Страница 12 из 16
Например, в бригаде “Народные мстители” Геннадий Сафонов, помощник командира одного из отрядов, организовал в лесу кожевенный завод и привлек к работе около 200 евреев из расположенных рядом семейных лагерей. Очевидцы рассказывают, что Сафонов создал завод в первую очередь для того, чтобы спасти евреев, дав им возможность находиться при крупном партизанском соединении.
Основная же масса семейных лагерей находилась недалеко от мест, где в партизанских соединениях воевало много партизан-евреев, стремившихся защитить своих близких, родственников и земляков – женщин, стариков и детей. Среди главных и постоянно подстерегающих их опасностей были прежде всего голод и немецкие облавы.
Повседневную жизнь в семейном лагере определяли соображения безопасности, периодического перемещения с места на место, чтобы лагерь не обнаружили немцы и местные жители. Местное население обычно относилось враждебно к семейным лагерям. Причина этого – в глубоко укоренившемся антисемитизме, усиленном антиеврейской пропагандой нацистов. Кроме того, в силу сложившихся обстоятельств евреям из семейных лагерей часто приходилось брать продукты у крестьян силой. Имелось немало случаев, когда крестьяне приводили полицейских и солдат в расположение семейных лагерей. В результате многие евреи были уничтожены.
В лагерях евреев подстерегали и другие опасности. Среди них – смерть от голода и болезней, особенно от тифа.
Однако главным вопросом была позиция партизан по отношению к семейному лагерю, потому что большинство лагерей находилось на территории действия отрядов.
Бегство в леса и создание семейных лагерей шло в то же время, когда начали организовываться партизанские группы из числа попавших в окружение и бежавших из плена солдат Красной армии, местных жителей. В некоторых местах евреи, бежавшие из гетто, организовывали в лесу семейные лагеря раньше, чем возникали там же партизанские отряды. Семейные лагеря и партизанские отряды существовали одновременно, в одних и тех же лесах, имели одного и того же врага и вынуждены были обращаться за продовольствием к одним и тем же крестьянам. Естественно, это приводило к взаимной вражде и стычкам.
Партизаны, естественно, были основной силой в лесу, и их политика и поведение в большой степени влияли на судьбу евреев в семейных лагерях и на возможность помощи в их спасении.
По большому счету партизаны не могли служить надежной защитой никому, даже себе. С 1941-го по конец 1942-го в лесах действовали небольшие партизанские отряды, еще не организованные в бригады. Связь между отрядами была слабой, отсутствовал регулярный контакт с руководством партизанского движения, с местными подпольными партийными организациями. Фактически многие из этих групп были не партизанскими отрядами, а шайками мародеров.
В одном из донесений в БШПД бежавший из плена батальонный комиссар пишет:
Отношение к партизанам не везде одинаковое. Во многих местах, где партизаны себя проявили, о партизанах знают, сочувственно к ним относятся. Но в других местах партизаны не только не завязали хорошие отношения с колхозниками, но своими требованиями о поставке им водки, масла и сала играли на руку немцам[45].
В ноябре 1942-го ЦК КП(б)Б принял решение создать подпольные обкомы и райкомы в Минской, Барновичской, Белостокской и Полесской областях. В письме о деятельности этих партийных организаций указывалось, что их задача – установление и поддержка постоянных контактов с партизанскими отрядами и подпольными группами, действующими на этих территориях. О спасении людей и помощи местному населению ничего не говорилось. Поэтому проблему спасения и помощи еврейским семейным лагерям руководство каждого партизанского отряда решало само. В действительности же – не решало никак, да и не задумывалось об этом.
Важно понимать и следующее. Партизанский отряд в случае нападения врагов, принимая бой и прорывая окружение, мог мобильно найти новое место дислокации в лесу. В семейном лагере ситуация была иная. Женщины, старики и дети не были столь мобильны, они плохо ориентировались в лесу, и многие из них погибали во время проведения немцами лесных “блокад”.
