Страница 96 из 103
— Ты Энди Дорэн, — наконец выдавил он из себя. — Тот самый убийца.
Выпустив из рук Гальончи, Дорэн вскинул руку и с размаху ударил Брукса по лицу пистолетом, вложив в удар всю свою злость.
Я невольно зажмурился, а Брукс покачнулся и рухнул бы на пол прямо к нашим ногам, но удержался, ухватившись за одну из фигурных перекладин, украшавших лестницу на второй этаж. Вцепившись в нее двумя руками, Брукс снизу вверх, как зачарованный, разглядывал Дорэна, даже не замечая, что струйка крови из разбитого носа стекает у него по лицу и капля за каплей падает на натертый до блеска пол. Гальончи тоже к этому времени уже валялся на полу — рухнул, как только Дорэн отпустил руку, которой держал его за волосы, чтобы ударить Брукса, да так и остался лежать. Обозрев поле боя, Дорэн нагнулся к нему и снова наставил на него пистолет.
— Это твой босс, верно? Это он тебе платил?
Гальончи торопливо закивал.
— Ну а теперь ответь мне, — потребовал Дорэн, — прямо тут скажи, чтобы он слышал, почему он хотел, чтобы ты убил Джефферсона!
Гальончи зазвенел наручниками, пытаясь выпрямиться и сесть.
— Потому что это он убил ту девчонку. Ту самую, из-за которой тебя посадили в тюрьму.
Не успели эти слова сорваться с его губ, как Дорэн размахнулся и снова врезал Бруксу по зубам. Но на этот раз Брукс был начеку — он успел вовремя отпрянуть в сторону, повернув голову так, что удар пришелся ему не в лицо, а чуть выше уха. При этом он отшатнулся назад и попытался юркнуть за балюстраду лестницы, чтобы воспользоваться ею как укрытием. Теперь Дорэн оказался прямо передо мной — я решил воспользоваться этим и осторожно сделал один крошечный шаг назад. Мне хотелось держаться так, чтобы он меня не видел, — на всякий случай не мешает сохранить себе свободу маневра.
— Это правда? — потребовал Дорэн. — Это ты ее убил?
— Нет.
— Неправильный ответ.
Еще один удар. И на этот раз Брукс сделал попытку его избежать — метнувшись в сторону лестницы, он бросился по ступенькам, но Дорэн, видимо, этого ждал. Цепко ухватив Брукса за халат, он сдернул его вниз, пару раз с размаху ударил по затылку рукояткой пистолета и только потом швырнул разом обмякшее тело на пол. Я снова зажмурился, мельком успев заметить прилипшие к рукоятке волоски. На мгновение мне стало нехорошо. Опустив голову, я взглянул на тело Брукса, валявшееся у нас под ногами, заметил кровь, проступившую у него на затылке, и меня замутило.
— Кстати, тут Перри, заметил? И он готов согласиться с этим парнем. Ему тоже почему-то кажется, что это ты ее убил.
Брукс скосил на меня глаза, изо всех сил стараясь изобразить удивление, но у него ничего не вышло, слишком заметно было, что его душит злоба.
— Вы что, спятили?!
Даже под дулом пистолета, беспомощный, чувствуя кровь, заливавшую его красивую физиономию, идеально подходившую для рекламы лосьона после бритья, он не мог отказаться от своих привычек в разговоре с такими, как мы. И сейчас держался с барственной надменностью.
— Слушайте, Брукс, наверное, вам лучше сказать наконец правду, — вмешался я.
— Понятия не имею, о чем…
Дорэн снова занес над ним руку, но ударить не успел.
Сказать по правде, такой верткости я от Брукса не ожидал: с непостижимой скоростью он поднырнул под руку Дорэна и вырвался из удерживающих его рук. Мы и глазом не успели моргнуть, как он уже был на ногах и даже успел допятиться почти до самой кухни, при этом стараясь держать руки перед собой, чтобы не дать Дорэну вновь наброситься на него.
— Признавайся! — заорал Дорэн. — Скажи, что ты это сделал! Скажи же, черт тебя задери!
Вид его был страшен, совершенно потеряв голову, он даже не замечал, что брызжет слюной, костяшки пальцев той руки, в которой он сжимал пистолет, побелели от напряжения, все его тело содрогалось от злобы и жгучей ненависти к Бруксу.
