Невинный обман

Теперь мистеру Стандену были понятны мотивы поступков девушки.

– Ничего удивительного в этом нет! Клянусь Юпитером! – воскликнул он. – Я бы на вашем месте тоже не захотел иметь с Хью ничего общего. Он ужасный зануда. Вы и сами это знаете. Симпатичный мужчина, с этим я согласен, однако невероятно нескладный. Хуже его, по-моему, никто не умеет кланяться. Однажды я предложил поучить его этому искусству, но Хью только посмотрел на меня сверху вниз и изрек, что это с моей стороны весьма любезно, однако он не смеет меня беспокоить подобными пустяками. Я бы и не стал ему помогать, но он все же мне кузен… как-никак…

– Скучнейший и нуднейший человек на свете! – изрекла Китти. – Ладно, не будем о нем. На меня сразу тоска находит, только лишь вспомню, как Хью сказал, что делает мне предложение, потому что не хочет, чтобы я осталась одна, без средств к существованию, это, видите ли, не по-рыцарски. И поступает так отнюдь не потому, что любит меня или хочет заполучить наследство дедушки Мэтью.

Мистер Станден, завидев влажный блеск в уголках глаз девушки, сделал достойную похвалы попытку предотвратить сцену, грозившую вылиться в такое, о чем и подумать страшно.

– Не стоит из-за этого плакать. В жизни не слышал подобной ерунды. Прямо-таки мешок с фантазиями, а не речь взрослого человека. Господи, никогда не думал, что Хью поведет себя словно капитан Шарп![7]

– Джордж тоже несказанно удивился. А еще Хью собирается заниматься моим образованием и решительно уверен, что я не смогу самостоятельно выжить в этом мире. Да они все убедили себя в том, что я буду просто счастлива выйти за любого из них. Тогда я выбежала из комнаты, а мисс Фишгард… надо же такое… сказала, что все это весьма романтично. Романтично! Вы можете себе представить? Это было уже слишком, Фредди! Я решила, что покажу им всем, взяла деньги на хозяйственные расходы и пришла сюда. Я знаю, что здесь останавливается дилижанс, идущий в Эшфорд, а из Эшфорда можно доехать до Лондона.

– Это все, конечно, весьма прелестно, – сказал джентльмен, – но что вы, позволю у вас спросить, собираетесь делать в столице?

– В том-то и беда, – промолвила Китти. Лицо ее раскраснелось, а по щекам потекли крупные слезы. – Я так сильно рассердилась, что сперва об этом не подумала. Уже по дороге сюда я поняла, что совершенно не знаю, чем мне заняться и у кого остановиться. У меня нет ни единой подруги. Каждое слово, сказанное Хью, – суровая правда жизни.

– Не преувеличивайте, – слабо возразил ее собеседник.

После безуспешных попыток найти носовой платок мисс Чаринг принялась утирать слезинки уголком своего плаща. При виде такого нарушения правил этикета мистер Станден пришел в крайнее возбуждение.

– Нет, Китти! – воскликнул он. – Возьмите мой платок!

Мисс Чаринг, громко всхлипывая, взяла протянутый ей элегантный платочек и шумно высморкалась в него. Мистер Станден, вспомнив, что у него в несессере лежит еще несколько носовых платков, решил не выказывать сожалений о своем благородном жесте, а заняться утешением Китти.

– Не надо предаваться слезам, – сказал он. – Подумайте, чем бы вы смогли там заняться.

Взвешенные и вполне благоразумные слова собеседника вызвали еще более отчаянные рыдания.

– Я долго думала, но ни к чему не пришла, – сквозь слезы промолвила Китти. – Скорее уж я согласна умереть, чем вернуться в Арнсайд-хаус.

На этой фразе их разговор прервали. Хозяин гостиницы, побуждаемый естественным любопытством, нашел благовидный предлог, чтобы вернуться в кофейную комнату. Войдя, он поставил на стол исходящую паром чашу с пуншем и сказал:

– Ваш пунш, сэр. Вы говорили в девять часов, а сейчас ровно девять, сэр.

Мистер Станден не помнил, чтобы он говорил подобное. Джентльмен уже хотел попросить унести пунш прочь, когда ему пришло в голову, что сейчас самое время подкрепить силы. Он также был рад тому обстоятельству, что Китти перестала плакать. Мистер Станден решился предложить ей бокал миндального ликера. Девушка отрицательно покачала головой.

