Страница 83 из 122
Пока единоборства еще продолжались, а время уже перевалило за полдень, Халид приказал идти в общее наступление, и весь мусульманский фронт двинулся вперед и обрушился на римскую армию. И началась основная часть сражения, в которой воины бились на мечах и щитах.
Это была лобовая схватка, без эффектных маневров, и ни одна из сторон не пыталась обойти другую с флангов. Сеча была жестокая, и продолжалась она в течение нескольких часов. Затем, ближе к вечеру, обе стороны, очень усталые, прекратили бой и отошли на свои исходные позиции. Больше в тот день ничего нельзя было сделать.
Потери римлян были ошеломляющими. Вардан был потрясен, узнав, что тысячи его воинов лежат мертвыми на поле сражения, а потери мусульман относительно невелики. Он созвал военный совет, на котором выразил свои опасения по поводу исхода сражения, однако генералы поклялись, что будут сражаться до последнего. Вардан спросил, у кого есть какие идеи, и были внесены различные предложения, из которых ему больше всего понравилась задумка убить мусульманского полководца. Согласно этому плану, утром сам Вардан должен был выехать вперед, предложить мир и попросить Халида подъехать, чтобы обсудить с ним условия. Когда Халид приблизился бы к Вардану на достаточное расстояние, Вардан втянул бы его в бой, затем, по его сигналу, 10 человек, которые должны были прятаться неподалеку, должны были подбежать и разрубить мусульманского командира на части. Все было проще простого. Вардан был храбрым полководцем и согласился на этот план. Людей следовало расставить ночью и тщательно объяснить им, что именно от них требуется.
Затем римский командующий отправил на задание араба-христианина по имени Давид, бывшего членом его штаба, велев ему идти в мусульманскую армию и найти Халида. Он должен был сказать мусульманскому полководцу, что было пролито достаточно крови и не следует возобновлять сражение и что рано утром Халид должен встретиться с Варданом на пространстве между двумя армиями, чтобы обсудить условия мира. Оба генерала должны были явиться в одиночестве.
Давид испугался, услышав инструкции, так как они казались идущими вразрез с приказами Ираклия сразиться с мусульманами и отбросить их обратно в пустыню. Поэтому он отказался выполнять это поручение. Тогда Вардан раскрыл Давиду весь план, чтобы убедить его в том, что он не собирался нарушать повеления императора. И это, как мы убедимся, было его ошибкой.
Солнце еще не село, когда Давид подошел к мусульманской армии, которая по-прежнему стояла в боевом порядке, и попросил отвести его к Халиду для переговоров о мире, который предлагает Вардан. Как только Халиду доложили об этом, он вышел к Давиду и стал пристально смотреть на него.
Вид Халида, человека ростом 6 футов, жилистого и мускулистого, мог ослабить мужество у всякого, на кого Халид глядел своим пылающим взором. Его загрубевшее, обветренное лицом со шрамами, его пронзительный взгляд производили впечатление безжалостности к тем, кого Халид считал своими врагами. На несчастного Давида они подействовали ошеломляюще. Съежившись под взглядом Халида, он пробормотал: «Я не хочу войны! Я всего лишь выполняю поручение!»
Халид надвинулся на него. «Говори! — приказал он. — Если скажешь правду, останешься в живых. Если солжешь, то умрешь».
Араб-христианин произнес: «Вардан огорчен этим ненужным кровопролитием и желает избежать его. Он готов подписать с тобой договор и спасти жизнь тем, кто еще жив. Сражение должно быть остановлено до конца переговоров. Он предлагает, чтобы утром вы с ним встретились один на один посередине между двух армий и обсудили условия мира».
«Если твой повелитель затевает обман, — ответил Халид, — то, именем Аллаха, мы сами искусны в хитростях, и никто не может сравниться с нами в том, что касается военной стратегии и уловок. Если у Вардана есть тайный замысел, то он лишь приближает свой конец и истребление всего вашего войска. Если, с другой стороны, он говорит правду, то мы не станем заключать мир, пока не будет согласия платить нам джизью. Что же касается каких бы то ни было даров, то в любом случае все ваше скоро станет нашим».
