Страница 43 из 57
— Рубите с плеча, Юрий Гаспарович! Вы понимаете, что при таком развитии событий вы сильно рискуете? — процедил Колчин. Его лицо не выражало никаких эмоций, только лишь напряженные скулы свидетельствовали о сильном раздражении. — Обратного пути для вас уже не будет.
— Эх, Николай Алексеевич! Я слишком опытен и стар для того, чтобы рисковать понапрасну. Вот посмотрите этот документ, — Молчанов скинул полковнику ссылку на распоряжение Атабекова в базе ненормативных правовых актов ЕАС.
— Распоряжение о проведении служебной проверки в отношении заместителя начальника Следственного департамента… полковника Колчина… — зачитал Николай Алексеевич. — На время проведения проверки, с целью соблюдения объективности, беспристрастности и полноты… — он усмехнулся и продолжил читать — отстранить… Колчина Николая Алексеевича от исполнения обязанностей заместителя.
— Это незаконно, — голос Колчина задрожал, — ваши материалы, я уверен, получены с нарушением закона, но в данный момент ему нечего было противопоставить директору. Распоряжение было действительно подписано и полчаса назад опубликовано на портале президента ЕАС.
В отличие от Молчанова, реакцию своего шефа на распоряжение Атабекова полковник Колчин мог спрогнозировать не на девяносто, а на все сто процентов: Кайгородов тут же сделает его крайним, когда поймет, что все ниточки тянутся к нему самому. Это произойдет очень скоро, теперь у него, у Колчина, есть сутки, максимум — двое, чтобы договориться с директором, но пойдет ли тот на компромисс, будучи в сильной позиции — вот в чем вопрос.
— Я приехал сюда, как говорится, как голубь мира, а вы со мной вот так! — полковник театрально склонил голову. Улыбка все никак не сходила с лица директора СГБ. Колчину захотелось хорошенько съездить по изможденному, морщинистому лицу Юрия Гаспаровича.
— Приехали для того, чтобы повторить мне то, что Кайгородов уже озвучил Платону?! Что он, дескать, соизволит отпустить Стоцкого и Малика в обмен на своего сына и Шереметьева?
— Не понял! А моя дочь?! — возмутился министр. — Гришка меня что, кинуть решил?
— Так что, Николай Алексеевич, — продолжил Молчанов не обращая внимания на реплику Вырубаева. — война объявлена. Арестовав Стоцкого и Малика, пытаясь сфабриковать дела на них вы перешли Рубикон. Вам понятно?
— Вполне, — полковник был сдержан, но за этой сдержанностью угадывалась и обречённость, и активная мыслительная работа.
— Давно вам хотел сказать, что вы играете не за ту команду, Николай Алексеевич!
— Спасибо за заботу, я подумаю над этим, — Колчин повернулся в сторону пруда.
Послышались глухой звук шагов — сзади подошли два «Серафима».
— Проводите полковника к выходу, — скомандовал директор СГБ. Тяжело вздохнув, полковник встал с кресла и пошел к выходу из административного корпуса в сопровождении сотрудников СГБ.
Вырубаев проводил Колчина взглядом, затем перевёл внимание на Молчанова:
— Лихо, Дед!
— Ну, почему же! Я думаю, что это закономерный итог, — заметил Юрий Гаспарович.
— Закономерный... — повторил министр, затем посмотрел в глаза собеседника, — что будет с моей дочерью?!
— С вашей дочерью... С вашей дочерью.., — Молчанов встал, сложил руки за спиной и подошёл к пруду. — Имеющиеся у нас доказательства можно интерпретировать по-разному. Многое будет зависеть от позиции прокуратуры и суда...
— Слушай, старый хрен, достал уже с этими «прокуратурами», «судами»! Все знают, как в России вопросы решаются!
— Вот как говорите! Все знают? Как вы там меня называли, «старый хрен», «пургомет»? А?
— Слушай, да...
— Сюда подойдите, Виктор Петрович!
— Да хватит тебе...
— Сюда подошёл! — голос Молчанова уже не был таким слащаво-вкрадчивым, как обычно, а жёстким, угрожающим. Громко говорить он не мог, поэтому шипел, словно змея.
— Да пошёл ты!
Молчанов развернулся и моментально оказался рядом с министром. Тот попытался встать, но, ещё не успев окончательно разогнуться, получил сильнейший удар под дых. Вырубаев упал на четвереньки. Директор ударом ноги окончательно повалил его на землю.
— Я ведь вас пожалел, Виктор Петрович! Не стал при Колчине позорить! — прошипел Юрий Гаспарович.
— Ооооо! — простонал министр.
