Нарапойа

Нельсон Алан

Нарапойа

Алан НЕЛЬСОН

НАРАПОЙА

- Я даже не знаю, доктор, как поточнее вам это объяснить, - начал молодой человек. Он пригладил гладкие черные волосы, блестевшие, как новехонькая грампластинка, и моргнул младенчески голубыми глазами. Похоже, это нечто противоположное мании преследования.

Доктор Менли Ушельсон был невысоким плотным человечком, у которого в числе прочих был пунктик никогда не показывать удивления.

- Противоположное мании преследования? - переспросил он, позволив одной брови приподняться. - Что вы имеете в виду, мистер Пришлоу?

- Ну, вообще-то, я постоянно думаю, что я кого-то преследую.

Пришлоу спокойно сидел в большом удобном кресле, сложив на коленях руки - воплощение здоровья и безмятежности. Доктор Ушельсон беспокойно заерзал.

- То есть, вы хотите сказать, что вы думаете, что вас кто-то преследует, - поправил он Пришлоу.

- Нет. Нет, совсем не так. Я хочу сказать, что, когда я иду по улице, у меня внезапно появляется чувство, что впереди меня кто-то идет. Кто-то, кого я преследую. Кто-то, по чьим следам иду я. Иногда я даже бросаюсь бежать, чтобы догнать его. Конечно - там никого. Это неудобно. Это чертовски неудобно. И я ненавижу бегать.

Доктор Ушельсон повертел в руках карандаш.

- Я понял. Что-нибудь еще?

- Ну, да. Я постоянно чувствую... что люди... что люди... ну, они... ну, это действительно очень глупо...

- Все в порядке, - промурлыкал доктор Ушельсон. - Чувствуйте себя совершенно свободно, вы можете абсолютно спокойно рассказывать мне все, что угодно.

- Ну, я все время испытываю странное чувство, что люди замышляют сделать мне что-то доброе. Что они стараются быть благосклонными и доброжелательными ко мне. Я точно не знаю, кто они или почему они желают мне этого добра, но... это все настолько невероятно... правда?

Это был длинный трудный день для доктора Ушельсона. Почему-то он почувствовал, что не в состоянии выспрашивать пациента об остальных симптомах. Остаток часа он потратил на выяснение общих фактов биографии Пришлоу.

Пришлоу было тридцать два; удачный брак; здоровое нормальное детство; нормальная работа радиомастера; не пьет; никаких кошмаров; никаких жалоб на здоровье; никаких конфликтов в семье; никаких финансовых тревог. Ничего.

- Буду ждать вас в четверг, в десять, договорились? - доктор улыбнулся, выпроваживая Пришлоу из кабинета.

Без десяти десять в четверг доктор Ушельсон заглянул в книгу приемов и нахмурился.

Ну, может он не придет. Такое случается довольно часто.

И доктор, конечно же, надеялся, что это как раз тот случай.

Противоположное мании преследования! Навязчивая идея доброжелательства. Ничего себе! Да этот тип похоже... доктор поспешно оборвал себя. Он уже почти сказал "сумасшедший". В эту секунду в дверь позвонили, и Пришлоу, усмехаясь, уже пожимал ему руку.

- Хорошо, хорошо, - приветливость доктора Ушельсона казалась несколько наигранной. - У нас что-нибудь новенькое?

- Кажется, мне хуже, - просиял Пришлоу. - Я имею в виду это преследование кого-то. О, да! Вчера мне пришлось пройти миль пять!

- Ну, сейчас, я полагаю, вы расскажете обо всем этом поподробнее. Рассказывайте все, что припомните. Каждую деталь, которая приходит вам на ум. Ну просто, _в_с_е_, что угодно.

Пришлоу нахмурился.

- Что вы хотите этим сказать, доктор, - все, что угодно?

- Именно все что угодно - все, чтобы ни пришло вам в голову.

- Я как-то не уверен, что правильно вас понял. Не могли бы вы объяснить поподробнее, привести пример?

Доктор позволил себе слегка хихикнуть.

- Ну, это очень просто... Э... вот прямо сейчас передо мной стоит картинка, как однажды я стащил деньги из маминого кошелька. И сейчас я думаю о своей жене, пытаясь решить, что же ей преподнести на годовщину нашего венчанья. - Доктор с надеждой поднял глаза: - Ну, теперь понятно? Что-то вроде этого.

