Ричард III

В середине декабря английский флот под командованием Томаса Уэнтворта вышел в Ла-Манш в поисках бретонских кораблей, чтобы принудить их к сражению. Вскоре разведчики донесли, что суда герцога Франсуа замечены у берегов Фландрии. Уэнтворт немедленно направился туда и одержал решительную победу, захватив в плен большое число бретонских моряков. Английские торговцы вздохнули с облегчением, но до окончательного решения проблемы было еще далеко. Поэтому Ричард издал строгий приказ купеческим караванам ходить только с военным конвоем.

Глава четвертая.

ПАРЛАМЕНТ РИЧАРДА

С приближением Рождества король обнаружил, что у него кончаются наличные деньги. Несмотря на практически бескровную победу над бунтовщиками, подавление мятежа стоило ему немногим меньше, чем настоящая война. Ричард еще не получил доходов с коронных земель и с традиционных королевских привилегий, но смог возместить расходы по выводу в поле армии, использовав часть сокровищ, накопленных его братом и не похищенных маркизом Дорсетским. Однако для покрытия текущих затрат ему пришлось обратиться к лондонским купцам. Мэр Лондона сэр Эдмунд Ша, ювелир по профессии, приобрел 275 фунтов столового серебра за 550 фунтов стерлингов. Стивен Гардинер ссудил 66 фунтов под золотую солонку, украшенную драгоценными камнями. Прочие торговцы предложили от 40 марок до 100 фунтов за такие ценности, как украшенный золотом, драгоценными камнями и жемчугом шлем короля Эдуарда IV или золотые кубки. На обновление собственного гардероба, а также на рождественские подарки придворным и супруге король взял в долг у торговца тканями 1200 фунтов. За помощь, оказанную властями Лондона в организации займов и распродажи, Ричард III передал городу в дар плоскую чашу с крышкой из золота, инкрустированную рубинами, бриллиантами и жемчугом.

Король с супругой торжественно справили Рождество. Единственное, что омрачало им праздник, — отсутствие сына, который все еще оставался в Миддлхэме из-за слабого здоровья. Сразу после завершения празднеств Ричард III вернулся к насущным делам. Треволнения, вызванные мятежом, в Англии фактически улеглись. Но тут неожиданно прорвало континент, который окунулся в обсуждение островных проблем. Канцлер Гийом де Рошфор[156], председательствуя на заседании Генеральных штатов в Туре, вдруг заявил, что дети Эдуарда IV были убиты, а их убийца коронован волей народа. Информацию относительно гибели принцев он узнал от своего приятеля Манчини, который недавно вернулся из Англии, но утверждение, что в ней виновен король, было личным вкладом канцлера. Неудивительно, что Рошфор превратил допущение в факт: Англия была старинным противником, и выпад в ее сторону прогнозируемо пришелся по душе аудитории. К тому же Ричарда III французы недолюбливали с 1475 года, когда узнали, что он жестко противостоял заключению мирного договора, предложенного королем Луи XI. Его совершенно справедливо отождествляли с партией войны, которая более столетия заставляла Францию истекать кровью, и постоянно демонстрировали ему свою неприязнь. Так, в начале 1483 года французы арестовали в Туре под пустяковым предлогом слугу Ричарда, бывшего на тот момент еще герцогом Глостерским.

Но Рошфор имел и гораздо более серьезные мотивы для провокационных заявлений. Франция как раз переживала все прелести царствования малолетнего короля — Карлу VIII было тогда всего 13 лет. При отсутствии сильной королевской власти конфликт между Орлеанским и Бурбонским домами мог привести к гражданской войне или к дворцовому перевороту. Одной из главных целей созыва Генеральных штатов как раз и была попытка предотвратить открытое столкновение, убедить амбициозных и сварливых принцев принять правление Совета двенадцати и регентши Анны де Боже, старшей сестры короля.

В то время, когда де Рошфор произносил свою историческую речь, Ричард опять находился на юго-востоке страны. Еще не зная об обвинениях, высказанных канцлером в его адрес, он все равно ощущал опасность, исходящую от Франции. Особенно его беспокоил Кент. Вечно недовольное, постоянно бунтующее графство лежало у самых ворот Лондона, на его побережье находились важные порты, куда первым делом проникали с континента лазутчики и дестабилизирующие слухи. В начале января король отправился в путешествие по Кенту: 10 января он прибыл в Кентербери, 16-го — в Сандвич. Оттуда Ричард разослал лордам, рыцарям и дворянам указания привести к присяге на верность все сотни[157] графства. В своем воззвании он поблагодарил подданных, которые сохранили верность короне или быстро покинули ряды мятежников, и объявил награду за поимку оставшихся на свободе бунтовщиков. Но основную часть прокламации занимали практические рекомендации по укреплению порядка в королевстве.

