Чикагский вариант

- Хочешь все бросить?

- Дай мне свободу действий. В противном случае...

- Ты уволен, Оби!

О'Коннел вскочил и ошарашенно уставился на кандидата. Он хотел было что-то сказать, но вместо этого лишь вяло развел руками и повернулся к двери.

- Чарли, - проговорил он с порога. - Ты повредишь себе, если сообщишь о моей отставке. Лучше скажи, что у меня инфаркт и я в больнице.

Манчестер сделал несколько шагов в сторону старого друга.

- Оби!

- Нет, - отмахнулся О'Коннел. - Без послесловий, пожалуйста!

Дверь за ним закрылась.

...Когда Арчи вошел в номер, кандидат понуро сидел в кресле и был похож на туриста, заблудившегося в чужом городе.

- Оби сказал, что вышел из игры, это правда? - спросил Арчи. Манчестер кивнул.

- Он прав: лучше промолчать об отставке. Скажем, что Оби заболел и лежит в клинике под чужим именем, хотя не думаю, чтобы газетчики проглотили это, - с сомнением сказал Арчи. - Кто же теперь будет руководителем кампании?

- Ты, - произнес Манчестер так, словно констатировал давно известный факт.

- Я?! - не веря своим ушам, воскликнул молодой человек. - Босс, но я же полный профан. Это первый конвент в моей жизни!

- Научишься. - Манчестер устало улыбнулся. - Нам обоим предстоит осваивать эту премудрость. И многие другие в придачу. Я тебе доверяю. Это сейчас главное. В тонкости тебя посвятит Льюис Коэн и функционеры.

У Арчи было такое ощущение, словно он стоит среди обломков рухнувшего дома, растерянно гадая, где и как искать материал для ремонта. Никогда еще не чувствовал он себя таким беспомощным.

- Ну, не волнуйся, - успокоил его кандидат. - У нас почти двое суток в запасе. Будем бороться.

- И ляжем костьми на поле брани? - с грустной усмешкой спросил Арии. Вы еще не знаете, что сенатор Флоберг тоже бросил вас, а газеты на все голоса вопят об отречении президента?

Манчестер изменился в лице. Но тут же овладел собой.

- Что у нас дальше по регламенту? - сухо спросил он.

- До семи часов - ничего, - ответил Арчи. - Потом придут три делегации.

- Отмени встречи. Арчи. Я смертельно устал.

- Босс...

- Завтра, все завтра, - министр вымучил улыбку. - Оставь меня одного. Я сейчас воображаю себя израненным рыцарем в своем замке. Поднимай мост через ров, Арчи.

Очутившись за своим заваленным бумагами столом. Арчи Дю-Пейдж немного посидел, размышляя о чем-то, затем снял телефонную трубку и позвонил в штат Нью-Гэмпшир, в маленький коттедж на берегу озера Уиннипе-соки. Джулия Манчестер спокойно выслушала рассказ Арчи о неудачах последнего дня. Она только что вернулась с пляжа и держала трубку, обмотав руку полотенцем. Струйки воды стекали по ней прямо на пол.

- Может быть, вы выберетесь сюда? - спросил Арчи. - Это было бы очень кстати.

- Хорошо, - чуть хрипловато ответила Джулия. - Я буду у вас вечером, даже если придется зафрахтовать самолет.

Стройная блондинка с огромной эмблемой Робертса на груди протолкалась сквозь толпу газетчиков и приблизилась к Карлу Флейшеру.

- Вас просит к телефону Гэс Мэгуайр, - шепнула она.

Чтобы добраться до своего номера, Флейшеру понадобилось пять минут. Наконец он очутился у себя и схватил трубку.

- Слушаю, Гэс...

- Все мои тридцать три делегата решили голосовать за Робертса, сообщил Мэгуайр. - Надо ли объявить об этом?

- Конечно, пусть вагонетка катится. Попроси кого-нибудь из делегатов разнести эту весточку: не стоит, чтобы она шла от нас.

- Хорошо, Карл.

Флейшер вздохнул, достал коробку с пилюлями и, выбрав одну из них, запил ее виски со льдом и водой. Часы показывали одиннадцать ночи. Вскоре на вечернее совещание явились Роджер Аббот и компьютерный чародей Арт Сегунда. Аббот принес очередную добрую весть: Гавайи решили отдать все свои восемь голосов Робертсу. Члены штаба сравнили свои записи, и получилось, что у губернатора уже есть примерно 420 верных голосов. Осторожный Флейшер предложил, правда, считать, что их всего четыреста. Для победы требовалось склонить на свою сторону еще 225 делегатов.

