Страница 32 из 34
Ну а морской флот и вовсе представлял собой жалкое зрелище. Если не считать кораблей, которые патрулировали северные воды, защищая империю от пиратов, большая часть военных судов стояла в гавани годами: изъеденные червями, они едва оставались на плаву. Такой флот мог лишь стать препятствием при ведении полномасштабной войны.
Наконец, мораль в войсках вызывала серьезные опасения. Марана прекрасно понимал, как влияет состояние человека на его работу. В те времена, когда Ксана являлся одним из Семи королевств и еще не стал империей, граждан Ксаны возмущало отношение к ним остальных народов, считавших их грубыми мужланами и полудикими дальними родственниками.
Когда король Реон начал войну за покорение остальных королевств, для содержания войска пришлось поднять налоги, но население Ксаны понимало, что ему следует сражаться за то, чтобы занять достойное место среди других королевств Дара, и люди отдавали свои деньги сборщикам налогов почти добровольно. Все изменилось, после того как в империи наступил мир. Сейчас надежды обуревали повстанцев всех Шести королевств Дара, а солдаты Ксаны в растерянности бежали, охваченные сомнениями в справедливости своего дела.
Закончив тщательные подсчеты, Марана принялся методично улучшать положение. С этой задачей он был хорошо знаком. В последние годы правления Единых Сияющих Небес, а в особенности теперь, в период правления Праведной Силы, дворец постоянно требовал огромные суммы денег из казны, и Марана умудрялся всякий раз их находить.
Он решил для начала превратить пассивы в активы: рабочих, осужденных на принудительные работы, отправить в имперскую армию, а заключенных и рабов освободить при условии, что проявят себя в сражениях. Для подготовки новобранцев ветеранов элитных отрядов армии Ксаны повысят до командиров отделений, сержантов, полусотников и сотников в новой, увеличенной армии. Неопытные солдаты будут организованы так, чтобы ни в одной части не оказалось слишком много земляков. Разделенные таким образом, под жестким присмотром ветеранов армии, они могут оказаться весьма эффективными при отражении атак мятежников на владения империи – во всяком случае, на первом этапе.
Девальвация валюты никогда не решает проблем бюджета окончательно, но на некоторое время приносит облегчение, однако настоящее решение проблемы находилось на Руи и Дасу, родине Ксаны. Марана задумал вернуться туда и создать армию, куда будут входить лишь те, кто верит в Ксану и империю.
Можно забыть о жестоких законах империи, как и о том, что бедняки Ксаны стонут под ярмом империи так же громко, как бедняки в других ее областях. Если он сумеет воспламенить их любовь к стране и мужскую гордость, то свежие войска из Ксаны смогут еще раз покорить Шесть королевств одно за другим, чтобы мечта императора Мапидэрэ снова воплотилась в жизнь. Задача выглядела очень сложной и, вероятно, столь же трудной, как его попытки заставить купцов и фермеров выполнять налоговый кодекс, но ведь он справлялся и совсем неплохо, так? Быть может, искусство управления армией не слишком сильно отличается от умения собирать налоги, может, регент выбрал его не просто так?
Киндо Марана вздохнул. Работы было непочатый край.
Войска Кримы и Шигина начали войну успешно. Маршалы решили прежде всего освободить южное побережье Лиру от оставшихся там гарнизонов Ксаны. Русло Лиру патрулировали корабли империи, и еще не пришло время пересекать широкую реку.
Города один за другим сдавались повстанцам, оказывая лишь незначительное сопротивление. Имперские солдаты не демонстрировали особого желания сражаться: открывали ворота, снимали форму и старались раствориться среди мирного населения, когда повстанцы оказывались рядом.
Крима и Шигин объясняли свои легкие победы собственным гением и отвагой. Кому нужны книги о военной стратегии и тактике? Еще один способ старой аристократии надувать щеки. А они вдвоем, простые крестьяне, заставили имперских солдат бежать в страхе перед их знаменами.
