Страница 66 из 122
В своем рассказе об этой операции Табари и путается сам, и опирается на противоречивые источники, и путает два места слияния рек.
Халид тем временем начал последний переход на пути к Хйре. Он решил воспользоваться рекой в качестве транспортного средства и погрузил все тяжелые армейские грузы на лодки. Пока армия наступала на верблюдах и лошадях, лодочный конвой, охраняемый местными арабами, выступавшими в качестве лоцманов, двигался параллельно. Впрочем, Халид проехал совсем немного, поскольку уровень воды понизился и лодки сели на мель. Сын Азадбеха перекрыл реку плотиной.
Оставив армию стоять на берегу Евфрата, Халид взял отряд всадников и стремительно помчался по дороге на Хйру. Вскоре он оказался в Бадакле, где столкнулся с персидскими всадниками, выставленными сыном Азадбеха в качестве аванпоста. Эти молодые персы были не чета мусульманским ветеранам, и до того как они успели организоваться для обороны, всадники Халида налетели на них и зарубили всех до единого. Затем Халид открыл плотину, чтобы вода вновь потекла по нужному руслу, а армия продолжила наступление вдоль реки.
Сын Азадбеха также оказался не столь бдительным, как требовала ситуация. Полагая, что его аванпост является достаточной мерой предосторожности, позволяющей избежать неожиданного нападения мусульман, и ни минуты не сомневаясь в том, что этот аванпост предупредит его о надвигающейся опасности, он ослабил бдительность. И тут на него внезапно обрушился Халид. Большинство персов, входивших в этот отряд, были убиты, в том числе их молодой командир, но нескольким быстрым наездникам удалось ускользнуть, чтобы сообщить печальную весть Азадбеху.
От всадников Азадбех узнал о гибели кавалерийского отряда и смерти своего сына. От прибывших из Ктесифона гонцов он узнал о смерти Ардашйра. Сломленный утратой сына и сраженный известием о смерти императора, полководец почувствовал, что бремя свалившейся на него ответственности чересчур тяжело. Он оставил самую мысль защитить Хйру от Халида и, переправившись со своим войском через Евфрат, отошел в Ктесифон. Хйра была оставлена арабам.
Халид продолжал продвигаться к своей цели. Неизвестно, в каком месте он оставил лодки и пошел по дороге, однако, должно быть, это произошло в нескольких милях ниже по течению от Хйры.[185 В настоящее время от Хаварнака остался лишь курган в 600 ярдах западнее Наджафского шоссе.] Ожидая, что Хйра окажет стойкое сопротивление, Халид решил, что не стоит атаковать ее в лоб. Пройдя со своей армией левее, он обошел Хйру с запада и появился в Хаварнаке, цветущем городе в трех милях к северу — северо-западу от Хйры. Он прошел через Хаварнак и вышел в тыл к Хйре. При входе в город его колонны не встретили ни малейшего сопротивления. Все жители были на своих местах. Они не обратились в бегство и не оказывали никакого сопротивления, поэтому мусульманские солдаты щадили их при своем продвижении к сердцу города.
Вскоре ситуация прояснилась: это был ни мир, ни война. Хйра была открытым городом; мусульмане могли взять ее. Однако четыре цитадели Хйры с мощными гарнизонами из арабов-христиан во главе с арабскими предводителями были готовы защищаться и намеревались воспрепятствовать этому. Если Халид намеревался получить любую из этих цитаделей, ему необходимо было завоевать их.
В каждой из крепостей находился дворец, в котором жил предводитель, и каждая из крепостей называлась соответственно. Белым дворцом командовал Ийас ибн Кубайса («царь» Ирака); дворцом ал-Адассиййн командовал 'Ади ибн 'Ади; дворцом бану мазин командовал Ибн Акал; дворцом Ибн Букайлы командовал 'Амр ибн 'абд ал-Масйх ибн Букайла.
К каждой цитадели Халид направил отряд под командованием одного из своих полководцев. Осаду этих цитаделей, в том порядке, в котором они были названы, вели Дирар ибн ал-Азвар, Дирар ибн ал-Хаттаб (не родственник 'Умара), Дирар бин ал-Мукаррин и Мусанна. Всем полководцам было приказано взять крепости штурмом, однако перед этим они должны были предложить гарнизонам обычный выбор — либо Ислам и джизья, либо смерть от меча. Гарнизонам давался один день на размышление. Полководцы со своими войсками окружили цитадели. Был выдвинут ультиматум. На следующий день арабы-христиане отвергли его и начались военные действия.
