Страница 13 из 15
Футболка, которая вызвала такую неожиданную реакцию Гвоздя, была очень стильной – правильного чёрного цвета с надписью на английском языке «Моя работа настолько секретна, что иногда я и сам не знаю, что я делаю». Правда, там же красовались мелкая надпись «Израильские вооружённые силы» и соответствующий логотип. Но на это Океан почти никогда не обращал внимания. Он решительно недоумевал, что могло быть не так с его одеждой. Наконец, Гвоздь, перестав прожигать его взглядом и немного успокоившись, всё объяснил.
– Похоже, ты не в курсе, но государство Малайзия не имеет дипломатических отношений с государством Израиль. Более того, малайцы крайне не любят израильтян и, наоборот, израильтяне очень не любят малайцев. Любая пропаганда Израиля, а, тем более, его вооружённых сил, в Малайзии расценивается как личное оскорбление. Кроме того, это может спровоцировать агрессивную реакцию со стороны местного населения. Могут просто убить за это. Поэтому разгуливать по Куала-Лумпуру в футболке с надписью «Израильские вооружённые силы» крайне опрометчиво.
– Спасибо, что просветил. Главное, что вовремя, – ответил Океан и, пока его никто не увидел в таком виде, без разговоров отправился в номер переодеваться.
– Похоже, что кто-то давно не выходил из своего танка, – улыбаясь, вполголоса пробормотал Гвоздь, окончательно успокоившись.
Когда Океан вернулся через несколько минут, Гвоздь снова стал его придирчиво осматривать со всех сторон и внимательно вчитываться в надписи на новой футболке. На этот раз она оказалась правильной – ярко красного цвета с символикой баскетбольного ЦСКА2.
– Ну как, подойдёт? Что скажет наш уважаемый эксперт относительно профессионального баскетбольного клуба ЦСКА в свете малайзийско-израильских отношений? – с иронией спросил Океан.
– Теперь всё в порядке. Баскетбол – это без сомнения лучшая игра с мячом. Конкретно против ЦСКА я ничего не имею, да и малайцы, насколько я знаю, тоже, – серьёзно ответил Гвоздь, закончив обстоятельный осмотр.
– Вот и хорошо, что теперь с моим имиджем всё в порядке, – улыбнулся Океан. – Теперь мы можем идти?
– Кстати, ты зря иронизируешь. Тебя могли бы здесь в твоей любимой чёрной футболочке и убить – совсем мёртвый был бы, – добавил Гвоздь, произнеся вторую часть фразы с характерным кавказским акцентом.
Океану нравился артистизм Гвоздя. Это всегда было очень уместно, мгновенно разряжало обстановку и улучшало настроение всем окружающим. Кроме того, шутки в исполнении Гвоздя никогда не были шаблонными или пошлыми. Они всегда шли из глубины души, были по-настоящему смешными и очень точно подходили к каждой конкретной ситуации. Океан разделял мнение, что чувство юмора – это то качество, которое сложно прибрести, если его нет изначально. У Гвоздя чувство юмора без сомнения было великолепным.
Приятели отправились осматривать центр города. Заметные издалека знаменитые башни-близнецы, словно магнит, притягивали туристов. Было решено непременно забраться наверх. Однако уже на подходе к башням выяснилось, что очередь из желающих осуществить то же самое огромна, и, что занимать её надо было с раннего утра.
– Эх, видно не судьба, – разочарованно изрёк Гвоздь.
– Да уж. А я-то думал, что только у нас везде очереди. Кстати, а что это за башня, напротив близнецов? – спросил Океан.
– Это местная телебашня. Предлагаешь попытать счастья там? – поинтересовался Гвоздь.
– А почему бы и нет? Оттуда можно будет хорошо рассмотреть башни-близнецы. Да и весь город будет как на ладони. Посмотри, телебашня намного выше остальных зданий, – сказал Океан, и они отправились к её подножью.
Океан и Гвоздь, пройдя внутрь телебашни, купили билеты и заполнили информированное согласие на предмет того, что они психически здоровы. Более того, оба подтвердили, что пока не собираются прыгать вниз с открытой смотровой площадки, расположенной на вершине башни. Служащий вручил каждому из посетителей маленькую бутылку воды, чтобы суровые малайзийские ветра на высоте двести семьдесят шесть метров не вызвали обезвоживания.