— Ваша дочь пойдет под суд по уголовному делу! А как ещё? Сына Кайгородова, скорее всего, придется отпустить, а ваша Катенька как раз хорошо подходит на место «стрелочницы», так сказать!
— Ты! Ты... не… — Вырубаев прошептал что-то неразборчиво.
— Что? Сударь, я вас не слышу! Молчанов схватил рукой ухо Вырубаева и потянул на себя.
— Ааааа! — закричал Виктор Петрович.
— Отбывать наказание ваша доченька будет в ЗАСОРе! Я вам гарантирую даже полусвободный режим!
— Нет! Нет! Умоляю!
— А что? Это же суверенная территория России, не так ли?
— Умоляю! Умоляю! — Вырубаев обнял руками ногу директора.
— А что? Я, например, там родился и вырос! И, как видите, не хамлю своим коллегам, в отличие от некоторых столичных штучек! — Молчанов улыбнулся. — Придумаем что-нибудь, не волнуйтесь! Мы бы, например, не отказались ознакомиться с информацией о деятельности фирмы «Киприос Акинитон» и иной информацией, так или иначе связанной с деятельностью Григория Саввича Кайгородова. Я имею в виду незаконную коммерческую деятельность.
— Я вам кое-что хотел показать, напоследок, — Молчанов несколько секунд вращал глазами, ища что-то при помощи ИСВ, — вот, вот, — он вывел изображение электронного документа на голографический проектор.
Вырубаев прищурился и прочитал: «Приказ... О временном отстранении от исполнения должностных обязанностей». В связи с проведением доследственной проверки по фактам превышения директором Службы безопасности Евразийского Союза Кайгородовым... должностных полномочий... в целях обеспечения объективности и беспристрастности... недопущения конфликта интересов... временно отстранить Кайгородова... на срок до... Назначить генерала полиции Егорова... временно исполняющим обязанности директора... Подпись — Президент Евразийского Союза — Самат Атабеков.
Министр был шокирован. Он ещё раз зашел на страницу «Вестника Евразийского Союза» — официального издания, публикующего нормативные акты. Приказ был опубликован полчаса назад.
— Недолго музыка играла... — задумчиво произнёс Юрий Гаспарович.
— Недолго фраер танцевал! — закончил фразу министр.
— Ну, что, вы остаетесь со мной? — сменил тему директор СГБ.
— Может, ещё и замуж за тебя выйти?! — пробурчал Вырубаев.
— У нас же здесь с вами многочасовое совещание по вопросам.., скажем, обеспечения общественной безопасности в Москве, — как бы напомнил Молчанов.
— И о чём будем совещаться?
— Ни о чём! Будете сидеть тут, пока всё решится со Стоцким! А если не решится, ваша дочь сразу же, подчеркну, сразу же, отправится из Лихославля в Волчанск! — лицо директора СГБ расплылось в широченной улыбке.
— Ну ладно, буду сидеть! — согласился министр, понурив голову.
— Хотя нет, я передумал! Сидеть вы не будете. Раздевайтесь!
— Что?!
— Раздевайтесь, Виктор Петрович!
— Не буду!!! — твердо заявил Вырубаев. В его глазах на мгновение мелькнул испуг.
— Ну, хорошо! Идите сюда, ко мне! — Молчанов подошел к бассейну, министр последовал за ним. — Встаньте сюда! Вот так!
Вырубаев повиновался. Директор отошел чуть назад, разогнался и столкнул министра в пруд.
— Аааа! Ааа! Что вы делаете! Здесь же холодно!
— Не беспокойтесь! Сейчас включу подогрев, но не сильно, градусов на восемнадцать! А вы плавайте, плавайте, Виктор Петрович, надо же жир сгонять!
***
Арест проснулся от резкого неприятного запаха дезинфицирующего средства. Тусклый свет маломощной лампы практически не освещал маленькую комнатушку без окон. Арест проверил работоспособность ИЭВМ. Вроде все работало. Сигнала сети не было, однако он обнаружил новое текстовое сообщение: «302. Привет от Шефа! Ты на базе СГБ в Лихославле. Предстоит очная ставка с Вырубаевой. Легенда такая: «Ты, Волков Станислав Игоревич, приехал в «Аполлон» по её приглашению. Вы познакомились в Сети, на почве «Одинокого сталкера». Контейнер с наркотой изначально был у неё. Как Вырубаева его получила, ты не знаешь. Когда тебе предложили попробовать «Единорог», ты, разумеется, отказался. Затем тебя задержали сотрудники СГБ и увезли в неизвестном направлении. Вырубаевой скажешь, что хочешь её спасти от статьи. Напомнишь ей про Дионисиаса Попандопуло.