Первым в наступление пошел Дирар ибн ал-Азвар, целью которого был Белый дворец. Его защитники стояли на зубчатых стенах и не только обстреливали мусульман из луков, но и использовали катапульту, чтобы метать в наступающих шары из глины. Дирар принял решение завалить катапульту. Пробравшись вперед с группой отборных лучников, он подобрался к катапульте на расстояние полета стрелы и приказал единым залпом выпустить тучу стрел. Вся команда, обслуживавшая катапульту, а также многие из вражеских лучников были убиты. Остальные поспешно сошли со стен укрепления.
Аналогичные перестрелки имели место и у других крепостей, хотя там не было катапульт. Вскоре все четыре предводителя запросили о переговорах о сдаче. Они согласились выбрать одного из них для ведения переговоров от их общего имени непосредственно с Халидом. Для этого был избран начальник дворца Ибн Букайла — 'Амр ибн 'Абд ал-Масйх ибн Букайла.
Ибн 'Абд ал-Масйх вышел из своей цитадели и пошел к мусульманам. Он шел медленно, потому что был очень пожилым человеком, «брови которого нависали над глазами».
В свое время Ибн 'Абд ал-Масйх был самым выдающимся сыном арабского Ирака. Он был правителем. Известный как мудрейший и старейший, он не обладал официальными полномочиями, даруемыми персидским двором, но почитался иракцами и оказывал значительное влияние на их жизнь. Он также обладал искрометным, даже несколько озорным чувством юмора. Он стал известной личностью еще во времена Ануширвана Справедливого. Встретившись с Ануширваном незадолго до смерти последнего, Ибн 'Абд ал-Масйх предупредил его о том, что после него его империя придет в упадок.
Старый мудрец медленно приблизился к Халиду. Когда он остановился, начался один из самых поразительных диалогов, которые только были зафиксированы историками.
— Сколько же тебе лет? — спросил Халид.
— Двести, — ответил мудрец.
Благоговея перед возрастом старца, Халид спросил:
— Что было самым удивительным из того, что ты повидал?
— Самое удивительное из того, что я повидал, — это порядок в деревнях между Хйрой и Дамаском, так что женщина добирается из Хйры с одной лишь буханкой хлеба.
Мудрец намекал на беспрецедентный порядок и систему, существовавшие во времена Ануширвана. Впрочем, до Халида не дошел смысл его слов, и он решил, что старик глуп. Не повышая голоса, Халид заметил:
—Неужто годы не принесли тебе ничего кроме старости? Я слышал, что жители Хйры коварны и склонны к обману. А они присылают ко мне человека, который не ведает, откуда он пришел.
— О полководец! — возразил мудрец. — Воистину, я знаю, откуда я пришел.
— Откуда ты пришел?
— От позвонка моего отца!»
— Откуда ты пришел? — повторил Халид.
— Из чрева моей матери!
— Куда ты идешь?
— Вперед.
— Что для тебя перед?
— Конец.
— Горе тебе! — вскричал Халид. — Каково твое положение?
— На земле.
— Горе тебе! В чем ты оказался?
— В моей одежде.
Халид начал терять терпение. Однако он продолжил допрос:
— Ты понимаешь, что я говорю?
— Да.
— Я просто хочу задать несколько вопросов.
— А я просто хочу ответить на них.
Выведенный из себя этим разговором, Халид буркнул:
— Земля уничтожает дураков, но умные уничтожают землю. Полагаю, что твой народ знает тебя лучше, чем я.
— О полководец! — смиренно отвечал Ибн 'Абд ал-Масйх, — не верблюду, но муравью лучше ведомо, что происходит в его муравейнике!
И тут до Халида дошло, что перед ним находится человек недюжинного ума. Все, что сказал мудрец, встало на свои места, каждый ответ обрел смысл и остроумность. И его голос прозвучал более уважительно, когда он сказал: «Расскажи мне о чем-нибудь, что тебе памятно».