Страница 85 из 122
Во времена Сирийской кампании римским главнокомандующим Дамаска был Фома, зять императора Ираклия. Человек глубоко религиозный и верующий христианин, он славился не только мужеством и искусством управлять войсками, но и умом, образованностью. Под началом Фомы, в качестве его заместителя, служил генерал по имени харбйс, о котором, кроме того что он находился в Дамаске, известно немногое.
Однако непосредственно командовал гарнизоном Ададйр, опытный воин, который всю жизнь провел, воюя на Востоке, и обрел славу в бесчисленных сражениях с персами и турками. Его уважали как великого воина, и он гордился тем, что никогда не поигрывал в единоборствах. Много лет прослужив в Сирии, Азазйр хорошо знал арабский язык и бегло говорил на нем.
Гарнизон Азазйра состоял как минимум из 12 000 воинов, но, как город, Дамаск не был готов к осаде. Хотя его стены и бастионы были в хорошем состоянии, не было предпринято ничего, чтобы запасти в городе продовольствие и фураж для скота, и для выполнения этой задачи, учитывая размеры гарнизона и населения, требовалось несколько недель или даже месяцев. Едва ли можно обвинять римлян в таком недосмотре, поскольку после того как в 628 г. Ираклий нанес окончательное поражение персам, ничто не угрожало Сирии и лишь после битвы при Аджнадайне римляне в полной мере осознали нависшую над ними угрозу.
И вот Ираклий, действуя из своего штаба, расположенного в Антиохии, приступил к исправлению ошибки и подготовке Дамаска к осаде. Приказав остаткам армии Аджнадайна задержать мусульман у Йакусы, он отправил в Дамаск 5000 воинов, которые должны были усилить гарнизон города. Этим отрядом командовал генерал Кулус, который пообещал императору, что привезет ему голову Халида, насаженную на пику.' Кулус прибыл в Дамаск примерно в то время, когда разыгралась битва при Аджнадайне. Таким образом, численность дамасского гарнизона возросла до 17 000 человек, однако Кулус и Азазйр соперничали как профессионалы и недолюбливали друг друга. Каждый жаждал стать свидетелем неудачи другого.
Фома лихорадочно трудился, готовя город к осаде. В окружающей город сельской местности шли скорые сборы продовольствия, чтобы прокормить гарнизон и гражданское население в том случае, если город будет отрезан от внешнего мира в результате осады. Разведчикам было поручено следить за передвижением мусульман, а основной части войска было приказано готовиться к сражению за пределами Дамаска, тогда как в городе остались сильная стража и резерв. Замысел заключался в том, чтобы нанести поражение мусульманам и заставить их отступить до того, как они сумеют взять город в кольцо, однако жители Дамаска все с большей тревогой ожидали прибытия Халида.
Халид к этому времени создал военный штаб — предтечу того, что в последующей военной истории будет называться Генеральным штабом. Он собрал из всех регионов, в которых сражался, — Аравии, Ирака, Сирии и Палестины — небольшую группу умных и проницательных людей, которые выполняли функции его «штабистов», в основном действуя как офицеры разведывательного управления.[239 Вакиди: т. 2, с. 47.] Они занимались сбором информации, организовывали отправку и расспросы агентов и держали Халида в курсе оперативной военной ситуации. Разведка была одним из аспектов войны, которому Халид уделял особое внимание. Всегда наблюдательный и всегда готовый воспользоваться предоставляющимися возможностями, он, как о нем говорили, «не спал сам и не давал спать другим, и ничто не могло укрыться от его взора».[240 Ат-Табари: т. 2, с. 626.] Однако это, скорее, был его личный штаб, а не штаб армии: куда бы ни направлялся Халид, его штаб следовал за ним.
Халид также произвел заметные перемены в организации армии. Из своей иракской армии, в которой после Аджнадайна осталось 8000 человек, он создал отряд из 4000 всадников, который древние историки называют Армией Движения. Из потребности дать более ясный перевод названия мы будем называть ее здесь Мобильной Гвардией. Этот отряд, как и воевавшая в Ираке армия, составлял всего один корпус мусульманской армии, но находился под непосредственным командованием Халида и был назван мобильным резервом. Данную структуру можно было вводить в бой по мере необходимости. Мобильная Гвардия, вне всяких сомнений, являлась лучшим подразделением армии — ее элитной частью.