- Что-то вроде этого? Я все равно еще не совсем понял, - но выражение лица Пришлоу трудно было назвать недоуменным или озадаченным; в его глазах скорее читалось страстное любопытство. - Нельзя ли еще несколько примеров. Побольше. Они очень интересны.

В какой-то момент доктор обнаружил, что сидит напротив пациента и мучительно описывает какие-то бессвязные полузабытые образы своего прошлого.

Пришлоу сидел, откинувшись на спинку кресла, со странно довольным выражением лица.

К концу часа доктор Ушельсон был совсем выжатым. Он совершенно охрип. Галстук съехал набок.

- ...и, ну... моя жена, она совершенно подавляет меня... Я всегда страшно переживал, что у меня чуть заметно косят глаза... Я никогда не забуду, как тогда на чердаке... мы с соседской девочкой... Мне тогда было только одиннадцать... - доктор неохотно прервался, протер глаза и посмотрел на часы.

- Я чувствую себя немного лучше, - как будто издалека услышал он голос Пришлоу.

- Буду ждать вас в четверг, в десять, договорились?

В следующий четверг, в десять, доктор Ушельсон внутренне собрался с силами. Все, больше не будет такой ерунды, как на приеме в прошлый четверг.

Но страхи его оказались беспричинными. Пришлоу был необычно молчалив и до неузнаваемости озабочен.

Он принес с собой большую картонную коробку, которую, перед тем, как плюхнуться в кожаное кресло, заботливо поставил на пол.

Доктор прощупал обстановку несколькими предварительными вопросами.

- Боюсь, что у меня появились галлюцинации, - Пришлоу наконец-то высказался.

Доктор Ушельсон мысленно потер руки. Наконец он попал в свою родную стихию, - старая, хорошо известная область - и почувствовал себя гораздо уверенней:

- Ах, галлюцинации!

- На самом деле, это не совсем галлюцинации, доктор. Вы бы даже сказали, что это вовсе не галлюцинации, а полная им п_р_о_т_и_в_о_п_о_л_о_ж_н_о_с_т_ь_.

Доктор Ушельсон прикрыл глаза. Улыбка слетела с лица.

Пришлоу продолжал:

- Вот, к примеру, прошлой ночью меня мучил кошмар. Мне снилось, что громадная безобразная птица уселась на мой приемник и стала дожидаться, пока я проснусь. Это была ужасная уродливая тварь, такая себе шарообразная туша с огромным клювом, который загибался кверху, как серп. Воспаленные глаза. Мешки под глазами... И уши, доктор... Уши!!! Вы когда-нибудь слышали о птице с ушами?! Такие маленькие, крошечные, висячие ушки, несколько напоминающие уши коккер-спаниеля. Ну, я проснулся, сердце бешенно колотилось... и что вы думаете?! На приемнике в самом деле сидела безобразная толстая птица с ушами.

Доктор Ушельсон оживился. Простейший случай путаницы реального и вымышленного. Традиционный. Почти классический.

- Настоящая птица на приемнике? - спросил он мягко. - С воспаленными глазами?

- Да-да, - ответил Пришлоу. - Я понимаю, что это звучит очень глупо. Я знаю, что в это трудно поверить.

- О, вовсе нет. Вовсе нет. Этот тип визуальной аберрации - довольно обычное, распространенное явление, - доктор успокаивающе улыбнулся. Ничего страш...

- Вы меня не поняли доктор, - оборвал его Пришлоу. Он нагнулся и поставил на стол коробку. - Откройте-ка это.

Доктор Ушельсон внимательно посмотрел на Пришлоу, затем перевел взгляд на перевязанную толстой бечевой коробку с пробитыми для доступа воздуха отверстиями. Он нерешительно перерезал бечевку и открыл крышку. Склонился над коробкой, чтобы получше рассмотреть, что же там внутри, и затаил дыхание.

Мешки... на него злобно уставились воспаленные глаза. Висячие уши. Серповидный клюв. Непристойного вида птица.

- Ее зовут Лафаетта, - сказал Пришлоу, бросив в коробку горсть хлебных крошек. Птица жадно набросилась на угощение и мгновенно все сожрала, отвратительно чавкая. - По-моему, она ко мне уже немного привязалась, правда?

После ухода Пришлоу с его галлюцинацией доктор сел в кресло и попытался сосредоточиться. Он чувствовал слабость и легкое головокружение, как будто только что выбрался из аттракциона Туннеля Ужасов.