Страница 52 из 68
— Если вы пойдёте к ней со своим планом, то она подумает, что это очередная ловушка.
— Ясно. Понимаю. Если бы не я, то её могли напоить до беспамятства и превратить в одну из проституток картеля. Но ты прав. Я единственный, кто загнал её в ловушку.
— Вы преувеличиваете. Она нужна им только для того, чтобы добраться до вас. В противном случае она для них бесполезна.
— Это так? Скажи мне больше, Великий Мудрец. Давай допустим, что наш план сработал, и, используя Кейтлин как приманку, они добрались до меня там, где им это нужно. Возможно, им удастся убить меня. Ты думаешь, что они отправят её проживать свою счастливую жизнь после того, что она видела?
— Им понадобится хорошо потрудиться для того, чтобы убить вас, сэр.
— Ты говоришь, что мне стоит использовать этот шанс?
— Я думаю, что у вас был выбор, который вы проигнорировали. Но сейчас уже слишком поздно, и нам нужно разобраться с хаосом. Собственно, мне лучше сходить и проверить её состояние.
— Правильно. Давай. Беги в её комнату, покорми куриным бульоном и не забудь вытереть её слёзы.
— Не стоит огрызаться, вы сами поставили себя в такое положение. Я лишь относился к ней как к человеку, не более. И предупреждал о том, чтобы вы были осторожны.
— Прости уйди, — произношу я, потирая виски. — Достаточно для одного дня.
— Я бы сказал, что нам всем достаточно. Ей нужно время для восстановления, но после того, как ей станет лучше, она, скорее всего, сразу уедет.
— Хорошо, — произношу я. — Ладно.
Когда Норман уходит, я тру лицо руками. Кейтлин не позволяет мне жить. Кейтлин с диким взглядом у окна. Нахмурившаяся Кейтлин из-за того, что пропустила восьмой шар в бильярде, и обнимающая меня за шею после разговора, в котором узнала, что она для меня не проститутка.
Она преследует меня, и это продолжается днями.
Я эгоистичен. Не могу смотреть, как она уезжает. Норман получил все указания. Во время восхода солнца в день её отъезда я уже нахожусь на пути в Нью-Роун.
Мои родители решили мою судьбу ещё до моего рождения. Когда они умерли, моя судьба была продана. Я приговорён к испытанию делать этот мир лучше и вершить правосудие. Покидая поместье, я понимаю, что уезжаю от того единственного, чего на самом деле хотел для себя.
ГЛАВА 42.
Кейтлин.
Норман даёт мне чемодан среднего размера, но мне нечего туда упаковать. Я приехала сюда без ничего, поэтому стою и смотрю на шкаф, забитый дорогими вещами, думая о том, что всё это не принадлежит мне.
Он находит меня на том же месте, где и покинул, поэтому просит оставить всё на месте и ведёт наверх по запрещённой лестнице. Я все ещё пытаюсь вырезать из своей памяти воспоминание о Кельвине в костюме Героя, но вновь стою у двери, и это плохо получается. Норман ждёт, пока я делаю глубокий вдох и поворачиваюсь к нему лицом. Набираюсь мужества и вхожу в комнату, которая оказывается ещё одним кабинетом. Не могу представить, что Кельвин выбирает коврик с потёртостями, который сейчас лежит под большим дубовым столом. Жёлтые лампы освещают коричневые кожаные кресла и края деревянных столов. Судя по корешкам, книги упорядочены по авторам. Смотрю на Нормана, слегка прищурив глаза, и замечаю телефон, стоящий в центре стола.
— Это лишь для экстренных случаев, — произносит Норман. — Он принимает только входящие звонки. Источники из города сообщают нам о неизбежной опасности. Они не знают всех особенностей. Хозяину Пэришу это нравится. Он даже требует этого, — произносит он с нерешительной улыбкой. — Вы знаете меня как дворецкого, но основная моя работа — отвечать на звонки, оценивать их важность и отправлять Героя на задание.
Тревожный звук звонка, заставляющий Нормана бежать через весь дом, теперь имеет больший смысл. Я иду к стенду, полностью заполненному газетными вырезками и фотографиями.
