Единство государства

- Значит мне пешком вести отряд через лес?

- Очевидно, что на коне тебе там не проехать, - Лесьяр указал рукой на заснеженные ели, вставшие вокруг Михайлового луга. - Хочешь что-то возразить?

Лютогост очень хотел возразить, поспорить, потребовать. Но не стал. Нельзя перечить своему отцу. Тем более, когда он ещё и твой державный князь.

***

Жёлто-красные языки пламени плясали на весело потрескивающих брёвнах. На этот танец можно было смотреть часами. Сделав над собой усилие, сотник Благой рати Егор Михайлов оторвал взгляд от пламени и обратил его в чёрное ночное небо. Но глаза сами собой сползли в пространство между огнём и звёздами. Там, вдали, где Михайлов луг ограничивает подступивший к водам реки Хили лес, на противоположном её берегу стоит войско державного князя.

К костру подошёл один из знакомых Егору офицеров, бросил в пламя новое полено. В небо взмыл столбик искр. Офицер что-то сказал Егору, но тот не ответил. Никакого желания поддерживать разговор не было. Воины уже укладывались спать. Но многим не спалось. Некоторые неудержимо гомонили, пытаясь с помощью болтовни победить терзавшие их страхи. Егору разговаривать не хотелось.

Он очень долго служил в Поместной страже, слишком долго ходил под знаменем Дома Строговых. В Орешкином овраге приняли смерть многие его друзья и знакомцы. Теперь же ему придётся убивать тех, кто пришёл под восьмиконечной серебряной звездой на красном поле. В чём тут смысл? Егор вспомнил свою встречу с державным князем в Древгороде шесть лет назад. Лесьяр Строгов производил впечатление твёрдого сурового правителя. Повысил Егора в звании. А то, что решил сменить религию... Да мало ли чем дурят себе голову правители государства! Можно не сомневаться, что скоро Лесьяр вернётся к древним верованиям Рустовесской земли. Ведь весь народ против элаитства. Это ясно любому. Больше пяти тысяч человек встали с оружием в руках, чтобы сражаться за благую веру. Князь очень мудрый человек, он увидит это и поймёт, что не прав. Нет смысла устраивать бойню. Одно дело воевать против вторгшихся иноземцев. А против своего же державного князя? Конечно можно было бы, если бы здесь собралось больше воинов.

Мудрейший Вейкко обещал, что в Благой рати будет пятьдесят тысяч мечей и копий. Почему же он не собрал столько воинов? Здесь только бывшие стражники и ополченцы. Никудышные бойцы, если хорошо подумать. Если бы мудрейший вёл себя правильно, сейчас бы сюда пришли войска всех князей. Озеровы, Булатовы, Юрьевы, Волковы и Клыковы. Что бы тогда стал делать Лесьяр Строгов? Скорее всего сдался. Иначе был бы разбит. Вот в такой битве можно было бы принять участие.

А как быть сейчас, когда в Благой рати в десять раз меньше воинов, чем обещал собрать мудрейший? Если завтра выйти на битву, никакого смысла не будет. Они проиграют и погибнут зря. Егор задумался ещё больше. Да и как вообще можно биться против державного князя? Он держит страну. Егор вспомнил, что не женат, у него пока нет детей. Недалеко находится родовой острог его Дома. Эти леса он с детства знает очень хорошо. Если пойти прямо сейчас, то к рассвету можно оказаться дома.

Егор встал и направился к одному из выходов. "По нужде", - сказал он караульному, махнув рукой в сторону черневшей за частоколом выгребной ямы. Ратник хитро сощурившись, оглядел сотника, дав ему понять, что знает какая нужда припекла молодого офицера, но всё же выпустил его за пределы лагеря. Егор обошёл яму, чтобы не попадаться в отсветы становых костров и ушёл в лес.

***

Вейкко закончил молитву перед священным пламенем. Его разум ещё никогда в жизни не был так чист и светел как сейчас. Всего час назад он не мог заснуть, сердце его болезненно билось, а в голову лезли всякие хмурые мысли. Но помолившись, он познал всю очистительную силу на которую способен огонь, порождённый от храмового очага. Много раз в жизни Вейкко доводилось испытать благословенные прикосновения богов. Но никогда они не ощущались так явственно, как сейчас. Усталость немедленно покинула его немолодое тело, рассудок обрёл небывалую лёгкость и свежесть. И, самое главное, он всё понял.

