Страница 52 из 60
— Да, конечно. Спасибо большое, Анастасия Валериановна. Я обязательно оправдаю ваше доверие.
— Да, Галечка, мой дорогой, первое время вы будете на подхвате — пока не узнаете, что к чему, и пока дети к вам не привыкли. Будете помогать нянечкам, воспитательницам, в общем, кто попросит.
— Спасибо большое, Анастасия Валериановна. — Галина поднялась.
— Да, Галечка, если вы удивлены большим количеством камер: это у нас из-за того, что мы любим порядок.
— Правильно, Анастасия Валериановна. Порядок должен быть во всем.
— Я рада, что мы сошлись во мнениях. Идите к себе в комнату — Роман вас проводит. Надеюсь, условия вам понравятся. До вас там жила очаровательная девушка — Марина. — Заведующая сделала паузу. — Сегодня отдыхайте, а завтра будете помогать нянечке на подъемах. Кстати, рекомендую посетить нашу сауну. Я скажу, чтобы вам приготовили ее к шести часам.
Галина оглядела отведенную ей комнату. Небольшая, светлая, с огромным количеством зеркал. У кровати — большой шифоньер светлого дерева, такой же письменный стол, небольшая тумбочка с телевизором и, что поразило Галину больше всего, ноутбук «Toshiba» на столе. Галина открыла его крышку. Не новый, конечно, но вещь неожиданная для комнаты воспитателя. Галина села на кровать, внимательно оглядела стены в поисках камер. Их не было видно. «Зеркала, — догадалась Галина. — Они спрятали камеры в зеркала. Поэтому их здесь так много. Ну что же. И здесь не отдохнешь. Придется играть роль учительницы, которая не подозревает, что здесь за ней следят».
Вживаясь в роль, Галина распаковала сумку. Каждую вещь тщательно уложила в шкаф. Потом достала недорогую косметику (слава богу, нашлась в хозяйственном магазине по соседству) и любовно расставила на тумбочке.
Потом села писать письмо воображаемой подруге:
«Дорогой Ленусик, привет. Ну что, можешь меня поздравить. Меня приняли в этот интернат. Комната — как в хорошем доме отдыха, даже ноутбук есть. Пока буду на подхвате, а потом — дадут группу. Кормят здесь очень вкусно, как в кафе. В общем, я довольна…»
Галина задумалась. Нужно было чего-нибудь добавить для правдивости. Наверняка письмо будут читать.
«…заведующая все время улыбается. На самом деле грымза еще та. Ох, чувствую, мне еще от нее достанется. Кстати, в душе висят чистые полотенца — целых три штуки…»
В дверь постучали. На пороге стоял Всеволод.
— Ну как, устроилась? — спросил он весело.
— Да — спасибо.
— Тебе сауну приготовили. Собирайся, я провожу.
— Сейчас. — Галина прикрыла дверь и положила неоконченное письмо в ящик, тщательно, проверив его местоположение. Потом вздохнула про себя — купальник не догадалась взять, а в сауне наверняка камеры. Но что поделаешь. Она взяла полотенца и пошла за охранником.
Они стали спускаться в подвал.
— Тебе повезло, — добродушно говорил Всеволод. — Обычно в сауну нас редко пускают. А тут Анастасия Валериановна распорядилась — ты ведь с дороги.
— А где Роман? — спросила Галина.
Что, понравился? — спросил Всеволод и захохотал.
— Нет, просто я думала, что меня к нему прикрепили.
— Интересно, как бы он тебе знаками показал, что сауна готова? — поинтересовался Всеволод.
— Знаками?
— А ты что, не поняла? Он ведь глухонемой.
Галя представила себе непроницаемые глаза Романа, и ей стало не по себе.
После того как Всеволод показал ей парную, бассейн, комнату отдыха и ушел, Галина неслышно опустилась на кожаный диван. Она была в шоке. Дело в том, что даже в Москве она не видела такой сауны. Парных было две — финская сауна и русская баня.
