Страница 170 из 181
- Нет, монах, лгут твои священный книги. Я же говорю то, что открывают мне сокрытые силы. Я пришла сюда засвидетельствовать, как моё пророчество для крестьянки сбывается в этот час. Боишься ли ты? Хочешь, чтоб мои слова оказались ложью?
- Пусть тебя боятся смертные, Амертат. Мне-то что до твоего колдовства? Пусть я верю в его существование, но я не верю в его силу над людским миром, ибо это сфера подвластна только Господу, а не тому, что стоит за твоим левым плечом. Как бы он не старался выпятить свою значимость, он лишь обезьяна Бога, подражатель, который не способен на творение.
Амертат только ухмылялась в ответ:
- Какие старые слова и ни одного нового возражения.
Отцу Матео уже начал надоедать это бессмысленный разговор:
- Ты не из моего прихода, Амертат, и не мне тебя вразумлять. Просто будь добра, уйди с миром из этого места.
- Святого, да? - рассмеялась она торжествующе и противно. - Так если я проклята, то, как могу стоять здесь рядом с гробницами святых твоей веры и не провалиться сквозь землю?
- А ты подойди ближе и возложи руки на их саркофаги, - внезапно для самого себя предложил он.
И Амертат охотно приняла его вызов. Широкими шагами она двинулась в сторону гротов, и отец Матео уже был не рад своим словам. Нечего язычнице делать в месте упокоения пап.
Но Амертат была полна решимости. Пройдя меж верениц саркофагов, она тут же выбрала один и бесцеремонно возложила на него руки. Отца Матео даже передернуло от такой дерзости. Подоспев со свечой в руках, отец Матео поднёс её к саркофагу, чтобы прочесть надпись и покачать головой:
- Ты выбрала самый лёгкий вариант. Этот папа был клятвопреступником и умертвил кардинала-соперника, чтобы взойти на престол, - произнёс отец Матео и, обойдя колдунью, медленным степенным шагом пошёл вперед, освещая себе путь. Наконец он нашел другой саркофаг и предложил Амертат:
- Подойди сюда.
Она охотно последовала к нему и остановилась.
- Здесь действительно покоится человек великой святости, - степенно произнёс отец Матео. - Всю жизнь он был аскетом и заступником обездоленных, но был суров к греху и ереси. Возложи руки и, может быть, даже ты ощутишь благодать, что исходит от его могилы.
Амертат лишь дерзко улыбнулась и протянула руки вперед. Но тут же усмешка гипогеянки померкла и сменилась недоумением, а после самым настоящим страхом. Она так и стояла, не в силах даже приблизиться к саркофагу. Было видно напряжение мышц в её руках, как она не силилась подойти ближе, но ничего не получалось.
- Человек великого духа, - тихо произнёс отец Матео, - покойся с миром, - и осенил саркофаг крестным знамением.
Амертат словно ударило током, она отскочила от саркофага и кинулась прочь из грота. Отец Матео нашел её в тоннеле, что вёл к подвалу дворца, сидящую на земле и сжавшуюся в комок:
- Отцы твоего народа говорили, - спокойно произнёс отец Матео, - что каждый человек волен выбрать, будет ли он на стороне добра, либо же выберет путь зла. Свой выбор ты сделала давно, и потому даже крупицы благодати, что пребывают рядом, для тебя всё равно что кислота по коже. Но Господь не зря даровал тебе долгую жизнь. Ты всегда вольна изменить свой выбор и начать жить иначе. Тогда однажды ты сможешь увидеть божественный свет, и он не будет тебя слепить.
- Избавь меня от проповеди, монах, - огрызнулась Амертат. - Пока мы ходили по кладбищу, понял ли ты, что скоро оно пополнится ещё одним мертвецом?
- Довольно угроз, я уже видел, чего стоит твоя сила. Стоит тебе только приблизиться к святому месту, как твой извечный спутник, что стоит слева, тут же пятится назад и тянет за собой во тьму и тебя.
Но Амертат его явно не слушала. Поднявшись на ноги, она расплывалась в самодовольной улыбке:
- Пока ты говоришь пустое, твой папа уже умер.
- Что за глупости? - отмахнулся отец Матео. - Папа умер два месяца назад и не здесь, а в загородной резиденции. Ты опоздала со временем и ошиблась с местом, чтоб сказать мне это.
- В эту самую минуту, - уже шире улыбалась Амертат, и отец Матео мог лицезреть её белые зубы со слегка удлиненными клыками, из-за которых она походила на дикого зверя, - его сердце остановилось, и гримаса ужаса исказила его лицо. Пока ты читал мне мораль, его убили, а ты даже не попытался помочь ему. А ведь я предупреждала тебя заранее. Что же ты, все ещё считаешь мои пророчества дьявольским обманом? Не жалеешь, что не послушался дьявольских речей?
