Страница 134 из 148
— Один комплект у меня с собой, но я сейчас позвоню к себе, чтобы доставили побольше.
— Не уверен, что моим людям удастся что-нибудь узнать, но сделают они все возможное. Что именно вы хотите знать?
— Как долго бродяжничал Вивьен. Тут все возможно — и несколько месяцев, и чуть ли не двадцать лет. Клошары знают друг друга хотя бы с виду и интересуются каждым новичком, даже если он отказывается отвечать на вопросы.
— Хорошо. Однако придется заняться не только рынком, но опросить и тех, кто обосновался на набережных.
— Как раз это я собирался сказать. Разрешите воспользоваться вашим телефоном?
Соединившись с уголовной полицией, Мегрэ вызвал Мёрса.
— Говорит Мегрэ… Местраль не ушел?.. Да?.. Надо, чтобы он срочно отпечатал полдюжины комплектов фотографий Вивьена, особенно с бородкой и усами. Их нужно доставить в комиссариат на улице Прувер и передать комиссару Аскану… Благодарю, Мере… Привет…
— Через час они будут у вас, — сообщил Мегрэ Аскану.
— Мои люди примутся за дело уже этой ночью.
Когда Мегрэ вышел, дождь лил как из ведра. Вдруг по мостовой застучал град. Небо сплошь было обложено, но комиссару удалось поймать такси.
— В уголовную полицию, — сказал он.
Мегрэ устал все время задавать себе одни и те же вопросы, не представляя даже, как ответить на них.
В комнате инспекторов он поинтересовался:
— Кто завтра утром свободен?
Инспекторы переглянулись, и трое подняли руку.
— В картотеке возьмете фотографии. Пойдете на Монмартр и будете показывать их во всех маленьких гостиницах в окрестностях бульвара Рошешуар. Весьма возможно, Марсель Вивьен и его подруга около полугода жили в одной из этих гостиниц. Меня главным образом интересует женщина. Поспрашивайте торговцев, особенно в съестных лавках. Ну, ребята, желаю удачи!
Мегрэ вернулся в кабинет в сопровождении Торранса.
— Шеф, есть что-нибудь новенькое?
Снова заводить рассказ у Мегрэ не хватило духу, и он бросил:
— Завтра. Скажи Жанвье, пусть отзовет свою шестерку.
Добрых полчаса он продремал, сидя в кресле, а в открытое окно захлестывал дождь, и на паркете блестели лужицы.
4
Наутро комиссар пришел к себе в кабинет очень рано, и еще до появления инспекторов успел разобрать почту. Чем быстрее ведется расследование, считал он, тем больше шансов на то, что оно придет к желанному концу.
Сотрудники Первого округа, без сомнения, поработали на него ночью, но звонить комиссару Аскану он не стал, чтобы тому не показалось, будто Мегрэ его торопит. Текущими делами занимались Жанвье и еще несколько инспекторов, не участвующих в расследовании. В кабинетах почти никого не было.
Дождя больше не предвиделось. По небу плыли легкие белые облака, и края их, освещенные солнцем, казались розовыми.
— Идем, Торранс.
Он следовал не столько определенному плану, сколько собственному чутью. Да и по какому плану прикажете вести дело, лишенное всякой фактической основы и малейших вещественных доказательств?
— На улицу Лепик. Помнится, почти напротив мастерской я видел отделение банка «Лионский кредит».
Доехали очень быстро: в эти часы движение на улицах небольшое.
— Постарайся пристроить машину где-нибудь поблизости и жди меня.
Он обратился к служащему в окошечке:
— Я хотел бы поговорить с директором.
— Кого вы представляете?
— Я комиссар Мегрэ.
— Вам повезло. Вчера директор вернулся из отпуска.
Ждать не пришлось. Комиссара провели в кабинет, и директор, мужчина лет сорока, с открытым, загорелым лицом, предложил ему сесть.
— Чем могу быть полезен, господин комиссар?
— Если вы читали последние газеты, то знаете о деле Вивьена. Марсель Вивьен, мастер-краснодеревщик, снимал мастерскую напротив вашего отделения. С тех пор прошло двадцать лет. Я хотел бы узнать, не храните ли вы его счет.
— Двадцать лет, конечно, не храним. Когда счет закрывается, то есть клиент снимает всю наличность, мы храним его карточку несколько месяцев, а потом пересылаем в архив на Итальянский бульвар — там размещается правление банка.