– Быть может, мисс пожелает пригубить немножко пунша, чтобы согреться, – ставя подле чаши с пуншем два стакана, предложил хозяин гостиницы. – Снегопад все усиливается, вот только снег тотчас же тает, сэр. Надеюсь, с мистером Пениквиком все в порядке?

Фредди, который как раз сочинял правдоподобную историю, чтобы оправдать необычное и несколько скандальное появление здесь мисс Чаринг, решил воспользоваться подходящим случаем.

– Слава богу, с мистером Пениквиком все хорошо, – небрежным тоном заявил мистер Станден. – Все дело в кучере. Болван должен был заехать за мисс Чаринг еще час назад, да, видать, позабыл. Она была в гостях. Кучер не приехал. Ну, вот ей и пришлось возвращаться пешком в Арнсайд-хаус. А потом повалил снег, и мисс Чаринг решила искать прибежища под кровом вашей гостиницы.

Хозяину не показалась убедительной история, в которой молодую, ни с кем не помолвленную девицу отпустили из дома одну в непогоду, пешком, да еще с большим дорожным саквояжем, стоящим теперь у входа в кофейную комнату, однако мистер Плакли решил, что лучше будет ничем не выдавать своего скептицизма.

Когда он вышел за дверь, Китти, взглянув на Фредди с восхищением, искренне поблагодарила его:

– Я и не думала, что вы такой хитрый.

Мистер Станден, смутившись, покраснел.

– Это получилось как-то само собой, – ответил он. – Вам следовало бы вести себя несколько предусмотрительнее. Вы ведь не подумали об этом, а наш хозяин наверняка примется судачить о вас со своими постояльцами. Не стоило вам приходить сюда одной, без мисс Фишгард.

– Но, Фредди! Как же я могла бежать в Лондон с гувернанткой? Мисс Фишгард ни за что бы на это не пошла!

– Однако бежать в Лондон как раз и не следовало. Подумайте сами, и вы убедитесь, что ваша затея весьма легкомысленна. Мне жаль вас огорчать, однако так оно и есть.

– Вы полагаете, я не смогу самостоятельно обеспечить себя? – теряя надежду, спросила Китти. – Конечно, я не хочу голодать… Фредди! Вы думаете, у меня ничего не получится?

Не желая делиться с девушкой своими соображениями, мистер Станден солгал:

– Конечно, не получится.

– А если я поступлю горничной? – вновь воспрянув духом, спросила Китти. – Хью говорит, что я слишком молода для экономки, но как насчет горничной?

Мистер Станден твердо решил вернуть ее с небес на грешную землю:

– В этом нет ни малейшего смысла. Можно с таким же успехом возвратиться в Арнсайд-хаус. Там вам будет даже лучше.

– Согласна, – уныло промямлила девушка. – Но знали бы вы, как я мечтаю сбежать из Арнсайд-хаус. Я не хочу показаться неблагодарной девчонкой, однако если бы вы только понимали, что значит вести в этом доме домашнее хозяйство, читать старику вслух книги, подавать лекарства и не иметь возможности ни с кем поговорить, за исключением его и мисс Фишгард. Лучше бы он меня вообще не брал под свое крыло.

– Да уж… Сочувствую вам, – наполняя стакан пуншем, хмыкнул мистер Станден. – Никак не могу понять, почему старик стал вашим опекуном. Я часто об этом думал и не находил ответа.

– Я тоже задумывалась об этом. Мисс Фишгард считает, что он испытывал сильную страсть к моей покойной маменьке.

– От вашей гувернантки ничего иного я и не ожидал, – хмыкнул Фредди. – Если вы спросите мое мнение, то я скажу: никого, помимо себя, дедушка Мэтью любить не может. Одного взгляда на него достаточно, чтобы все о нем понять.

– А мне кажется, мисс Фишгард недалека от истины, – возразила Китти. – Опекун редко вспоминает о моей маме, иногда, правда, говорит, что я не такая красавица, какой была она, хотя и похожа на нее. У него есть миниатюра с портретом моей матушки. Старик держит ее в столе под замком и однажды показывал мне, когда я была еще маленькой.

– Трудно поверить, – с сомнением сказал Фредди.

– Уверяю вас. Вы знаете, Джордж убежден, что я – дочь его двоюродного дедушки. Хью говорит, будто сам так не думает, но я в этом весьма сомневаюсь…

7

Капитан Шарп – карточный шулер-простофиля на сленге начала XIX века.