"Чужой"

Романенко какое то время молчал, продолжая сверлить его своими глазами буравчиками.

- Ну что ж, Евгений... сейчас ты дело говоришь! Ты вообще, как я понял в ходе нашего общения - неглупый мужик. Что конкретно ты предлагаешь?

- Я наметил пару тройку акций, - заметив, что Романенко напрягся, услышав слово "акций", он торопливо продолжил. - Особого шума не будет, обещаю! У меня все четко продумано, до деталей!

- Излагай.

- Во первых, я хочу провести сбор! Там же, где и в прошлом году - в Лыткарино! Человек пятнадцать будет там... от силы - двадцать!

- Когда?

- Планирую уже в эти выходные. А саму эту тему мы с соратниками обсуждаем начиная с мая!

- Где будете проживать?

- Палатки поставим, как в прежние разы! Есть там и пара щитовых домов.

- Это на том полигоне, который используется для игры в пейнтбол? Или как там называется эта дурацкая забава, когда взрослые мужики в "войнушку" играются?

- Пейнтбол уже давно не в моде. Страйкбол сейчас практикуется... Но нам это и на хрен не нужно. У нас будут свои забавы! Немного рукопашкой позанимаемся, костры пожгем, поорем свои речевки... Кое кого из новых ребят в свои ряды примем! Вот, собственно, и все по этой части.

- Гм.... Ладно, я созвонюсь с нашими коллегами из Люберцов и Литкарино. Скажу, чтобы не вязались к вам! Но учти: ты лично отвечаешь за то, чтоб на этих ваших сборах был полный порядок! Что еще?

- У меня есть ребята, у которых давно уже руки чешутся... Вы не представляете, что мне стоит сдерживать их...

- Мы можем надеть на них наручники и отправить в камеру! Пятнадцать суток на шконке, в компании бомжей и нариков!! А кто будет зал...ся, тех под статью подведем!

- Не думаю, что это выход... Многих такой поворот только разозлит!

- А что, по твоему - "выход"?! Что ты предлагаешь?

- Надо стравить пар. Иначе, как я уже говорил, может рвануть... и капитально рвануть!

- Ты что, глухой? Я же только что сказал: никаких серьезных акций! Пока не пройдут выборы, вас, фашистов, не должно быть ни слышно, ни видно!

- А я ничего криминального и не предлагаю! Идея у меня такая. Наши ребята нарисуются в двух или в трех местах, где собираются "черные", где у них типа биржи, типа "развода"... Дадут в репу какому нибудь таджику или молдаванину... кто под руку подвернется! Поорут там наши лозунги! То есть, слегка порезвятся, попугают пришлых, слегка кровь себе разгонят, а потом - ноги в руки, и айда!

- А если - поножовщина? А если твои фашисты трупы после себя оставят?! Или кого то из ваших п о р е ж у т или пристрелят?!

- Ну... если одного или двух и порежут - пустяки! - Бочаров небрежно махнул рукой.

- Обещаю, что серьезных ЧП по ходу наших м о б о в не будет! Мы и места так отбираем, чтобы не было там слишком большого количества "зверушек". Если одного или двух из наших ваши коллеги с р и с у ю т... я тоже не возражаю. Потом мы с Антизогом эти акции умеренно так... по умному, отпиарим... и будем опять на коне!

Романенко задумчиво потеребил свой двойной подбородок.

- А ты часом, не втираешь мне, партайгеноссе Вольф?

У Бочарова в этот момент екнуло в груди. Но он, хотя и напрягся внутренне, внешне этого никак не выказал.

- Вы о чем? Не понял вопроса.

- А нет ли у тебя здесь... денежного интереса? - сказав это, Романенко подался чуть вперед, навалившись животом на край стола. - Может, какой стройподрядчик тебя подписал... Чтоб ты со своими бритоголовыми наехал... да на тех же строителей таджиков, к примеру! Дал адресок, где они кантуются или где у них "биржа"... Приезжают скины, бьют "черных"! Что дальше?

Бочаров пожал плечами.

- Экономия зарплаты! - Романенко поднял толстый, смахивающий на сардельку, палец.