И лишь в одной партизанской бригаде летом 1942-го было принято решение о выводе группы спасшихся из гетто евреев, находившихся рядом с бригадой, через линию фронта на свободную от немцев территорию СССР.
Это единственный случай спасения большой группы евреев с помощью партизан. Естественно, возникают вопросы: “Как это происходило? Была ли возможность спасти таким же образом других евреев? Почему долгие десятилетия ничего не было известно об этом спасении? И кто эти люди, сумевшие спасти евреев? И кто были сами эти евреи?”
Прежде чем постараться ответить на вопросы и рассказать, каким образом происходило спасение евреев партизанами под руководством Николая Киселева, необходимо понять, что происходило с ними до встречи с партизанами, до того, как они попали в лес.
Об этом лучше всего расскажут спасенные участники событий. Только некоторые из выживших согласились вспоминать те страшные события и рассказывать о них. Отказавшихся можно понять – невозможно на склоне лет вспоминать ужас, который пришлось пережить в годы войны. Часть документальных свидетельств бывших жителей Долгинова, Ильи, Плещениц записана автором при личных встречах, часть – взята из “Книг Памяти”, изданных в Израиле в 1960–1980-х годах, и впервые переведенных на русский язык.
Уничтожение евреев в местечках Вилейского района. 1942 год
Холокост в деревне Долгиново
Сегодня Долгиново – деревня, расположенная в Вилейском районе Минской области. В ней проживает около 2 тысяч человек, но среди них нет ни одного еврея. А когда-то это было самое что ни на есть еврейское местечко!
Евреи здесь появились во второй половине XVI века и уже в следующем веке создали общину, в которой насчитывалось около 500 человек. В 1643 году Долгиново упоминается как местечко, известное ярмарками, где евреи вели большую торговлю. По переписи 1847 года “Долгиновское еврейское общество” состояло из 1194 человек, а перепись 1897 года фиксирует в Долгинове 2559 евреев, что составило 72,1 % от общего числа жителей. В 1865 году в Долгинове имелось 4 синагоги[46].
Как и во многих других местечках, евреи занимались здесь в основном торговлей: владели магазинами, мельницами и т. д. Но были среди них и крупные купцы, торговавшие лесом далеко за пределами своего района – в Польше и Германии. В 1881-м и 1886-м евреи местечка пережили погромы, что послужило причиной частичной эмиграции – в США, Канаду, Южную Африку. Разбои и грабежи долгиновские евреи переживали и в Первую мировую войну.
С 1921 года местечко вошло в состав Польши. До 1939-го община жила традиционной еврейской жизнью. В местечке были 2 синагоги, школа “Тарбут”, которую организовали местные сионисты, активно действовала молодежная организация “Хашомер Хацаир”. Драматический кружок к еврейским праздникам показывал театральные представления, молодежь увлекалась футболом, лыжами.
В сентябре 1939-го территорию Западной Белоруссии присоединили к БССР, и местечко вошло в состав Вилейской области. Через некоторое время еврейская и польская школы были закрыты, и все ученики вынужденно перешли учиться в советскую школу. Частную собственность начали национализировать, а так как именно евреи были владельцами магазинов, лесопилок и небольших мастерских, они и пострадали в первую очередь. Однако эти потери не шли ни в какое сравнение с тем, что ожидало евреев вскоре.
В конце июня 1941-го Долгиново заняла немецкая армия. Осенью здесь организовали гетто. А в начале марта 1942-го прибывшие из Вилейки отряды СД провели первую акцию уничтожения: было расстреляно около 800 человек. Через несколько недель, в апреле, была проведена вторая акция. А 5 мая 1200 евреев заживо сожгли на окраине деревни. 300 рабочих-специалистов, которых оставили в живых раньше, убили 22 мая. Всего было уничтожено более 2 тысяч евреев[47].
45
НАРБ. Ф. 4. Оп. 33а. Д. 21. Л. 32.
46
Российская еврейская энциклопедия. Т. 4. М., 2000. С. 396.
47
Холокост на территории СССР. Энциклопедия. Гл. редактор И. А. Альтман. М., 2009. С. 276–277.