Вейкко постиг волю благих богов, они показали ему смысл открывшегося мудрейшему пути. Все, кто по долгу веры и традиции обязан был защищать благую веру, оставили главного хранителя храма Юма и Живы и его воинов. Ни один мудрейший не прислал в лагерь Благой рати свою дружину. Не поднял голос, провозглашая восстание против князя-отступника. Чернек Озеров, несколько десятилетий называвший себя другом Вейкко так и не поднял полки, так и не пришёл, чтобы встать с ним против Древгорода. Все оправдываются тем, что это не их война, Вейкко сражается сам.

Зато слуга Мроза и Килмы лично явился сюда во главе могучего войска. Лесьяр Строгов сильнее. Благой рати завтра не победить. Боги ведают об этом. И они указали мудрейшему другое предназначение. Он и твёрдые духом воины выйдут завтра на битву. Покажут всем, как надо сражаться за благую веру. Своей кровью ознаменуют начало борьбы против наступающей новой Эпохи Падения. Если вошла в людское жилище Невита, и нет никого, кто решился бы сразиться с ней, должен найтись тот, кто прыгнет в её клыкастый зев. И пока жрёт чудище этого человека, остальные получат несколько мгновений, чтобы выйти из оцепенения и принять бой.

Вейкко вышел на мороз и посмотрел вверх. Черная бездна неба была усеяна россыпью мерцающих синевой ледышек. Над лесом висела серебряная луна, спокойная в своём недосягаемом вечном величии. Вейкко задумался. С тех пор, как боги создали луну, сколько готовящихся к битве воинов она повидала? Сколько великих людей, оказались омыты её мертвенным сиянием? А не великих? Во имя Юма и Живы, ведь эта самая луна должна была видеть как жили Древние и что именно послужило причиной гибели их мира! Много тысячелетий люди рождались, надеялись, верили, строили, разрушали, любили, рожали, умирали. А ночное светило так же безразлично смотрело на них с чёрного небосклона. Позволят ли боги увидеть ему луну ещё раз, завтра?

Послышались шаги. Из беспокойного полумрака военного лагеря выделилась крупная фигура и подошла к Вейкко. Мудрейший узнал Дарёна. Воевода Храмовой дружины был как всегда бесстрастен и собран. Но заглянув в лицо мудрейшего, офицер оторопел. Вейкко никогда не видел своего главного воина испуганным. Но сейчас было именно так. Неужто он боится завтрашней сечи? Почтительно наклонив голову, Дарён дождался благоосенения, после чего ровным голосом заговорил.

- Мудрейший, многие воины не выдержали долгого нахождения ввиду вражеского войска. Они дезертируют.

- Сколько ратников нас покинуло?

- По моим подсчётам около пяти сотен. Разрешите мне организовать облаву и выловить их. Трусов надо наказать.

- Итого в Благой рати осталось примерно пять тысяч воинов... Из Храмовой дружины кто-нибудь бежал?

- Ни один. Так же никто не покинул рядов храмового ополчения. Бегут в основном добровольцы из вновь прибывших. Частично стражники. Я хочу выловить их, - повторил Дарён. - Отловим и поставим боягузов в первые ряды.

Вейкко положил руку на плечо воеводы.

- Нет! Никого вылавливать не надо. Завтра на этом лугу случится не просто битва. Здесь состоится священное сражение за благую веру. Те, кто слаб духом, не достойны защищать Позара и Светлобу. Боги не нуждаются в помощи слабых. Биться за богов должен тот, кто искренне желает этого. Чтобы костёр горел, нужны дрова. Они должны быть сухими, тогда пламя не зачахнет. Чтобы разгорелся огонь святой войны, жертву должны принести те, кто не боится умереть. Те, кто не готов умирать, пусть уходят. Быть может, они сразятся потом. Ты готов?

- Я готов, мудрейший!

- Знаешь, Дарён, хотел сказать тебе. Я очень ждал помощи от князей. Но вместо них сюда явились простолюдины, которые не побоялись взять в руки оружие. Да, их мало, но они пришли. Когда князей обучают грамоте, им рассказывают, что они освобождены от необходимости добывать себе трудом пищу, строить или заниматься ремеслом. В обмен на это князья полностью отданы ратному делу и управлению землями. Это речение взято из книги "Рустовесская быль", написанной хм... - Вейкко замялся. - Ну вот, забыл имя хранителя, написавшего эту книгу. Ладно, не так важно. Там говорится, что князья освобождены от того, чтобы лично добывать пищу, потому что заняты войной и судом, но страна всё равно держится на простолюдинах. Простолюдины строят, сеют и воюют. Как видишь, автор был прав. Я думал, что смогу победить Древгород. Но, похоже, о победе можно даже не мечтать. Будем молиться, чтобы наша смерть стала не концом, а началом пути. Что по нашему следу хоть кто-нибудь пойдёт.