– Однако! Какая трогательная забота о туристах, – с иронией сказал Гвоздь.
– Так и есть. Но о себе они тоже позаботились – мы же с тобой подписали информированное согласие, – ответил Океан.
– Ладно. Раз подписали, то сегодня, так уж и быть, прыгать вниз не будем, – улыбнулся Гвоздь, входя в лифт.
Ускорение практически не ощущалось, и менее чем через минуту приятели уже выходили из скоростного лифта на открытую смотровую площадку. Вид, открывшийся взгляду, по-настоящему завораживал. Океану захотелось замереть на месте и продлить этот удивительный миг. В очередной раз он безнадёжно пожалел, что не может нажать на паузу и хотя бы на короткое время остановить течение времени. Очень не хотелось чем-то нарушить всю величественность момента. Поэтому приятели, не сговариваясь, молча, стояли на смотровой площадке, пытаясь до конца прочувствовать эти чудесные мгновения своей жизни.
Весь Куала-Лумпур был как на ладони. Расположившиеся рядом башни-близнецы блестели в свете заходящего солнца, словно цельнометаллические конструкции. Множество небоскрёбов компактно расположились в центре большого города. Вдалеке виднелся силуэт вертолёта. Постепенно загорались огни вечернего Куала-Лумпура, от чего вид становился ещё более завораживающим. Океан и Гвоздь медленно обходили телебашню по круговой смотровой площадке, останавливаясь у ограждения и любуясь пейзажем вокруг. Было очень интересно рассмотреть окружающие строения с их ночной подсветкой в подзорные трубы, которые были предусмотрительно установлены на смотровой площадке.
– Ну, как мы себя чувствуем в собственный день рождения? Сбылась мечта, или чего-то всё-таки не хватает? – с хитрой улыбкой поинтересовался Гвоздь.
– Чувствуем себя хорошо. Ничего не болит. Но, как ты правильно сказал, чего-то или, может быть, кого-то не хватает на этом празднике жизни, – задумчиво ответил Океан, смутно предчувствуя какое-то важное событие, которое вот-вот должно было произойти.
– В таком случае категорически поздравляю тебя с днём рождения! Надеюсь, что отмечаем его не в последний раз! – с выражением сказал Гвоздь, по-своему расценив задумчивость друга.
Тем временем ночные огни зажглись по всему городу. Подсветка башен-близнецов впечатляла, от чего они ещё более казались металлическими. Ветер приятно обдувал лицо и руки.
– Бутылка с водой здесь, оказывается, – весьма полезная вещь, – признал Гвоздь, открывая крышку.
Океан тоже сделал несколько глотков и передал свои ощущения от увиденного Ёжику. Он остался в номере, и, к сожалению, не мог насладиться этой красотой.
– Действительно красиво. Но судя по тому, что в твоей бутылке почти не осталось воды, ветер должен быть очень сильный, – ответил Ёжик.
– Жаль, что тебя сейчас нет с нами. А ветер действительно сильный — ты прав. Но прохлада очень приятна, особенно по сравнению с изнуряющей жарой внизу, – подтвердил Океан.
– Извини, что не в тему, но я обнаружил в трёх километрах от нашего отеля нечто такое, что тебя, наверняка, заинтересует, – загадочно сообщил Ёжик.
– Принято. Мы с Гвоздём уже скоро вернёмся. Будь на связи, – мысленно ответил Океан, направляясь к приятелю, который, забыв о времени, увлечённо продолжал фотографировать окрестности.
После возвращения с прогулки день рождения Океана был торжественно отпразднован уже в полном составе вечером того же дня. В номер отеля было заказано не только многочисленное угощение для людей, но специальная минеральная вода для Ёжика, что его сильно порадовало. Спиртное ни Океан, ни Гвоздь принципиально не пили, привычно мотивируя это тем, что и своей дури у каждого из них предостаточно. Только в конце ужина Ёжик сообщил своим приятелям новость, которая должна была их заинтересовать. После того, как сообщение было принято, у Океана и Гвоздя сразу же пропал аппетит. Теперь они поняли, почему Ёжик тянул до последнего момента, и были благодарны ему за это.