Замерзший (ЛП)

Наша очередь в коридоре сдвигается, прежде чем я успеваю поблагодарить его. Очередь затихает, а потом: что-то жужжит. Глубоко и утробно. Сверхъестественно. Нет никакого колебания в гуле, нет изменения высоты тона, но я это чувствую. Своими костями, на своей коже. Это как будто мир слегка вибрирует от своей силы.

Очередь, пошаркивая, начинает двигать вперед.

- Это было похоже на то, как будто заработала печь, - сказал Клиппер. - Большая такая.

Мальчик впереди, который до сих пор стоял с рукой матери на плече, поворачивается к нам.

- Это Зво', - говорит он.

Сэмми выглядит поставленным в тупик.

- Звон?

- Каждое ут’о, каждую ночь, - объясняет Бруно. – Он под’азумевает, что по'а есть.

Когда я был маленьким, мама иногда звонила в колокол, чтобы позвать нас с Блейном на обед. Мы убегали на сельскохозяйственные поля или дурачились на лестнице Совета, но колокол слышали отовсюду. Он издавал безошибочный звук, которой подразумевал нечто определенное, что не мог донести до нас ее голос. Мы мчались домой с урчавшими животами, и ноги бежали впереди нас.

Но этот шум не был колоколом. Он звучал противоестественно, как бесконечный выдох спящего гиганта.

- Откуда он исходит? - спросил я.

- Из «Комнаты Свистов и Жужжаний» - отвечает мальчик.

Я слегка посмеиваюсь, ожидая, что его мать разоблачит выдумку сына, но она поворачивается и говорит:

- Это п’авда. Эта комната никогда не спит. Там всегда шум за две’ью. Мягкий жужжащий шум, ‘ычание монст’а. - Ее малыш начинает плакать и она прижимает его к бедру. - Хотя кто знает, что там п’оисходит. Эту две’ь невозможно отк’ыть. Ни'огда.

- Ваш график питания основан на шуме, который разносится из комнаты, в которую вы фактически никогда не входили?

Глаза девушки выпучиваются.

- Не оcка’бляй «Комнату Свистов и Жужжаний». Она услышит. Она узнает.

Сэмми закатывает глаза. Когда очередь начинает двигаться, он наклоняется ко мне и шепчет:

- Мы так облажались.

Меня передергивает, зная, что он прав в том, что первоначальные предположения Феллин были тоже верными. Мы пересекли весь ЭмИст из-за миссии, которая возможно обречена. Даже если мы избежим наших оков, нам понадобиться достаточно долгое время, чтобы найти способ возродить город и найти камеры, если выжившие здесь не присоединятся к нашей борьбе. Они не позволят это, пока Титус стоит во главе, и нет никакой возможности у Бурга стать второй базой повстанцев без их сотрудничества.

Прийти сюда всегда было риском, но я все равно не ожидал оказаться погрязшим в такой ловушке. Мой желудок бухнул вниз, когда я осознал, что за один день наша миссия полностью изменилась.

Это больше не спасательная миссия, это побег. Для нас.

Нам нужно отделаться от Бурга.

ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ЗАВТРАК СОСТОЯЛ ИЗ ДВУХ ПОЛОСОЧЕК вяленого мяса и маленькой корочки хлеба, чего было недостаточно, чтобы утихомирить мой ворчащий желудок. Нас привели в котельную, как только очередь растворилась и граждане Бурга разошлись, получив свою пищу. Бруно практически закончил нас сопровождать, когда Каз проорал:

- Титус ещё раз хочет увидеть младшего.

- Если он сделает ему больно...

- И что ты сделаешь? - огрызается мне Бруно. – Уда’ишь его? Убьешь его? Плюнешь ему в глаза? Твои уг'озы ничего не стоят, пока ты не сможешь освободить себя от этих ве’евок, Жнец.

Он хватает Клиппера, поднимая его на ноги, и уводит, оставив нас в темноте, закрыв дверь.

Когда я закрываю глаза, я вижу Титуса с цепью, намотанной на его кулаках, и Клиппера пытающего загородиться своими долговязыми руками. Я предпринимаю попытку перенаправить мои мысли по другому руслу, но мне в первую очередь нужно одержать победу над Титусом, что невозможно, если он отказывает мне во встрече. Я начинаю беспокоиться, что опасения Клиппера могут воплотиться: Титус может избавиться от нас.