Слова Халида, сказанные с непоколебимой уверенностью, произвели глубочайшее впечатление на Давида. Сказав, что он пойдет и передаст Вардану сообщение Халида, Давид повернулся и пошел прочь, а Халид глядел ему вслед, чувствуя, что здесь что-то не так. Давид не успел отойти на большое расстояние, как вдруг ему пришло в голову, что Халид прав, что победа достанется мусульманам, а римляне будут уничтожены несмотря ни на какие ухищрения. Он решил спасти себя и свою семью, сказав правду. Поэтому он вернулся обратно и вновь предстал перед Халидом, сообщив ему все, что ему было известно о заговоре, в том числе о том месте, где должны были залечь 10 римлян — за пригорком чуть правее римского центра. Халид пообещал сохранить жизнь Давиду и его семье при условии, что тот не сообщит Вардану, что мусульманам известно о составленном им заговоре. Давид согласился.
Вернувшись в римскую армию, Давид сообщил Вардану о своих предварительных переговорах с Халидом и о согласии Халида на встречу, которая была запланирована, однако он ни слова не сказал о своем втором разговоре с мусульманином. Вардан остался доволен.
Сначала Халид думал самому подойти к пригорку и лично убить всех десятерых римлян. Его склонная к авантюрам душа радовалась, предвкушая славную битву. Однако после того как он обсудил это дело с Абу 'Убайдой, последний отговорил его и предложил ему избрать для выполнения данной задачи 10 отважных воинов. Халид согласился. В число отобранной им десятки вошел Дирар, назначенный старшим в этом отряде. Он велел Дирару подготовиться к тому, чтобы утром выскочить из переднего ряда мусульман, перехватить и уничтожить десятерых римлян, когда те появятся. Однако Дирар был в душе не меньшим авантюристом, чем Халид, и настоял на том, чтобы ему и его людям позволили отыскать римлян под покровом темноты и убить их там, где они прятались. Хорошо зная Дирара, Халид согласился на его просьбу. Незадолго до полуночи Дирар и его девять товарищами вышли из лагеря.
Вскоре после восхода солнца Вардан выехал вперед со всеми имперскими регалиями, в разукрашенных драгоценностями доспехах и отягощенным драгоценностями мечом на боку. Халид вышел из мусульманского центра и остановился перед Варданом. Оба войска уже стояли в боевых порядках, как и накануне.
Вардан начал переговоры с попытки устрашить мусульманина. Он высказал низкое мнение об арабах: о том, в каких жалких условиях они живут, как голодают в своих исконных землях. Ответ Халида был резким и агрессивным: «О ромейская собака! — фыркнул он. — Это твой последний шанс принять Ислам или заплатить джизью». Тут Вардан, не обнажая меча, бросился на Халида и схватил его, одновременно призывая к себе десятку римлян.
Краем глаза Вардан увидел, что из-за пригорка появились десять римлян и побежали к нему. Халид также увидел их и испугался, потому что ожидал, что из-за пригорка появятся десять мусульман. Он не стал беспокоиться о том, как дополнительно защитить себя, и с глубокой грустью подумал о том, что Дирара все же постигла печальная участь. Когда отряд приблизился, Вардан заметил, что предводитель этих «римлян» обнажен по пояс, и тут до него дошла вся ужасная правда.
Ночью Дирар с девятью товарищами подобрались к пригорку, бесшумно убили всех 10 римлян, а затем, поддавшись озорному чувству юмора Дирара, напялили на себя одежду и доспехи римлян. Впрочем, позднее Дирар сбросил с себя этот наряд и надел свою обычную одежду, в которой привык сражаться. С первыми проблесками зари десятка мусульман сотворила утреннюю молитву и стала ждать, когда раздастся призыв римского полководца.
Вардан выпустил Халида и отступил назад, беспомощно наблюдая за тем, как их окружает десятка мусульман. Дирар приближался к нему с обнаженным мечом. Увидев это, Вардан с мольбой обратился к Халиду: «Заклинаю тебя, во имя того, во что ты веришь, убей меня сам; не подпускай ко мне этого дьявола».[1]