- Надо заставить Марка Дэвидсона платить за пользование компьютером, заявил Сегунда. - Часу не проходит без его звонков. Пора уже переименовать Оскара в Марка.

- Смотри не проболтайся, что Дэвидсон пользуется машиной! всполошился Флейшер.

- Будь спокоен. Кроме преданных нам людей, об Оскаре никто не знает.

Зазвонил телефон. Взяв трубку, Флейшер записал что-то в блокноте.

- Как-как? - переспросил он. - Колсак? Джон Колсак, Нью-Йорк. Понятно.

Флейшер вывел фамилию печатными буквами и передал листок Сегунде.

- Возвращайся быстро к себе, Арт, - сказал он. - Дэвилсону нужно все, что у нас есть по Джону Колсаку, делегату от Нью-Йорка. Похоже, человек из Манхэттена. Приготовь ответ и позвони Марку. Он в мэрии.

- После полуночи моя ставка удваивается, час идет за два, - весело напомнил Сегунда и убежал, тряся огненно-рыжей шевелюрой.

- Вы уладили вопрос с билетами для зрителей? - спросил Флейшер Аббота. Тот кивнул в ответ:

- Завтра вечером их закончат печатать. Не стоит, чтобы эти бумажки видели раньше времени. В четверг утром распространим.

За разговором помощники Робертса не заметили, как наступила среда. Девятый этаж не спал. В комнатах, где работали добровольцы, беспрерывно трезвонили телефоны. На столах валялись бумажные стаканчики и обертки от бутербродов. Раскрасневшиеся молоденькие секретарши сновали из номера в номер с бумагами в руках.

Коридор возле апартаментов губернатора Калифорнии был забит народом, пришедшим поглазеть на потенциального кандидата в президенты. Каждые пять минут он появлялся в дверях, выпроваживая очередного гостя, и тогда его встречал восторженный гул, в ответ на который Робертс всякий раз приветственно взмахивал огромной ручищей.

В фойе тоже было полно посетителей. Кое-кто из них уже начинал зевать. Ковер пестрел окурками, спичками, обрывками газет и кинопленки. Шесть журналистов рядком расположились вдоль стены. Один счастливчик раздобыл себе стул, остальные сидели прямо на полу. Все шестеро разом вскочили, когда раздвинулись створки центрального лифта и появилась новая гостья.

Это была Грейс Оркотт. С ее приходом сонная полуночная атмосфера фойе мигом посвежела. Репортеры тут же окружили женщину, а телекомментатор сунул ей под нос микрофон.

- Что привело вас сюда в такой ранний час, миссис Оркотт?

Она улыбнулась.

- Формальности. У меня рабочая встреча с губернатором Робертсом. Наконец-то он выкроил для меня немного времени.

- Вы согласны с мнением, что шансы Робертса растут час от часа?

- Дела губернатора идут очень хорошо, - ответила Грейс и, отведя ладонью микрофон, зашагала по коридору к номеру босса. У дверей женщина постояла немного в толпе посетителей и, когда губернатор появился на пороге, шагнула к нему. Робертс встретил ее с восторгом.

- Наша Грейс, как всегда, восхитительна! - воскликнул он.

Грейс Оркотт пробыла в номере губернатора почти полчаса. Когда она вышла от кандидата, на ее лице светилась все та же царственная улыбка. Репортеры ринулись вперед, но Грейс отказалась комментировать итоги встречи. Она вошла в кабину лифта и села на низкую зачехленную скамеечку. Теперь, наедине с собой, она больше не улыбалась. Только задумчиво покусывала нижнюю губу.

Лампы освещали пустые письменные столы, пол был усеян бумагами. Верхний угол большого плаката с портретом Манчестера оторвался и повис, как поникший в безветрие вымпел. Телефон молчал.

Арчи Дю-Пейдж сидел в кресле, задрав ноги на стол. Ему смертельно хотелось спать, но не было сил подняться и дотащиться до своего номера.

Кей Оркотт вошла в штаб Манчестера и села на край большого стола. Ее любопытные глаза неотрывно и чуть насмешливо смотрели на Арчи.

- Теперь понял, каково быть руководителем кампании? - проговорила, наконец, она.

- Хорош руководитель! Только и может, что проигрывать!