— Моя работа, — говорит Норман, стоя позади меня, и я могу услышать улыбку в его голосе. — Хозяин Пэриш презирает это. Здесь практически нечего показать, потому что он настаивает на максимальной маскировке, но для меня важно отслеживать наши успехи.
Я указываю пальцем на одну из статей:
— «Очередной ход Героя? Свидетели утверждают, что он перевернул машину, чтобы спасти пожилую пару».
— Он хороший человек, Кейтлин. И сделал много хорошего. Вы видите, что он любит город, и город любит его в ответ.
— Это сделали его родители? — спрашиваю я.
Норман вздыхает.
— Это сложно. Они делали это из лучших побуждений. И собирались дать ему ответы. Это были страсть к прогрессу, человечность и их единственный сын, который стал стимулом для усовершенствования формулы. Я не знаю, как много хозяин Пэриш рассказал вам, но Нью-Роун был лишь началом. Они хотели, чтобы у каждого города был свой Кельвин, — Норман качает головой. — Хотя он никогда никому не отдаст препарат. Потому что не воспринимает себя как героя.
— Хватит, — отвечаю я.
Чёрные слова статьи сливаются вместе. Я быстро сглатываю, потому что больше не являюсь той девочкой, какой была прежде, и не знаю мужчину, о котором говорит Норман.
— Здесь есть потайная дверь, — продолжает Норман.
Я поворачиваюсь, потому что он указывает на противоположную стену. Вглядываюсь, но даже с близкого расстояния ничего не вижу. Норман показывает, как с помощью постукивания можно открыть скрытую в стене панель. Он набирает код и сканирует большой палец, после чего вся стена поднимается вверх, открывая перед нами стальные двери. Это лифт, но важнее то, что это является доказательством существования секретного пути побега из дома.
— Внизу убежище… Героя, если вам интересно. Там находится его снаряжение, оружие, пульт управления системой безопасности. Оно полностью защищено, несмотря на то, что это никогда и не понадобилось. Его тело — лучшее оружие и ключ к выживанию, но инструменты ему также необходимы.
— Инструменты?
— Конечно. Мы никогда не знаем, с чем он может столкнуться. Дротики с транквилизатором, выдвижной строительный трос, капсулы с хлороформом. Это те вещи, которые он носит с собой на поясе.
— Хлороформ? Он использовал его, чтобы усыпить меня?
— Да. А после того, как вы прибыли в поместье, я вколол вам слабый транквилизатор.
— Что заставляет вас думать, что это в порядке вещей?
Он пожимает плечами:
— Подозреваю, что этот способ лучше того, который планировал картель.
Я скрещиваю руки:
— Зачем вы рассказываете мне всё это?
— Вас должно мучить любопытство. Теперь вы знаете секрет, поэтому я могу рассказать, не причинив вам вреда.
— Мне всё равно, что нужно Кельвину, чтобы оправдать своё психическое поведение. Всё это ложь. Мне интересно, что там внизу: я представляю тёмную и сырую комнату, наполненную принадлежностями из комиксов.
— Там нет Бэтмобиля или чего-нибудь в этом роде, — произносит Норман, и мои глаза расширяются. В свете последних событий я не совсем уверена, могут ли они прочитать мои мысли. — Машина стоит в гараже. Он водит высококлассный транспорт, но в ней нет ничего, чего не было бы в вашей машине, кроме пуленепробиваемых стёкол и нескольких улучшений для увеличения скорости и манёвренности. Как и у самого хозяина Пэриша, — бурчит он, посмеиваясь.
— Это смешно? — спрашиваю я. — Извините, я просто… В этой ситуации есть шутка, которую я не понимаю?
— О, дорогая, нет, — отвечает Норман, спеша ко мне. Он удивляет меня сильными объятьями. — Я не получаю от этого удовольствия. И хоть вы и не верите мне, то же самое касается и хозяина Пэриша. Он не монстр, каковым вы его считаете.
— Это означает лишь то, что вы знаете его гораздо хуже, чем предполагаете, — отвечаю я, превращаясь в камень в его руках. — Или так и есть, или ваше понятие монстра нужно обновить.
Он шмыгает носом над моим ухом и его грудь дёргается возле моей. Этот старик, который посвятил свою жизнь другим, собирается расплакаться, обнимая меня.