Страница 7 из 8
А вот на сайтах, где продаются различные биорезонансные приборы, объявления о подделках мелькают постоянно: мол, будьте осторожны, правильные аппараты и программы только у нас, больше ни у кого, остальные продавцы – шарлатаны и мошенники.
Почему нельзя подделать аппарат УЗИ и можно провернуть этот фокус с чем-то биорезонансным? Ответ прост: во втором случае мы изначально имеем дело с имитацией, набором дешевых микросхем и немедицинским программным обеспечением. Неудивительно, что находятся желающие заработать на копировании имитации.
Еще интереснее, когда на сайтах продавцов появляется информация о необходимости срочно приобрести обновленный софт или новую версию прибора, так как в предыдущих модификациях были обнаружены некие критически важные ошибки.
Возникает вопрос: а как быть с диагнозами, поставленными при помощи таких аппаратов? А с лечением, назначенным по итогам ошибочной псевдодиагностики?
Вы когда-нибудь видели объявление в поликлинике: «Уважаемые пациенты, срочно пройдите флюорографию заново, оборудование оказалось поддельным»? А среди альтернативщиков подобное встречается сплошь и рядом, нередко проводится обзвон по базам клиентов с приглашением на повторное обследование по причине ошибочности предыдущего.
Малые критерии
I. Хирург не нужен (1 балл)
Не обнаруживается хирургическая патология. Если вдруг ее находят, то лечение предлагают консервативное.
Почему – понятно.
Дело шарлатанов – обнаружить у вас несуществующую болезнь и вылечить ее несуществующими препаратами.
С реальной хирургической патологией они связываться не будут в принципе: это для них опасно по многим причинам. Так что ни трещин в костях, ни паховой грыжи, ни привычного вывиха плечевого сустава, ни кишечной непроходимости не найдут, даже если они есть. Да что там говорить, вросшего ногтя не заметят.
Почему это не может быть большим критерием? Прежде всего, диагностические ошибки в хирургии допускают и настоящие врачи. Кроме того, подходы к лечению многих привычных заболеваний со временем меняются. Например, с 2012 года регулярно появляются данные о том, что при аппендиците антибиотикотерапия в некоторых случаях бывает не менее, а иногда и более эффективной, чем операция[24]. Не исключено, что когда-нибудь такой подход станет не экспериментальным, а общепринятым, классическим. И никакой шарлатанщины или альтернативщины в этом нет – нормальное развитие медицины как науки.
II. Не знаем как, но работает (1 балл)
Одновременно говорят о тысячелетнем или многовековом опыте, который лежит в основе методики, и о ее инновационности («Мы обогнали время на 20–50–100 лет»).
Такого не бывает в принципе. Все существующие на сегодня и реально работающие лабораторные и инструментальные методики насчитывают от силы пару столетий, а уж современные их модификации – максимум несколько десятков лет. Наука развивается, и по мере ее развития неизбежно появляются уточнения и дополнения. Понятно, что бывают недоразумения, недопонимания и противостояния теорий и школ в науке. Но к моменту внедрения методики в практику они чаще всего устаканиваются: либо находится разумный компромисс, либо побеждает одна из точек зрения.
По этой же причине невозможны диагностические методики, обогнавшие время. Сначала открывается некое явление, и только потом на этом фундаменте возникает нечто практически-диагностическое. Вот с лекарствами ситуация несколько иная: известны случаи, когда по сто лет никто достоверно не знал точный молекулярный механизм их действия (аспирин, парацетамол). А с диагностикой – только так: сначала явление, потом методика на ее основе. Обработка линз – оптический микроскоп – микроскопирование. Рентгеновские лучи – рентгеновская диагностика. Ядерный магнитный резонанс – МРТ и фМРТ. Не могла возникнуть ультразвуковая диагностика до открытия ультразвука или фиброгастродуоденоскопия до изобретения гибкой волоконной оптики. И так далее.
Малым этот критерий остается по причинам, раскрытым в разделе про животных-диагностов: если есть возможность сверить новую методику с «золотым стандартом», а также подтвердить результаты с помощью уже существующего арсенала медицины, нет необходимости прямо сейчас требовать знания молекулярного механизма происходящего. Со временем все выяснится.
III. слишком понятные картинки (1 балл)
Высокий уровень визуализации.
Обработка изображений – чрезвычайно сложная штука. Проще (и дешевле) обучить специалиста, который будет понимать, что происходит на экране, чем доводить аппарат до уровня телевизора, когда всем все видно и понятно. Пациенту нет необходимости смотреть в монитор или на ленту ЭКГ. Его задача проста – прийти, лечь или сесть и отдаться в руки профессионала.
Если вы, не имея специальной подготовки, понимаете все, что отображается на экране, и мало того, во время диагностики ваше внимание занято только этим, если оператор постоянно комментирует и показывает вам, что он там у вас нашел, то велика вероятность, что вас вводят в заблуждение. В той же биорезонансной диагностике используются изображения из электронных анатомических атласов, где все предельно ясно.
Если вы, не имея специальной подготовки, понимаете все, что отображается на экране, то велика вероятность, что вас вводят в заблуждение.
Почему это не большой критерий? Во-первых, системы распознавания сложных изображений постоянно совершенствуются, многие диагностические комплексы способны создавать 3D-модели органов и частей тела на основе собранной информации. Так что в итоге и многие нешарлатанские методики станут достаточно зрелищными и даже в чем-то понятными. Во-вторых, на УЗИ беременным часто показывают их будущего малыша на экране аппарата, объясняют, где у него что, дают послушать сердцебиение, то есть всячески привлекают внимание женщин к процессу диагностики.
IV. «Контроль» не виден (1 балл)
Не обнаруживаются «контрольные» заболевания или состояния.
Ни одна шарлатанская диагностика не обнаружит внешне еще не проявившуюся беременность, если пациентка специально не сообщит об этом заранее. Кроме того, когда оператору биорезонансного прибора нарочно ради проверки задавали вопрос о состоянии плода, он заверял, что тот развивается нормально, однако для более эффективного развития мозга не хватает йода («поэтому вам надо пропить нашу специальную программу»). Надо ли говорить, что никакого плода на самом деле не было.
Среди моих знакомых есть женщина с полным зеркальным расположением органов (situs viscerum inversus totalis), когда сердце и селезенка находятся справа, а печень и аппендикс – слева. Она коллекционирует различные псевдодиагностические методики – от иридодиагностики до ауроскопии, но пока что ни одна из них не определила «зеркальность». Впрочем, эта же моя знакомая – страшный сон и для нормальных врачей: не всем сразу приходит в голову мысль о ее необычной патологии, хотя даже на ЭКГ видны характерные изменения, ну а рентген или УЗИ развеивают последние сомнения.
Знаю одну молодую женщину-доктора с подагрой. Тот еще диагностический ребус – все нетипично для данной патологии: пол, возраст, клиника. Биорезонанс с ним не справился в принципе, хотя простая биохимия крови дает обильную пищу для размышлений.
Почему это малый критерий? Потому что и официальной медицине такие задачки не всегда по зубам.
V. Подтвердить невозможно (1 балл)
Невозможность подтверждения (уточнения) результатов при помощи существующих методов диагностики.
24
Varadhan K. K. et al. Safety and efficacy of antibiotics compared with appendicectomy for treatment of uncomplicated acute appendicitis: meta-analysis of randomised controlled trials // BMJ, 2012. 344. DOI: 10.1136/bmj.e2156.
Mi
Livingston E. et al. Treating Appendicitis Without Surgery // JAMA, 2015. 313 (23). 2327–2328. DOI: 10.1001/jama.2015.6266.