Из Йакусы армия Халида вышла с иракским корпусом впереди. За ним следовали другие корпуса, женщины и дети. К тому времени к мусульманской армии в Сирии присоединились и семьи воинов, воевавших в Ираке, которые до начала опасного броска были отправлены в Медину. Через 3 дня движения по дороге на Джабийу авангард подошел к Мардж ас-Суффару, что в 12 милях от Дамаска, и обнаружил, что путь ему преграждает крупная римская армия. Это римское войско, состоявшее из 12 000 человек под командованием Кулуса и Азазйра, было выслано вперед Фомой, чтобы сразиться с мусульманами на открытой местности и отогнать их от Дамаска или, если это не удастся, задержать продвижение мусульман и тем самым выиграть время для пополнения города продовольствием. На ночь первые мусульманские корпуса разбили лагерь примерно в миле от римских позиций, тогда как остальные корпуса все еще находились на некотором удалении.
Мардж ас-Суффар (Желтый Луг) раскинулся к югу от Кисвы, небольшого городка в 12 милях от Дамаска, на современной дороге на Дар'а. На южной окраине городка проходил маленький, поросший деревьями вади, и от этого вади к югу тянулся Мардж ас-Суффар. Непосредственно к западу от города поднималась небольшая горная цепь, и римские позиции находились перед этой цепью и южнее вади.[2]
На следующее утро, 19 августа 634 г. (19 дня месяца джумада-л- ахнра, 13 г. хиджры), Халид поднял свой корпус: мусульмане и римляне выстроили свои войска для битвы на Мардж ас-Суффар. Остальная мусульманская армия спешила на поле боя, но до ее прибытия оставалось еще примерно два часа. Первый корпус, теперь построенный к бою, был задуман стать той основой, к которой должна была присоединиться по прибытии вся армия. Казалось, что римляне приготовились к обороне, поскольку они не делали никаких попыток напасть на мусульман. Тем временем Халид начал стадию поединков, чтобы занять римлян до прибытия остальных мусульманских корпусов.
Первая фаза боя скорее напоминала рыцарский турнир, на котором храбрецы демонстрировали свое мужество и ловкость, если не считать обильно проливаемой крови. Римляне также отнеслись к поединкам с азартом, поскольку в их рядах было немало смельчаков, среди которых были и два генерала, Кулус и Азазйр, считавшиеся самыми отважными и лучшими воинами. Обе армии играли роль зрителей и криками подбадривали «участников турнира» из своих рядов.
Халид открыл этот кровопролитный турнир, пригласив выступить вперед некоторых своих лучших бойцов, в том числе Дирара,
Шурахбйла и 'Абд ар-Рахмана ибн Абу Бакра. Все эти рыцари выехали из первого ряда мусульманского войска, проскакали по пространству, разделявшему армии, и каждый из них бросил вызов на поединок. Против каждого мусульманского воина вышло по римскому офицеру, и бойцы разделились на пары для поединков. Практически все римляне были убиты. Убив своего противника, мусульманский богатырь проносился верхом вдоль рядов римского войска, отпуская в его адрес язвительные замечания и вызывая на бой нового соперника, а также, по возможности, поражая одного-двух человек из первого ряда, прежде чем вернуться к мусульманской армии. Как и в предыдущих сражениях, обнаженный по пояс Дирар нанес наибольший урон и убил наибольшее число римлян, поражая зрителей своим пренебрежением к опасности.
Так продолжалось около часа, а потом Халид решил, что настало время «ударить как следует». Он отозвал назад мусульманских офицеров и выехал вперед сам. Доехав до середины поля, Халид вскричал:
Я — столп Ислама!
Я — сподвижник Пророка!
Я — благородный воин, Халид ибн ал-Валйд!
Поскольку Халид был полководцем мусульманской армии, его вызов должен был принять один из высших римских генералов. К этому времени жажда вступить в бой у Кулуса несколько поумерилась, потому что на него угнетающе подействовала печальная судьба тех римлян, которые в то утро вышли на поединки с мусульманами. Складывается впечатление, что ему не хотелось принимать вызов Халида, однако, подстрекаемый насмешками своего конкурента, Азазйра, Кулус выехал на поле перед римской армией. Подъехав поближе к Халиду, он сделал знак, что хочет поговорить с ним, однако Халид не обратил ни малейшего внимания на этот знак и налетел на него со своим копьем. Кулус парировал удар, проявив при этом исключительное умение. Халид вновь атаковал его, но снова его удар пропал втуне.