- Ты говоришь ерунду, богохульница - твердо заключил он. - Уходи прочь, если тебе нечего больше сказать.
- Поднимись, - настаивал она, - поднимись наверх и посмотри. Он не дышит, он сидит на своей кровати и больше не может пошевелиться.
- Прочь, - только и сказал отец Матео.
- Хорошо, я уйду, но скоро ты поднимешься наверх и поймёшь, как я была права. Так слушай мое следующее пророчество для тебя и о твоей сестре. Скоро она искупается в море крови таких же последователей мертвеца, как и ты сам. Их будут убивать у неё на глазах десятками и сотнями за то, что они поклоняются своему Богу. Твою сестру схватят, а над её телом надругаются и не один раз и не один день. А ты будешь здесь, ты будешь далеко и не захочешь помочь, как ты не захотел спасти своего папу, хотя он всего в сотне метров от тебя.
- Вон, кощунница, - сверля её взглядом, процедил отец Матео.
В нарушении всякого обряда он стал читать вслух молитву об изгнании злого духа из одержимца. Его веры и духовных сил хватило на то, чтобы Амертат в ужасе резко развернулась и кинулась прочь вглубь коридора. Больше он её не видел.
Это был его самый нелепый разговор за последнее время. Что это - испытание веры, желание Амертат просто испортить ему настроение и привести разум в смятение? Как теперь не думать о Маноле. Как она там одна в Никарагуа, где свирепствует национальная гвардия? А как же его собственные слова Фантине, что не надо верить в предсказания, что нашептывают колдунье злые духи, ведь предсказания эти не всегда сбываются? И это не сбудется, это точно, отец Матео будет молиться за сестру и Господь не попустит ничего плохого.
Поняв, что из-за визита Амертат Фантина под собором в ближайшее время не появится, отец Матео решил покинуть подземелье и вернуться сюда ранним утром, чтобы всё-таки переговорить со своей прихожанкой. Выбравшись наверх, отец Матео невольно посмотрел в сторону Апостольского дворца. Время было за полночь, кругом тишина, и только свет пробивался из одного единственного окна - того самого, где располагались апартаменты папы. Видимо, не спит, переживает о новых перестановках в курии, работает, жаль, что так долго, в его возрасте необходим полноценный сон. С этими мыслями отец Матео отправился домой, и вернулся в подземелье только через пять часов. Не успел он пройти по тоннелю и десяти метров, как навстречу ему кинулась Фантина:
- Убили! Убили! Извели! - причитала она, обливаясь кровавыми слезами.
Отцу Матео стоило немалых сил поднять женщину с колен и попросить объяснить, что случилось.
- Ведьма сказала, что папу отравили!
- Глупости, Фантина, - произнёс отец Матео, подавая женщине платок. - Ты же знаешь сама, что папа умер почти два месяца назад, и не от яда, а от того что он был стар и сердце его остановилось. Уже месяц в Ватикане новый папа и с ним всё в порядке
Но Фантина и не думала успокаиваться:
- Джанпаоло убили! Отравители в сутанах!
Отцу Матео уже стала надоедать эта истерика. Одна гипогеянка расхаживает по подземельям и втолковывает всем свои предсказания, другая по наивности верит в них.
- Послушай меня, Фантина, - строго произнёс он. - Сейчас наверху раннее утро. Я пойду в Апостольский дворец, а вечером после службы я спущусь и скажу тебе, что всё в порядке, папа Иоанн Павел жив, а колдунья тебя просто обманула из вредности.
Отец Матео поспешил к подвалу дворца, но вовремя понял, что там уже кто-то ходит и, судя по мелькающему свету фонарей, это были не гипогеянцы, а законные обитатели Ватикана. Отец Матео посмотрел на часы - половина седьмого. Кому и что понадобилось в этот ранний час в ватиканских катакомбах, он не имел ни малейшего представления. Пришлось идти обратно и подниматься наверх уже за стенами Града, в Риме. Пройдя, как и всякий добропорядочный ватиканский служащий через ворота святой Анны, отец Матео встретил только пару гвардейцев и того, кто в столь ранний час никогда не появлялся в Ватикане - около башни Николая V прохаживался епископ Марцинкус. Что заставило его встать в такую рань и поспешить к рабочему месту, отец Матео мог только предполагать. Наверно и до епископа Марцинкуса дошли слухи о собственной неминуемой отставке, и он пришёл к рабочему месту собирать вещи. Правда, вид его уже не был таким обреченным как накануне.