Единорог

-- А раньше она что-нибудь говорила?

-- Нет, ничего. Ну, затем пришла Вайолет Эверкрич, принесла кофе и что-то поесть, но Ханна не обратила внимания. Вайолет хотела, чтобы я ушла и оставила ее с Ханной, Ханна vosprotivilas'... Она схватилась за меня и приказала Вайолет жестом уйти. Она все еще ничего не говорила, как будто онемела. Это было очень страшно. Вайолет ушла расстроенная. Я выпила немного кофе и попыталась заставить Ханну. Она только покачала головой и даже не посмотрела на меня. За это время один или два раза заходил Джералд, но не пытался с нею говорить. Заходил и Дэнис, собирался что-то сказать, однако она не обратила на него внимания. Затем устроилась на стуле у окна и сидела там, глядя на улицу, еще около часа. Потом совершенно неожиданно и очень спокойно сказала мне, что собирается отдохнуть и считает, что мне тоже следует так поступить. Это произошло примерно в половине четвертого. Тогда я повела себя очень глупо. Мне следовало лечь на софу в ее комнате, но я так смертельно устала, что практически ничего не понимала. Уложив ее в постель, я отправилась к себе и проспала почти до девяти часов. Было безумием не попросить кого-нибудь, чтоб меня разбудили. Так или иначе, я бросилась к комнате Ханны и обнаружила, что дверь передней закрыта. Испугавшись, я принялась стучать, но почти тотчас же появился Дэнис и сказал, что Ханна проснулась около шести. Он лежал на софе там, где следовало быть мне. Она попросила чаю, который ей сразу подали. По его словам, выглядела она совершенно спокойной, но ужасно бледной и отрешенной. Какое- то время она сидела спокойно, немного нахмурившись, как будто что-то обдумывая, затем послала за Джералдом. Он пришел и велел Дэнису уйти. А немного погодя Дэнис, попытавшись открыть дверь, обнаружил ее запертой. О, я забыла сказать, что, когда она проснулась, -- спросила, не вернулся ли ты.

-- О боже! А потом?

-- Ну а потом я не знаю. Они все еще там.

-- Мы должны тотчас же пойти к ней, -- сказал Эффингэм. -- Джералд, наверное, пытается по поводу Питера.

-- Эффингэм, не кажется ли тебе, что ее просто не должно быть дома, когда Питер вернется?

-- Интересно знать почему? -- раздался голос позади них. Вайолет Эверкрич стояла в темном дверном проеме.

-- Вайолет, что же нам делать? -- вскочив, спросила Мэриан.

-- Не слышала, чтобы вас с мистером Купером просили что-то делать, -сказала Вайолет. Она подошла и взяла одну из ламп. -- Я пришла за лампой. Вижу, у вас их две. -- Свет лампы придавал ее облику сходство с призраком. -- Питер Крен-Смит возвращается domoi к своей жене. Пришло время установить порядок в собственном доме.

-- Он может убить ее. -- Жестокие слова заставили всех вокруг замолчать. Дэнис, тихо наигрывавший гамму, остановился посередине.

-- Ну, Мэриан, ты наделена слишком богатым воображением, -- слова Вайолет звучали утомленно и презрительно. -- Поклонники Ханны были совершенно счастливы до этого момента предполагать, что она прекрасно знала, что делала. Она и ее муж по-прежнему знают, что делают. И их отношения друг с другом никого больше не должны касаться.

-- Нет, нет, нет, мы должны защитить ее... -- Чепуха, -- сказала Вайолет в дверях. -- Она уже взрослая, о чем вы, кажется, забыли. К тому же, о чем вы тоже забыли, она -- нарушившая супружескую верность женщина-убийца. И лучшее, что вы можете для нее сделать, это предоставить ее мужу и ее собственной судьбе. Спокойной ночи.

-- Вайолет ненавидит ее, -- сказал Эффингэм.

-- Нет, Вайолет любит ее. Но это одно и то же. Мы можем подняться сейчас. Джералд, должно быть, все еще с ней. Я попросила одну из горничных сказать мне, когда он выйдет.

-- Но что мы скажем?

-- Мы скажем ей, что сейчас же увезем ее, и мы не наделаем глупостей в этот раз. Тебя ждет машина на улице, не так ли? На этот раз мы увезем ее в аэропорт.

У Эффингэма немедленно возникло ощущение страха. Он не был готов к такому обороту и сказал:

-- Подожди, подожди. Неужели нам необходимо так торопиться? У нас есть еще день-два. Мы не должны суетиться. Следует, по крайней мере, иметь в виду, что она может захотеть дождаться Питера. В конце концов, почему бы и нет? Мы все знали, что когда- нибудь Питер вернется назад, не так ли? Она тоже знала это. Мы не можем только из-за того, что она плачет, предполагать, что она не хочет довести дело до конца. Возможно, не следует вмешиваться, по крайней мере не в такой спешке, не сегодня, когда все мы так изнурены и расстроены. Давайте подождем до завтра и тогда поговорим с ней подольше.

-- Кое-кто уже достаточно долго с ней беседует. Вот чего я боюсь, Дэнис, скажи мистеру Куперу, как ты считаешь?

Дэнис играл арпеджио. Он повернулся к Эффингэму. В комнате uzhe стемнело, огонь перестал мерцать.

-- Ее не должно быть здесь, когда он приедет.

-- Почему? -- спросил Эффингэм. Его раздосадовало обращение к Дэнису.

-- Ее не должно быть здесь.

-- Это верно, -- согласилась Мэриан. -- Ты говоришь -- мы все прекрасно знали, что он может вернуться. Но это не так. На самом деле мы думали -никогда он не вернется.

Это стало особенно ясно сейчас, не могу понять, почему я раньше не замечала. Все ведь имеет смысл только при условии, что он не вернется.

Эффингэм подумал, что она права. В действительности никто никогда не смотрел в лицо этому факту и никто никогда полностью не верил в Питера. Но вслух он сказал:

-- Мы должны, по крайней мере, теперь подумать об этом. Почему бы им каким-то образом не помириться?

-- Вы не знаете Питера Крен-Смита, -- снова заговорил Дэнис. Он наигрывал другую фразу, какую-то беспорядочную и неотчетливую мелодию.

-- Эффингэм! Неужели ты действительно согласен уступить ее мужчине, который, безусловно, жесток, а может, и безумен? Неужели ты согласишься больше никогда не увидеть ее? Просто оставить ее в каком-то ужасном рабстве и никогда ничего не знать о ней? Пойдемте. Давайте что-нибудь сделаем, и сделаем поскорее.

Эффингэм все еще колебался.

-- Предположим, Джералд станет возражать, препятствовать, а он, конечно, станет, так как не захочет потерять вознаграждение в последний момент.

-- Пусть возражает. А если станет сопротивляться, мы превосходим численностью. Пойдемте.