Сексуальный наркоман (ЛП)

Эрнест Хемингуэй.

Глава 20.

– Итак, позвольте мне во всем разобраться, – доктор Гловер поднес кончик своей ручки к губам, когда сузил свой взгляд из–под очков на Эване. – Женщина, которую мы обсуждали в последние несколько недель, наконец–то показала, что она хочет большего, а вы оставили ее в эмоциональной неразберихе, в ее кабинете. Я правильно понял?

Эван вытянул свои ноги перед ним. Она думает, что я переспал с проституткой в тот же день, как покинул ее квартиру, так что, угу, совершенно верно. Вздохнув, он откинулся на потертый, кожаный диван.

– Вы упустили ту часть, в которой она лжет. И не то, чтобы я с кем–то встречался последние несколько недель. Она была темой дня.

– Как и вы.

– Что это, черт возьми, значит?

– Вы хотели переспать с ней.

– Господи, вы попали прямо в точку, не правда ли?

– Ну, это то, что вы делали. Разве не так?

Я думал, что так было, пока не стал одержимым этой долбаной, длинноногой блондинкой. Эван сурово посмотрел на мужчину, чьи глаза, он бы, блять, поклялся, сверкали.

– Даже если и так, что такой терапевт, как вы, делаете? Я уверен, что они не учили вас этому в пункте 101 клиентских отношений.

– Я всегда твердо верил, что не должно быть никакого дерьма собачьего. Я сказал вам об этом в тот же день, как вы пришли и попытались соврать мне. Мы не достигнем никакого прогресса, если вы не будете доверять мне, а я – вам.

– Да, да, знаю. Вы просто…

– Да, Эван?

Он отмахнулся от него.

– Ничего. Полагаю, что я все еще пытаюсь врубиться в то, что Рейган та маленькая девочка из далекого прошлого. Целой, блять, жизни назад. Это… не знаю, – сказал он, разочарованно проводя пальцами по своим волосам. – Это сбивает с толку. Она знала меня раньше.

– И это вас беспокоит.

– Да, блять, это беспокоит меня. Мне было десять, когда я последний раз видел ее. Невинный. А теперь я…это.

– Вы ужасно строги к себе. Мне интересно знать, – вы расстроены из–за того, что сказали, или что Рейган думает о вас плохо.

Ну, вот. Правда, которую он не хотел признавать. Рейган обвиняла его в том, что он был с кем–то, сразу же после нее, – это приводило его в бешенство. Что было смешно, поскольку он знал, кем он был. Демоном, с которым пытался бороться. Почему она не предположила что угодно, кроме худшего? Но от этой злости приходил стыд и смущение. Он ненавидел то, что она видела его на том углу. Ненавидел то, что она видела его с Лайлой. Но, как, блять, он вообще мог убедить ее в обратном? И почему он вообще должен этого хотеть?

– Она лгунья, – сказал он.

– А вы сексуальный наркоман. Фантастическая пара.

– Вы не помогаете. За что я вам вообще плачу?

– Чтобы слушать. Чтобы поговорить о ваших чувствах и помочь понять их.

– Это никогда не сработает с Рейган, – произнес Эван. Его глаза смотрели в потолок, прослеживая длинную, надорванную трещину, которая проходила от одного конца к другому. Как много раз он был здесь, в безупречном доме и кабинете доктора Гловера, и никогда не замечал никаких недостатков. Трещина сводила его с ума, до такой степени, что он хотел схватить шпатель и стремянку и заделать чертову штуковину.

– Знаете, поему я оставил ее там, а? – спросил доктор Гловер. Когда глаза Эвана встретились с ним, он продолжил. – Это метафорично. Вы видите красивый дом, красивый фасад. Все кажется идеальным и на своем месте. Но если приглядеться, вы обнаружите, что все в недостатках, Эван. Каждая личность, каждые отношения, каждая работа. Так что, вероятно, мы должны быть сосредоточены не на недостатках, а на красоте всего этого. В случае с Рейган, и я могу только предположить, конечно, но не думаю, что она смотрела на ваши недостатки, когда принимала приглашение на ужин с вами. Я верю в то, что она помнит мальчика, которого знала так много лет. Что приводит меня к следующему вопросу. Вы сказали, что это никогда не сработает с Рейган. Что не сработает с ней? Работа? Секс? Дружба? Или отношения? Потому что, пока вы не узнаете этого, все, что вы будете видеть, глядя на трещину в потолке, – это трещину в потолке.