В русской парной была настоящая печка с камнями, а в финской было сделано небольшое стеклянное окошечко, глядя в которое тебе казалось, что ты видишь ночную снежную равнину ночью, освещенную звездами. Как это сделал дизайнер, Галина не могла понять, но ощущение морозной ночи было очень реальным. В предбаннике находилось огромное количество веников, эфирных масел, войлочных шапок и прочих банных премудростей. Из предбанника было два выхода — один в бассейн, другой — в комнату отдыха. Бассейн был шикарным — огромный, круглый, в диаметре метров двадцать, и глубокий.
Вообще помещение не было похоже на бассейн — скорее на уголок древнего Рима: колонны, торчащие из воды, античные статуи, увитые искусственным плющом, навесное небо с мерцающими звездами и такая же переливающаяся лазоревой радугой вода в бассейне.
Воду подсвечивала, как объяснил Всеволод, специальная компьютерная программа. Он показал пульт управления, скрытый мраморной панелью. Хочешь — сделай программу чередования цвета для расслабления, хочешь — для бодрости. Хочешь — включи волны, хочешь — сделай, чтобы музыка заиграла.
Он включил музыку — вода заволновалась под низкие звуки, похожие на ветер, и окрасилась в синефиолетовые тона. Статуи, которые, манерно изогнувшись, держали в руках хрустальные шары, начали светиться лиловым светом. Галина словно попала во дворец из «Тысячи и одной ночи». Потом охранник повел ее на другую сторону бассейна, включил там свет: настоящий солнечный уголок — песок, кварцевые лампы для загара в потолке, шезлонги, огромное количество настоящих пальм — кадки были вкопаны в песок. Здесь у бассейна был пологий бортик, и небольшая волна накатывалась на песок. Рядом была привязана настоящая лодка. Обстановка была эклектичной, но она поражала воображение.
В комнате отдыха стоял домашний кинотеатр и дорогая белая кожаная мебель. Пол был устлан настоящими коврами — какими, Галина не поняла, она в этом не разбиралась. Здесь же был бар, точно такой же, как в любом хорошем московском ресторане: большая стойка, бокалы, висящие на специальной подставке, и огромное количество спиртного на полках.
Галина сидела на диване, машинально раздеваясь. Теперь она была уверена, что в интернате творятся очень сомнительные дела. И что всем заправляют люди с огромным достатком. Именно для них выстроена эта сауна, похожая на прихоть извращенного патриция. И еще в сауне Галина нигде не заметила камер. Эти люди не любили светиться.
Вернувшись к себе в комнату, Галина достала письмо — дописывать. Она заметила, что письмо чуть-чуть, но сдвинуто. Тот же самый легкий беспорядок, заметный только опытному взгляду, она заметила во всех вещах. Значит, ее тщательно обыскивали.
Перед сном нянечка принесла ей служебную форму: короткий халатик и белую шапочку, похожую на головной убор католических монахинь. На спине и на рукаве халата была пришита крупная синяя цифра одиннадцать.
— Теперь это будет ваш номер, — сообщила нянечка, исчезая.
«Не знаю, что тут у вас происходит, думала Галина, засыпая, — но это поистине дьявольские дела».
Утром она проснулась оттого, что стены ее заговорили противным женским голосом: «Служащая Галина Романова. Через пять минут вы обязаны прийти в пятую палату. Повторяю…» Галина подскочила. Голос доносился из селектора, который она вчера приняла за радио. Она бросила взгляд на будильник — без пятнадцати семь. Галина быстро надела форму, удобные туфли и понеслась в пятую палату.
В палате, на аккуратных одинаковых постелях, спали двадцать детей. Галину встретила хмурая нянечка с номером «пять».
— На тебе левая половина. — Она обвела рукой палату. — Будишь, сажаешь на горшок, будишь, сажаешь на горшок. Потом — умывание. Потом одеваешь. Номера на кроватках совпадают с номерами на шкафчиках. После этого ты должна отвести их в столовую. В столовой они должны быть в семь двадцать.
«Какая армейская дисциплина, — неприязненно подумала Галина. — И… опять номера».
Будить и сажать на горшок оказалось не так уж легко. Многие дети капризничали, многие пытались вырваться из ее рук. Когда у номера пятого все были одеты и умыты, она только-только начала застегивать пуговицы у первого мальчика.
Дети были недоразвитые, со стеклянными бессмысленными глазами. Только один мальчик с большой головой доверчиво спросил: