Страница 14 из 46
Весь день Илья посвятил рассказам и объяснениям. Охота - мужское занятие, но Олеся оставалась одна и должна была делать и уметь все. Перед рассветом она проводила его до пещеры, в которую вошла сама, когда расцвело. Она уже была здесь и не увидела ничего кроме скалистых каменных стен. Ее Илья успешно переместился на Чалбон - прятки в пещере не представлялись возможными. Немного становилось грустно и одиноко, но таков удел великих шаманов.
* * *
Стены развезлись, и Илья вошел внутрь. Не торопясь присел в старинное деревянное кресло, обитое красным бархатом, отделанное золотом и украшенное двумя крупными рубинами наверху по бокам спинки. С грустью вспомнил Олесю, жившую в современном мире понятиями древности. Древний род тунгусов, а по-современному эвенков, не приспособлен к цивилизации и, возможно, вымрет, как вымерли в свое время неандертальцы. Жалко ее оставлять одну, но все же лучше, чем мучить условиями города.
В голове пронеслись события четырехдневной давности. Он шел, не задумываясь, пока не уткнулся в пещеру холма, с интересом вошел в нее и увидел расходящиеся в стороны каменные стены. Как же не войти внутрь, если перед тобой раскрывается светящееся пространство. Как раз в этом кресле сидел на вид преподобный старец и указывал рукой на небольшой резной табурет впереди себя. Он помнил его рассказ дословно, сейчас выделяя главное.
"Здравствуй, мой друг! Прошло семьсот тысяч лет, когда я впервые увидел своего предшественника. Теперь тебе предстоит этот неизведанный путь. Многое пришлось повидать за этот небольшой звездный период и безмерно долгий по земным меркам. Рождались разумные существа, воевали, убивая друг друга, пока не уничтожали цивилизацию полностью своей ненасытной алчностью. Вновь зарождались, развивались тысячелетиями и погибали снова. Более развитые расы прилетали на Землю и помогали людям познавать истину знаний, но жажда наживы становилась сильнее, вовлекая мир в хаос и небытие в конечном итоге. Ты тридцать третий, который проживет на Земле семьсот тысяч лет. После этого Центр Вселенной примет окончательное решение о стабилизации человеческой ДНК, оставляя все прогрессивное, или уничтожит ее без возможности последующего возрождения. Ты не можешь кардинально вмешиваться в развитие человеческой жизни, но можешь давать небольшие подсказки ее отдельным личностям. Вся история планеты Земля за последние двадцать два миллиона четыреста тысяч лет находится здесь, в этих книгах, - он указал рукой на одну, лежащую на столе, и множество других на громадных полках существующей библиотеки, - ты станешь записывать сюда основные события раз в тысячу лет. Здесь ты узнаешь прошлые события и познаешь свои возможности. Ты избранный и именно тебе предстоит предстать перед Всевышним Творцом с результатами многомиллионного изучения. Прощай, мой друг, прощай. Я ухожу в Центр Вселенной".
* * *
Небольшая пристань на берегу полноводной реки выглядела обшарпанным и словно никому не нужным строением. Судоходный период по Лене заканчивался и практически последний раз в этот сезон катер пришвартовался к причалу, чтобы забрать нескольких пассажиров, оставить груз с продовольствием. Позже в районный центр якуты смогут добраться по снегу на собачьих упряжках или оленях.
Взяв пассажиров и отчалив, катер чуть не налетел на плот с человеком. Удивленный и ошарашенный капитан просигналил несколько раз и пришвартовался левым бортом к плоту, сбросил веревочный трап. Капитан не понимал - каким идиотом надо быть, чтобы отправиться на плоту переправляться через Лену или плыть до Жиганска несколько десятков километров. Лена вот-вот встанет и сейчас по ней уже проплывали большие льдины, готовые перевернуть плот в одну секунду. Он сам с трудом решился на последний поход, внимательно всматриваясь в русло реки, чтобы не напороться на льдины.
Вряд ли поверил капитан рассказу Ильи о разбившемся самолете. Возможно была другая причина, но в Жиганске его уже ждали сотрудники полиции. Им сообщил о необычном пассажире капитан катера по рации.
Жиганск - районный центр в шестистах километрах по воздуху от Якутска с населением три тысячи человек. По воде это расстояние удлиняется намного.
Старший лейтенант полиции крутил-вертел в руках паспорт Ильи. Вроде бы правильный паспорт, но чем черт не шутит, сейчас столько мошенников развелось и подделывают паспорта легко. Странно, но о разбившемся самолете полтора года назад он ничего не слышал. Надо позвонить в Якутск и поинтересоваться самолетом, там наверняка знают. Заодно пальчики откатать и скинуть для проверки. Вдруг беглый какой или шпион. Шпион вряд ли, тут же подумал полицейский, чего шпионам в тундре делать - оленей считать? Он раздумчиво объявил:
- Пока идет проверка ваших данных, вы побудете у нас в отделении полиции.
- Но это незаконно, - возразил Илья, - паспорт у меня при себе, и я не совершал никаких преступлений, вы не имеете права меня задерживать. Вы не знаете Закон или умышленно не желаете его соблюдать?
Полицейский хотел было прикрикнуть на Борисова и показать свою власть, но тут ему пришла другая идея в голову.
- У вас есть где остановиться переночевать и что вы планируете делать дальше?
- Остановлюсь в гостинице и первым же рейсом улечу в Якутск, а оттуда домой, - ответил Илья.
- В гостинице?! - рассмеялся полицейский, - здесь нет гостиниц, - ответил он и, став серьезным, проговорил: - На какие шиши ты собрался лететь в Якутск, дядя?
- Вы забрали у меня двадцать семь тысяч рублей, это все мои накопления и билет купить мне хватит. Верните деньги, нож и я поеду в аэропорт. Хотя нож можете оставить себе, все равно меня в самолет с ним не пустят.
- Двадцать семь тысяч рублей? - усмехнулся полицейский, - у тебя даже двадцати копеек в кармане не было. Хватит болтать, пшел вон в камеру, сука... двадцать семь тысяч он захотел...
Старший лейтенант полиции Бойлохов, закрыв камеру за Борисовым, довольно облизнул губы. Двадцать семь тысяч - неплохой улов для одного дня. И главное - никто не знает об этом. А что делать с ним потом? Он же не улетит никуда без денег. Придется уничтожить паспорт и отправить его в Якутск в спецприемник, как бездомного и неизвестного. Пусть там устанавливают личность и делают, что хотят. Он сообщил начальнику отделения, что задержанный на пристани документов не имеет, в карманах пусто, кто такой неизвестно. Сочиняет сказку о разбившемся самолете, но у нас ни один самолет не разбивался, тем более такой большой, как АН-12.
Оперуполномоченный уголовного розыска Бойлохов, поправивший с утра свое материальное положение, решил немного вздремнуть у себя в кабинете. До обеда все равно делать нечего и придется высиживать в отделении, а болтать языком в дежурке ни с кем не хотелось. Станут выспрашивать об этом задержанном, единственном на весь обезьянник. Преступления в Жиганске совершались редко, все друг друга знали, были родственниками или друзьями.
Бойлохов заспался немного и уже в конце обеда поспешил домой. Надо было сжечь паспорт и положить деньги, чтобы не таскать их в кармане. Они не пахнут, и никто не докажет, что это деньги Борисова.
Жене и детям знать про паспорт необязательно, поэтому он решил сжечь паспорт в печке бани, в которой сейчас никого не было. Сунул руку, но паспорта в кармане не оказалось. Бойлохов заволновался и стал нервозно проверять карманы. Ни паспорта, ни денег он не нашел. Сев на лавку, старший лейтенант задумался. Борисов забрать не мог - он сидел в камере. Значит, кто-то взял из своих, пока он спал в кресле. Ну и хрен с ним, что взяли, сейчас это не главное. Что делать - вот в чем вопрос? Про деньги можно умолчать, но что делать с паспортом? Заявить, что он пропал из кармана и опозориться на все отделение? Если умолчать, то недоброжелатель сможет меня подставить перед начальством. Нет, не подставит, станет молчать. Ибо взявший паспорт, взял и деньги. Надо присмотреться, кто станет сорить деньгами или приобретать не совсем оправданные покупки. "Вот сволочь" ... - прошипел Бойлохов, ударяя кулаком по лавке. Он не стал обедать и вернулся в отделение полиции, где оторопело обнаружил, что все камеры пусты. Коллеги пожимали плечами и отвечали, что ничего не знают. Сам посадил - сам и выпустил, подвели они итог. Дежурному было все равно - в журнале он не записан, а, значит, в обезьяннике никого и не было. Пусть Бойлохов разбирается сам с собой.