- Знаем мы такие фокусы. Учти, Евгений, если поймаю на том, что ты занимаешься "левым" бизнеском... И при этом деньги идут мимо к у р а т о р а... Сдеру шкуру и лично порву на фашистские знаки!

- Обожаете, начальник. Я левым бизнесом не занимаюсь...

- Кстати, если уж заговорили про бизнес. Евгений, у меня есть к тебе просьба. Как говорится, не в службу, а в дружбу. Подыщи... для одного моего друга... мерсовский джип. Серия Джи... "гелендваген", короче! Но такой, чтоб с "чистыми" документами! Не старше трех лет и не дороже двадцати штук зеленью! Битую тачку не предлагать, знаю я вас, автодилеров! Вот такие параметры! У тебя, я в курсе, есть хорошие возможности в этом плане. Ты вот что... пока ничего не говори! Ты подумай, хорошенько подумай!

"Сука ментовская... беспредельщик! - выругался про себя Бочаров. - За полцены хочет почти новую тачку заполучить! Хрен вам... отсосете! Потому что меня уже через неделю не будет в вашем вонючем городе и в вашей "Великой России"!

- Ладно, я посмотрю, что можно сделать. Поспрашиваю у коллег. Но раньше, чем через пару недель вряд ли что получится... Валентин Михалыч, так какое будет ваше решение? Вы даете "добро" на те акции, про которые я вам только что говорил?

- Я эти вопросы сам не решаю, - сказал Романенко, после чего грузно поднялся из за стола. - Жди моего звонка... я должен согласовать. Расплатись по счету! И запомни, Вольф: мне не нужен г е м о р. Так что держи своих фашистов на коротком поводке - за "энэсовцев" головой отвечаешь!

Метрах в семидесяти от бежевого окраса здания, в котором функционирует кафе "Приют странника", на скамейке сидел парень лет двадцати пяти. С виду - обычный москвич, какой нибудь офисный сотрудник, представитель племени наемных людей, которых в последнее время презрительно называют "офисным планктоном".

На коленях у него лежит разложенный ноутбук. Рядом, на скамье, портфель. В ушной раковине у парня микродинамик, который подсоединен к одному из выходов обычного с виду лэптопа марки Dell. Хотя от красных зонтов с рекламой ненавистного любому русскому патриоту американского напитка его отделяло несколько десятков шагов, каждое слово из разговора двух мужчин, беседующих за одним из столиков, был слышан так же ясно и четко, как если бы они разговаривали сидя рядом с ним, на этой лавочке. И это неудивительно: в лацкан пиджака Бочарова вживлен крохотный "жучок"...

Еще один мужчина, правда, возрастом постарше, лет сорока с хвостиком, одетый, как турист, снимал на свою цифровую камеру "Sony" местные архитектурные достопримечательности.

Случайно или нет, но в объектив его аппаратуры попали как само строение номер 334, расположенное неподалеку от хованской проходной ВВЦ, так и фигуры двух сидящих за столиком мужчин.

Один из которых является теневым лидером московской группировки НСО, а другой его куратором по линии МВД.

Эти двое "наблюдателей", появившихся здесь, на ВВЦ, после звонка Бочарова Паулю Аристэ, засняли и записали материал, который наряду с другими подобранными за последние месяцы или даже годы сюжетами, должен послужить веским основанием для обвинения в адрес российских спецслужб. Ну а события, призванные взорвать ситуацию на российском политическом поле, как предполагалось некоторыми, не заставят себя долго ждать.

Глава 5

Краснов, оглушенный, дезориентированный тем, что произошло возле офиса Парвиза Искандарова, немного пришел в себя лишь после того, как высадился из маршрутки возле станции метро "Ясенево".

"Так, Димон, соберись... возьми себя в руки! Какое тебе дело до этих таджиков?! Радуйся, что унес ноги, что тебя не было в той "ауди", которая превратилась в груду расстрелянного, обгоревшего железа... Ведь все могло закончиться для тебя хуже, гораздо хуже! Не приди Парвизу в голову идея попонтоваться перед "принцессой", не закажи он лимузин в службе VIP эскорта, то... Вот об этом, о том, что могло случиться в таком разе, лучше и не задумываться".