- Сэмми? - зову я, надеясь, что он может помочь мне с мозговым штурмом. - Сэмми!

Но он легонько похрапывает.

- Забавно, не так ли? - говорит Джексон позади меня. - Мы скоро уснем навечно, а он почувствовал необходимость еще вздремнуть.

- Конечно, Джексон. Это просто смешно.

- Мое имя. Ты опять назвал меня по имени.

- Сейчас мы одна команда.

- Удивительно, как это произошло. - Только его слова звучат не удивленно. Он кажется самодовольным, как будто он знал, что этим все кончится.

- Ты знал об этих людях? Что они скорей всего будут сумасшедшими?

- Откуда я должен был это узнать?

- Когда мы залезли на Стену, ты сказал, что мы не должны идти в город. Ты сказал, что это плохо.

- Я ничего не знал. Я все ещё ничего не знаю.

Я хотел бы уловить на его лице вранье, но оттуда, где я сижу, я могу только смотреть вперед, в сторону, где храпит Сэмми. Я представляю, как плохо будет выглядеть Клиппер, когда он вернется. Я удивлюсь, если он вернется.

- Мне надо сказать тебе кое-что, - произнес Копия. - Я пытался сказать это тебе, когда мы перелезли Стену, но ты не хотел слушать.

Он делает паузу, как будто ожидая разрешения продолжить.

- Ну? О чем?

- Я помню.

- Помнишь что?

- Кусочки моей жизни, которые всегда были как в тумане, о том, что произошло, когда мне исполнилось восемнадцать. Они вернулись, когда я увидел Стену. Вначале это казалось сном, как будто мой мозг что-то наколдовал, чтобы развлечь меня, но потом мы перелезли через Стену и правда так сильно ударила меня, что дыхание сперло.

Он делает глубокий вздох и я боюсь прервать его, сказав что-либо, из-за чего он не продолжит, поэтому я сижу в тишине, боясь разрушить чары.

- Есть некоторые вещи, которые я всегда знал, например как бывает жарко там, где я вырос. У нас не было зимы как эта, но у нас была Стена. И ее невозможно было пересечь. Если пытались, то умирали. Декстен. Это был мой дом. Он был назван в честь кого-то важного еще до меня, но он пропал. Они все пропадали в восемнадцать лет... мальчики. У меня было два брата: один старше, другой младше. Первый ушел от меня, потом я ушел от младшего. Что-то забрало меня. - Он ненадолго умолкает. - А вот что я никак не мог вспомнить, но теперь я знаю: свет. Ослепляющий свет. И беснующийся ветер, как если бы я попал в шторм. Затем комната и холодная, металлическая панель под спиной, и лица над головой, одетые в белые маски, прикрывающие рты и носы. Я заснул и почти сразу же снова проснулся, только мне казалось, что я проснулся в первый раз, подобно тому, что все, что было до этого, было сном.

- Теперь мне понятно, собрав все это воедино. Это как пытаться заплести в две пряди в косу, и только сейчас найти третью. Я думаю, я знаю, что это значит, но я хочу услышать это от тебя. - Он замолкает на мгновение, а затем спрашивает: - Что со мной произошло, Грей?

- С тобой ничего не происходило. Это происходило с Джексоном.

- Но я и есть Джексон.

- Ты Копия, зовущая себя Джексоном. В этом вся разница.

Харви как-то объяснял, что Клон является идентичной копией похищенного мальчика. У них одинаковая внешность и манеры, и даже воспоминания. Программное обеспечение, интегрированное с их умами, заставляет их действовать по приказу Франка, несмотря на то, что он заставляет их делать. Код Харви написан настолько мощный, что он может аннулировать свободу воли, убедить Копию блокировать определенные мысли и действия, таким образом, чтобы руководить их разумом. Также, например, он мог заставить их забыть свое Похищение и некоторые моменты после него.

Но Джексон...

Возможно, Стена что-то инициировала. Увидеть ее - могло стать слишком личным. Взбирание на нее могло вывести его из себя, вызвать какой-то глюк в его внутреннем программном обеспечении. Его ум теперь может обрабатывать вещи сверх его программы. Или может он все это выдумал. Я боюсь, что никогда не смогу понять его, отделить правду от лжи.

- Франк — человек, который отправил меня по следу вашей группы, - говорит Джексон. - Он тот же человек, который посадил меня за Стену в Декстерне. Он - Орден и он - Жнец. Вот что я сейчас понимаю. Это одно и то же.