Все установления, которые Ричард пытался внедрить в подвластных ему землях, должен был узаконить парламент. Первоначально его открытие было назначено на 6 ноября, но из-за восстания сроки перенесли. Парламент собрался в Вестминстере в пятницу 23 января. Лорд-канцлер Расселл выступил со вступительной речью, главной темой для которой он выбрал срочную необходимость восстановления здоровья общества. По традиции речь была основана на библейском тексте: «В одном теле у нас много членов, но не у всех членов одно и то же дело»{90}. Каждый должен выполнять свой долг, говорил епископ Линкольнский: король и знатные лорды — осуществлять равное для всех правосудие с жалостью и милосердием, защищать землю от внешних врагов. Подданные — трудиться согласно своему ремеслу, чтобы удовлетворять необходимые королевские расходы. Время нынче непростое, безопасность страны подорвана вероломством французов, этих старых непримиримых врагов Англии, которые нарушили все свои клятвы и договоры. Что еще хуже, королевство повержено во тьму преступниками, восставшими недавно против своего монарха. Но эти беды отступят, если только народ используют свое благоразумие на общее благо.

Джон Расселл воспользовался аллюзией на Евангелие, заявив: «Одна драхма, десятая[158], была потеряна внутри бесценного здания политического организма Англии. Необходимо искать ее и найти, и для этого требуется, чтобы король и все лорды духовные и светские усердно и прилежно работали во время заседаний этого парламента… И после нахождения десятой драхмы будет достигнута гармония, а политический организм Англии начнет функционировать великолепно и в течение долгого времени — здоровый, безопасный и защищенный от любых повреждений или травм»{91}.

В понедельник 26 января палата общин избрала спикером эсквайра королевской личной охраны Уильяма Кэтсби, одного из доверенных королевских советников. Парламент также принял важнейшее решение, окончательно и бесповоротно узаконившее восшествие Ричарда на трон. Он облек в официальную форму парламентского билля ту петицию, которую герцог Бакингемский летом прочитал от имени лордов и общин королевства в Вестминстере. Билль, получивший имя Titulus Regius, благодаря своей интересной судьбе[159] стал одним из самых известных в истории Англии:

«Да соблаговолит Ваша благородная светлость преклонить свое внимание к рассмотрению петиции от нас, лордов духовных и светских и общин королевства Англия, и благосклонно дать на сие свое согласие для публичного и общественного блага этой страны, для успокоения и радости всех ее людей.

Прежде всего мы полагаем, что в прошлые времена наша страна много лет поддерживалась в великом процветании, славе и спокойствии, которые имели своей причиной то, что правившие в то время короли прислушивались и следовали советам и рекомендациям заслуживающих доверия лордов духовных и светских, а также прочих лиц, доказавших свою мудрость, благоразумие, предусмотрительность и опытность, что они боялись Бога и проявляли искреннее усердие и стремление к беспристрастному отправлению правосудия, к общественному и политическому благу страны. В то время нашего Господа боялись, любили и почитали, в то время в стране царили мир и спокойствие, согласие и любовь среди соседей. В то время злые умыслы внешних врагов получали жестокий отпор, а страна с честью защищала себя, одерживая многие великие и славные победы. В то время торговые связи крепли и расширялись. Благодаря вышепоименованным обстоятельствам земля была богатой, а купцы и ремесленники, как и другие скромные люди, зарабатывали себе на жизнь каждый своим занятием, имели достаточный доход для поддержания себя и своих семей, избегая жалкой и невыносимой бедности. Но затем, когда владеющие и правящие этой страной, склонившись к лести и подхалимству, погрузившись в сладострастие и похоть, начали следовать совету особ надменных, злобных и чрезмерно жадных, презирать советы достойных, добродетельных и благоразумных, каковые упоминались выше, то и преуспеяние этой страны уменьшалось с каждым днем, счастье сменилось невзгодами, а процветание — бедой. Политический порядок, закон Божий и человеческий стали нарушаться. И таким образом это королевство — да защитит его Господь! — впало в крайнюю нищету и запустение при отсутствии должных мер по его исцелению, которые следовало бы принять со всей возможной поспешностью.

156

Гийом де Рошфор (ок. 1433–1492) — канцлер Франции при королях Людовике XI и Карле VIII.

157

Сотня (англ. Hundred) — административная единица графства в Англии и Уэльсе, изначально соответствовала 100 гайдам. Гайда (англ. Hide) — земельный участок, достаточный для прокорма одной крестьянской семьи.

158

«Или какая женщина, имеющая десять драхм, если потеряет одну драхму, не зажжет свечи и не станет мести комнату и искать тщательно, пока не найдет? А нашедши созовет подруг и соседок и скажет: порадуйтесь со мною, я нашла потерянную драхму» (Лк. 15:9–10).

159

Titulus Regius (лат. «королевский титул») — акт, принятый первым парламентом Ричарда III. Первый же парламент его преемника Генри VII Тюдора по приказу короля отменил Titulus Regius. Генри VII приказал уничтожить не только сам документ, но и все бумаги, так или иначе с ним связанные. Подлежал уничтожению даже тот парламентский акт, которым был аннулирован Titulus Regius. Но одна копия все-таки сохранилась, ее обнаружил в начале XVII века антиквар и историк сэр Джордж Бак.