливых крестьян и дружественного человеку мира животных. Белорусские предания известны с глубокой древности (предания о Рогнеде, Всеславе Чародее и др.).
После принятия христианства в сознании людей языческие представления долгое время уживались рядом с христианскими. Остатки культов Купалы, поминальных обрядов «дедов», «радуницы» и сегодня существуют в Беларуси.
Принятие христианства сопровождалось распространением письменности. Сравнительно-историческим языкознанием установлено, что белорусский язык, как и все славянские языки, относится к индоевропейской языковой семье, имевшей единый язык-основу (праязык), распад которого происходил приблизительно 3–2,5 тыс. лет назад. Диалектные отличия, существовавшие в индоевропейском языке, стали характерными чертами отдельных европейских языков. После распада индоевропейского языка к VII–VIII в. н. э. образовался праславянский язык, который складывался из близкородственных диалектов. Широкое расселение славянских племен в VI–VII вв. ослабило внутренние связи. В результате в VIII–IX вв. происходил процесс преобразования более ранних диалектов в самостоятельные славянские языки.
К памятникам старославянского языка, который создавался для богослужения, относятся переписанные со староболгарских оригиналов евангелия и псалтири, а также переводы просветителей Кирилла и Мефодия (IX в.) богослужебных и канонических книг с греческого языка. Основой старославянского языка был болгаро-македонский (солунский) диалект. В светской литературе более значительную роль играли элементы разговорного древнерусского языка.
От X–XIII вв. до нашего времени дошли немногочисленные памятники письменности. Самой знаменитой летописью древнерусского периода считается «Повесть временных лет» (начало XII в.). В монастырях создавались местные летописи (Полоцкая летопись, XII в.), переписывались богослужебные книги – например, псалтири и труды отцов церкви, в которых раскрывались принципы христианского вероучения, христианской нравственности и давалось толкование библейских текстов. Это были произведения Иоанна Дамаскина, Иоанна Златоуста, Ефрема Сирина и др. Сохранились Туровское Евангелие XI в. (самая ранняя из найденных рукописных книг, сохранившаяся в Беларуси), Полоцкие евангелия (три рукописи XII–XIV вв.), Оршанское Евангелие конца XII–XIII вв. Написанные на пергаменте церковнославянским языком, они украшены двумя разноцветными заставками и инициалами, выполненными киноварью (1310 шт.).