Страница 84 из 90
И тут случилось то, чего командир боялся, чего ожидал, внутренне сжимаясь от страха, с самого начала боя. В них попали. От страшного удара командир чуть не вылетел из компенсатора, сознание на миг помутилось…
Частично им все же повезло — подарок европейцев прилетел не в купол, а рядом. Командира уберег щиток, опущенный на лицо, и надежные крепления компенсатора. А вот заряжающим досталось по полной программе. Боец военной полиции, как упал, так больше не двинулся. Техник сидел у стены, держался за лицо и тихо выл. С подбородка у него непрерывной струйкой бежала кровь.
— Заряжающие, хладагент! — заорал командир, уже понимая, что никто не откликнется — входная диафрагма за его спиной щелкнула сразу после попадания, надежно отсекая от разбитого сектора — и от помощи.
Страх накатил слепым желанием куда‑то бежать, спасаться… и вдруг отступил. Командир ясно понял, что пришло время платить. Автономная система сопровождения целей вышла из строя? Что ж, зато осталась старая надежная оптика, острое зрение и твердые руки. Ну а за то, что поленился поставить на электронику дополнительные кожухи защиты, в космосе всегда была одна твердо установленная плата — жизнь. И за то, что пил с техниками, вместо того чтобы отрегулировать систему подачи хладагента, тоже платой жизнь. Жизнь бесценна, ей можно перекрыть любые кредиты. Значит, так тому и быть. А выстрелить из „Русалки“ можно и без хладагента — правда, один раз.
Приняв решение, далее командир „Русалки“ действовал четко, уверенно, без единой ошибки. Страх ушел, и больше ничто не мешало выполнить боевую задачу.
— Заряжающие! — по привычке скомандовал он.
Европейский флагман далеким теплым мячиком завис в прицеле. За спиной офицера окровавленный техник подполз к личинке, на ощупь ухватился за неудобные скругленные бока, захрипел, разрывая жилы, выпрямился и шагнул вперед. Мягко клацнул механизм затвора.
— Есть хладагент, командир…
Но командир его не услышал, потому что по цели внезапно побежала волна флуктуации.
— Спасибо, ребята, — прошептал офицер и нажал пуск.
И вспыхнул свет…
— А, доннерветтер! — удовлетворенно сказал генерал Зееленбиндер.
Адъютант был полностью с ним согласен. Русские гибли. Бессмысленный на первый взгляд порыв русских маток на поверку бессмысленным и оказался. Умело и четко увеличивая плотность огня на выбранных целях, командующий Седьмым флотом жег противника одного за другим, и русские ничего не могли противопоставить отлаженной военной машине европейцев. Тактическая карта буквально горела значками выведенных из строя кораблей, обширными зонами помех, засветок, вспышками взрывающихся ракет…
— Не вижу! — вдруг сказал адмирал обеспокоенно. — Ничего не вижу… Тогда… шайсе! Генерал, они здесь!
Офицеры центра управления недоуменно покосились на возбужденного старика.
— Генерал Зееленбиндер! — гаркнул Штерн, не смущенный всеобщим вниманием. — Ищите в зонах помех малые цели! Эти сраные русские засрали пространство боя, чтоб незаметно провести к нашим задницам свои ракетоносцы! И провели, задницей чую! „Тринадцатый“ здесь — поздравляю, господа!
И тут на тактической карте разом вспыхнули несколько кораблей Седьмого флота, налились нестерпимым светом в пределах экранов Фридмана — и лопнули.
— Боже мой… — прошептал побледневший генерал. — Ядерные заряды, какая дикость…
— Сейчас, сейчас… — нервно улыбнулся ему в лицо адмирал. — Сейчас и мы получим!
И они получили. Сначала противно взвыл сигнал потери конфигурации экранов Фридмана, по мониторам прошлась рябь флуктуации — а потом далекий взрыв сотряс гигантский корпус флагманской матки.
— Пробой корпуса! — торопливо доложились операторы внутреннего контроля. — Пусковые ракетные аппараты семь — девять — одиннадцать уничтожены! Декомпрессия боевой зоны — семь процентов!
— Что‑то маловато! — удивился адмирал. — Всего лишь поражение энергетическим оружием… Мощное, конечно, и экраны так удачно мигнули, явно проспали русских диверсантов, но…
И старик снова подозрительно оглянулся на развертку Клондайка.