Эван уставился на своего терапевта, онемев. Он не мог припомнить, чтобы доктор сказал так много за один раз, а это заняло две или около того минут, чтобы все выложить ему.

– Вы готовы признать, что то, что Рейган лгала вам, – сейчас не самая большая проблема?

Эван сложил свои руки на коленях, а что еще делать, кроме того, как тянуть свои волосы от полнейшего разочарования от всех этих слов.

– Вы знаете, что это не так.

Когда доктор Гловер однократно кивнул, Эван выдохнул.

– Хотел бы я никогда не ездить прекращать отношения с Лайлой той ночью.

– Тогда почему вы сделали это?

– Блять, – он огляделся. – Почему у вас нет никакого спиртного для таких глубокомысленных размышлений?

– Эван.

– Ладно. В ней кое–что есть…

– В Лайле?

– Да. Что–то знакомое.

– Как она выглядит?

– Она, не знаю, среднего роста…наверное, 173 см, но она носит эти высоченные каблуки и крошечные….

– Эван. Сосредоточьтесь, пожалуйста. Как она выглядела? Ее волосы? Цвет глаз, такого рода вещи.

Эван вскинул ноги и поставил их прямо, потом наклонился, располагая свои предплечья на коленях.

– У нее карие глаза и…

– Как у Рейган, правильно?

– Много у кого карие глаза.

– Как и у Рейган.

– Точно.

Доктор Гловер кивнул, а потом указал пальцем, чтобы Эван продолжал.

– На чем я остановился?

– У Лайлы карие глаза и…?

– Ее волосы вьются. Они длинные и ниспадают по плечам…

– Какого цвета?

– А?

– Какого цвета ее кудри?

Эван нахмурился, а потом яркий свет погас, и он решительно покачал головой.

– Нет.

– Нет что?

– Я догадываюсь, о чем вы, блять, думаете.

Доктор Гловер пролистал свой блокнот назад и провел ручкой вниз по странице. Потом что–то пробормотал и посмотрел на него.

– Ваша бывшая подружка, Мишель. У нее темные, вьющиеся волосы и…карие глаза. Прямо, как…

– Даже. Не. Говорите. Этого. У Рейган были светлые волосы, когда я встретился с ней, так что в этом ничего нет.

Взгляд доктора переместился на часы, которые висели на стене позади него, а потом он беззаботно пожал плечами.

– Ладно, ну, полагаю, хорошо, что вы не хотите обсуждать это, потому что ваше время вышло.

У Эвана отвалилась челюсть, он подвигал ей, пока пытался подобрать слова.

– Подождите…что? Вы просто хотите выставить меня, после того как скинули такую бомбу на мою голову?

Доктор Гловер встал с кресла и положил свой блокнот на большой стол в углу комнаты.

– Ну, вы единственный, кто сказал, что в этом нет ничего такого. Так что, мы убедимся в этом в следующий раз, когда встретимся.

– Но…

– Хорошего дня, Эван.

Эван оттолкнулся и встал.

– У вас на самом деле есть садистская жилка.

– У всех хороших терапевтов есть.

Может быть, за это ты мне и нравишься. Ты никогда не сдерживаешься, чтобы задать мне хорошую взбучку, когда она необходима. Осел.

Встряхнув головой, Эван попрощался и прошел через входные двери. Холодный ветер ударил его в лицо, когда он шагнул на улицу, и закрыл глаза, вдыхая полные легкие горьковато–осеннего воздух. Когда он открыл их снова, его взгляд опустился на улицу, на место, где стояла Рейган, в последний раз, когда он здесь был. Она пыталась скрыться, просто делая фотографии Ист Ривер. Его сердце подпрыгнуло, когда он увидел ее, одетую обычно – штаны для йоги и перекинутая через шею камера. Тот день был ярким и простым и привел к даже еще более насыщенному вечеру на скоростном свидании, на которое он хитростью ее заманил.

Казалось, это было целую жизнь назад.

Нет ничего яркого и простого там, где мы сейчас, – подумал он, пока спускался по ступенькам, и направился к поезду.