— Клянусь, я не…
И тут прогремел выстрел. Уже в который раз я зажмурился. Огромный пистолет, тот самый, который я заметил у него в руках еще в трейлере, вздрогнул — раздался грохот, и пуля впилась в стену как раз за спиной Брукса. Услышав выстрел, тот заорал и поспешно присел, закрыв руками голову.
— Признавайся! — снова повторил Дорэн. Голос его неожиданно стал спокойным, будто выстрел странным образом заставил его вновь обрести хладнокровие.
Но Бруксу было не до этого — он думал только о том, чтобы спрятаться. Ему удалось кое-как втиснуться за угол, он по-прежнему держал руки поднятыми вверх, будто надеялся, что это сможет защитить его, если Дорэну придет в голову снова выстрелить.
— Да, это я, — прошелестел он шепотом, настолько тихо, что вначале я даже подумал, что мне просто почудилось, будто он этот сказал, хотя я не сводил с него глаз и заметил, как слабо шевельнулись его губы.
— Громче! — потребовал Дорэн.
— Да, это я, — покорно повторил Брукс, на этот раз громче. — Я убил ту девушку. Монику Хит.
Мы замерли. Прошло, наверное, не меньше минуты, прежде чем Дорэн снова заговорил. На этот раз с его губ сорвалось только одно слово:
— Почему?
Брукс опустил голову — его роскошные пушистые цвета красного дерева волосы упали ему на лоб, скрывая лицо.
— Я не нарочно… я не хотел этого делать. Честное слово, не хотел. Просто… просто она стала отбиваться, ну и… Мы с ней немного дурачились… так, ничего серьезного. Кроме нас, в беседке не было ни души. Я сунул руку ей под юбку и в шутку стянул с нее трусики, а она вдруг набросилась на меня, как дикая кошка. А потом вдруг вообще начала кричать. Завопила во весь голос, представляете? А там была куча народа, я хочу сказать, возле нашего дома, были все эти люди, мой отец и остальные…
Дорэн так и стоял, вскинув пистолет, дуло которого было по-прежнему направлено на Брукса: застыл, как изваяние, мне показалось, что даже забыл дышать. На мгновение он напомнил мне статую на одном мемориале времен войны, застывшее олицетворение надвигающейся угрозы.
Как ни странно, молчание прервал Брукс.
— Говорю же вам, я не хотел ее убивать, клянусь! Я просто хотел, чтобы она заткнулась! Вот и все! Она попыталась оттолкнуть меня, бросилась бежать, но я не мог ее отпустить. Поэтому я подобрал валявшееся там полотенце, а потом обхватил ее сзади, накинул его на нее, ну и… Короче, вы понимаете… воспользовался им; чтобы не дать ей закричать. Я не собирался ее убивать… хотел только…
Он снова запнулся и замолчал.
— Ты отправил меня в тюрьму, — жестко проговорил Дорэн. — Я проторчал там пять лет вместо тебя. Пять лет — и все лишь потому, что ты, видишь ли, побоялся, что окажешься в неловком положении. Не хотел выглядеть дураком по милости девушки, которая не захотела заняться с тобой сексом.
Брукс ничего не сказал.
— Но почему я? — спросил вдруг Дорэн.
— Н-не знаю. Я тут ни при чем. Это не я вас выбрал.
— Почему я, спрашиваю?
Когда он повторил свой вопрос, Брукс сначала замялся, открыл рот, помолчал немного, наконец неохотно промямлил:
— Ну… просто потому, что вы были там. Ничего личного, понимаете. Вы ведь тоже были там…
— Значит, я просто был там. Я просто был там… ничего личного, — эхом повторил Дорэн, словно не веря собственным ушам. — Отлично. Это многое объясняет. Пять лет в тюрьме. Пять лет в тюрьме и ничего личного, значит?
— Вы хотите денег? — встрепенулся вдруг Брукс. — Вам нужны деньги, всем вам? Ладно, хорошо. Согласен. Назовите цену. Любую. Скажите, сколько вам нужно, и я заплачу.
Как только он это сказал, я понял, что дело плохо. Я придвинулся к Дорэну, почти не сомневаясь, что ответом на это будет пуля. Я даже сделал движение, чтобы перехватить его, если он будет стрелять — был уверен, что слова Брукса переполнят чашу его терпения, — ведь Брукс только что сделал попытку повторить то, что уже сделал пять лет назад, после того как была убита Моника Хит, а самого Дорэна бросили за решетку, обвинив в том, чего он не совершал, иначе говоря, попытался заткнуть ему рот деньгами. Но, как оказалось, я ошибался. Дорэн не выстрелил. Вместо этого он улыбнулся.