— Истребители — покойники! — рявкнул генерал Зееленбиндер. — Они все — покойники! Проклятые русские самоубийцы! Эта раса не имеет права на существование! Мы вычеркнем ее из списков истории!
И отдал приказ на приоритетный поиск и уничтожение малозаметных целей…
— Месье Берг! — десантник смотрел необычно хмуро и серьезно. — Мы за амазонками. Выпускай всех!
— Они не могли спастись, — покачал головой старик — выпускающий. — Ядерные боеголовки! Такие энергии…
— Все равно! — упрямо сказал десантник. — Кто‑то мог отстрелиться от корпуса! Кто‑то мог получить повреждения двигателя! Будем искать! Не найдем, так отомстим! А вы уж тут без нас. Понимаю, что некомбатанты, но… некому больше, старина.
— Мы позаботимся о „Локи“! — твердо сказал выпускающий. — Ищите девочек! Ищите, пока не найдете хоть кого‑нибудь! Я бы сам полетел, если б умел!
Десантник всмотрелся в его лицо, угрюмо кивнул, привычно хлопнул старика по оранжевому плечу и тяжело побежал к элементару.
Истребители провалились в черноту космоса один за другим, и в стартовой зоне стало непривычно пусто и тихо. А потом пришло легкое, почти неуловимое ощущение надвигающейся опасности. Месье Берг настороженно вскинул голову. Ничего. Но он прожил в космосе долгую жизнь и не раз видел, как это самое „ничего“ убивает живую плоть.
— Техсоставу — применить скафандры радиационной защиты! — рявкнул он. — Отойти за периметр аварийной декомпрессии, у ремонтных систем по постам разобраться и стоять!
— Не ори, гнида швейцарская! — огрызнулся кто‑то из техников.
— Шевелись, русский размундяй! — не задумываясь среагировал старик. — Перед десантом ответишь за саботаж!
Угроза загасила межнациональное общение на корню, и техники действительно зашевелились. Месье Берг проводил убегающие звенья придирчивым взглядом, запомнил демонстративно неторопливых кандидатов на показательную порку — и рысцой отправился к переходному тамбуру боевой зоны. Конечно, место некомбатантов — у ремонтных систем, где вероятность гибели невелика. Только месье Берг не всегда был выпускающим. А еще ему очень понравились русские ребята — не все, конечно, а те, кого за глаза называли сынами Даждь — бога. Сыны Даждь — бога — очень хорошие ребята, за таких и жизнь можно отдать. У русских не хватает специалистов? Тогда бывший оператор — наводчик высшего класса им не помешает.
Боевой пост встретил его защелкнутой диафрагмой и обломками бетона под ногами. Понятно. Месье Берг открыл аварийную нишу, привычно влез в скафандр и подступился к диафрагме. Теоретически ее невозможно вскрыть без выравнивания уровней давления, но то теоретически, а русские техники давно показали всем желающим, как это делается практически, так что вскоре месье Берг оказался в боевом посту. Техник — юстировщик при его появлении уважительно приложил два пальца к шлему.
— Русские канониры предпочли воевать без скафандров, сэр! — доложил он осуждающе. — Сказали, им так удобней! Оба погибли при декомпрессии купола, естественно. Вы новый стрелок?
Месье Берг кивнул, вытащил с помощью техника из компенсатора погибшего канонира в тельняшке и занял его место. Надвинул на глаза щиток системы сопровождения целей, прищурился и опустил руки на панель управления огнем. Теперь предстояло выбрать цель. „Тор“ — грозное оружие, но… в совместном применении. Отдельный залп защита любой европейской матки нейтрализует наверняка. Эффективность достигалась только при координированной работе всех батарей по одной цели. А какая может быть координированность, когда счетчик олл — аут непрерывно мигает? Тут и старое надежное оптоволокно не всегда поможет.
Месье Берг все же проверил линии связи. Как ожидалось — или треск, или глухая тишина. Ну что ж…
— Всем боевым постам! — вдруг зашелестел по внешней связи бесплотный голос. — Цель — флагман Седьмого флота! Проломите ему корпус, очень прошу! Обратный отсчет: десять, девять…