— А там долго хранят подобные документы?
— В точности не знаю, но никак не дольше десяти лет. Иначе, подумайте сами, сколько помещения потребовалось бы, чтобы содержать в порядке все это хозяйство!
— Я обратил внимание, что служащий у окошечка уже в годах.
— А, папаша Фрошо! Это наш старейший сотрудник. Прослужил в банке сорок лет. В конце месяца уходит на пенсию.
— Можно с ним побеседовать?
Директор нажал кнопку электрического звонка. В дверь заглянул молодой человек.
— Пришлите мне господина Фрошо.
У старика за толстыми стеклами очков хитровато поблескивали глаза.
— Садитесь, господин Фрошо. Познакомьтесь: комиссар Мегрэ. Он желает задать вам несколько вопросов.
— Весьма польщен.
— У вас превосходная память, господин Фрошо.
— Так считают мои коллеги.
— Клиент, о котором пойдет речь, покинул здешний квартал двадцать лет назад, и у меня есть основания предполагать, что он закрыл свой счет.
— Вы о Марселе Вивьене?
— Откуда вы знаете?
— Читаю газеты. А раз вы меня вызвали, значит…
— Вы правы. А известно вам хотя бы приблизительно, какие суммы Вивьен держал в банке?
— Счет у него был довольно скромный и колебался в зависимости от доходов. В среднем, скажем, его сальдо равнялось десяти — пятнадцати тысячам франков. В конце каждого месяца он снимал на расходы приблизительно тысячи две.
— Когда вы его видели в последний раз?
— Как-то утром, едва я открыл окошечко, он пришел ко мне и сообщил, что переезжает и хочет забрать весь свой остаток. Я спросил, где он теперь будет жить, и он ответил, что перебирается на Монпарнас.
— Какую сумму вы ему выдали?
— Около двенадцати с половиной тысяч.
— Вам не показалось, что он нервничал?
— Нет. Характер у него был жизнерадостный, и профессию он себе выбрал что надо. Ему доверяли реставрацию мебели даже крупные антиквары.
— В течение какого времени он снимал мастерскую на улице Лепик?
— Лет восемь-девять, не больше десяти. Он казался человеком спокойным. Официальное его местожительство было на улице Коленкура.
— Благодарю вас, господин Фрошо… Минутку! Еще вопрос: впоследствии вам никогда не приходилось встречаться с ним на улице?
— С тех пор как он тогда от нас вышел, я ни разу его не видал. В голове не укладывается, как это он мог стать клошаром. Мне он всегда казался таким уравновешенным…
Мегрэ вернулся в машину, где ждал Торранс.
— Нашли, что искали, шеф?
— И да и нет. То немногое, что я выяснил, не слишком-то продвигает нас вперед.
— Куда теперь?
Вокруг тележек, полных овощей и фруктов, толклись хозяйки, и голоса их сливались в непрерывный гул.
— На набережную.
В это самое время по кварталу из гостиницы в гостиницу ходят трое инспекторов, разыскивая следы Вивьена. Поиски могут затянуться на много дней: в этом районе множество небольших отелей. А может быть, полиции повезет, и инспекторы с минуту на минуту толкнутся в нужную дверь.
Так — или почти так — оно и вышло. Едва Мегрэ расположился у себя в кабинете, как ему позвонил один из трех искавших, инспектор Дюпё.
— Откуда говорите, Дюпё?
— Из отеля «Морван» на улице Клиньянкур. Вивьен когда-то здесь жил, и хозяин прекрасно его помнит. Наверно, вам стоит допросить его лично.
— Едем, Торранс.
Торрансу только того и надо: роль шофера при шефе как нельзя больше его устраивает.
— Улица Клиньянкур, отель «Морван».
Они увидели Дюпё, который курил, поджидая их на улице. Рядом со входом в гостиницу марморированная доска с надписью: «Комнаты на месяц, на неделю, на сутки».
Втроем они вошли внутрь. Пузатый хозяин, по-видимому, страдал плоскостопием и еле волочил ноги в матерчатых шлепанцах. Он был небрит и, похоже, еще не мылся с утра, под распахнутой рубахой виднелась волосатая грудь. Казалось, этого человека одолевает непреходящая усталость. Глаза у него слезились.