Два новоиспеченных герцога никогда не пытались устраивать тренировки и учить своих солдат сражаться в строю. Какой в этом смысл? У них была непобедимая армия, опиравшаяся на справедливый гнев и могущество народа!
Они игнорировали все виды дисциплины и порядок субординации. Каждый солдат из числа повстанцев одевался как считал нужным, а если хотел показать свой мятежный пыл, надевал на голову красную повязку с двумя воронами, символами Кокру, и все шагали с такой скоростью, как им хотелось.
Вооружалась армия также по собственному разумению. Одни брали мечи из имперских арсеналов, другие предпочитали использовать более привычный фермерских инвентарь – косы и вилы. Солдаты не получали жалованья – только то, что забирали у мирных жителей покоренных городов, известных симпатиями к империи. Повстанцы смеялись, шутили, рассказывали истории или даже ложились спать, когда им того хотелось. Когда повстанческая армия подходила к городу, то напоминала гигантскую толпу крестьян, направляющихся на рынок, но горе тому купцу, фермеру, лесорубу или рыбаку, что оказывался на пути повстанческой армии, маршировавшей по северному Кокру. Товары, деньги, домашний скот, урожай – повстанцы забирали все, что хотели, а свои действия объясняли так: «Мы реквизируем ваше имущество для свободы Кокру. Вы ведь хотите внести свой вклад в освобождение от тирании Ксаны и во славу короля Туфи?»
Любого, кто не соглашался с повстанцами, быстро убеждали при помощи кулаков или чего похуже. Ошеломленные жертвы оставались лежать на земле, глядя, как толпа повстанцев уходит по дороге. Земли, по которым они прошли, напоминали поля после нашествия саранчи.
– Чем мы отличаемся от разбойников? – спросил Рато у брата. Каждый из них нес мешок с добычей, отнятой у купеческого каравана, который встретился им на дороге. – Я не чувствую себя освободителем.
– Не нужно тревожиться, – успокоил его Дафиро, который никогда не был таким богатым, как сейчас. – Твоя работа состоит не в том, чтобы задавать вопросы. Ты должен выполнять приказы маршалов – таковы законы войны. Пусть мудрые головы размышляют над философской стороной вопроса.
Узнав о подвигах новых маршалов Кокру, Фин Цзинду с отвращением махнул рукой.
– О чем только думает король Туфи? Мы ждали, что он воспользуется своим древним наследственным правом и, выбрав благоприятный момент, войдет в Таноа, после чего поставит нас во главе армии Кокру, как бывало во времена твоего деда. Похоже, он не понимает, что от него требуется.
– Все это плохо закончится, дядя, – ответил Мата. – Мы должны добраться до Большого острова. Если король Туфи не идет к нам, значит, нам следует отправиться к нему. Кокру вновь необходима твердая рука истинных маршалов Цзинду.
Под трепещущими на ветру флагами Кокру с двумя воронами и знаменами с хризантемами клана Цзинду, восемьсот человек построились на берегу в четкую фалангу. Рядом на волнах покачивались рыбачьи лодки, которые должны были доставить их на Большой остров.
Фин медленно прошел вдоль строя, заглядывая каждому солдату в глаза.
– Благодарю вас. Вы та причина, по которой возродится Кокру. Для меня честь вести вас в сражение.
Несколько солдат начали скандировать: «Цзинду, Цзинду, Цзинду!» – и вскоре к ним присоединились остальные.
Фин улыбнулся, кивнул и постарался незаметно смахнуть набежавшие слезы.
У него за спиной Мата легко вскочил на крупный валун и теперь возвышался над солдатами во весь свой огромный рост.
– Вы самые храбрые воины Таноа! – прогремел его голос над их головами. – Сейчас мы сядем в лодки, но наше войско вернется обратно только тогда, когда я отрублю голову императору Ириши!
– Цзинду! Цзинду! Цзинду!
– А когда мы вернемся, – выкрикнул кто-то из солдат, – у каждого из нас будет отличный конь и богатые одежды.
Все рассмеялись, и громче всех Мата.
Их смех поднялся ввысь точно копье, наносящее удар в сердце неба.