Единство государства

- Так и будет. Ратную подготовку никто не отменяет. Но речь идёт не только о ней. Нужны меры по укреплению всей страны в целом, а не только войска. Новая вера это лишь начало.

- Клинок нашего государства уже много столетий твёрд и победоносен, - не хотел уступать Чернек Озеров. - Зачем его нужно перековывать?

- В последней войне мы одержали прекрасную победу, - поддержал его Хотен Юрьев. - Зачем что-то менять? Просто нужно готовиться к новым походам.

- Да, - согласился с ним Чернек, - ведь все тогда действовали сообща. При Чёрном кургане сражались все князья и храмы. Даже элаиты бились вместе с нами.

- Вот именно, - прервал рассуждения предельных князей Лесьяр Строгов. - Сообща. А должно быть монолитное единство, которое начинается с общей веры, с одного бога. Благоверие слишком раздроблено. Значит нужно принять элаитство. Покровительство общего для всех бога позволит нам укрепить порядок.

Хотен Юрьев понял, что державный князь не собирается уступать своим вассалам, но всё же решил попробовать перевести разговор в другое русло.

- Ты должен дать нам больше свободы, Лесьяр. Имея больше возможностей, мы сможем лучше следить за порядком на своих землях. Если бы ты снизил налоги, мы бы смогли тратить больше денег на войска.

- А ты не забываешься, Хотен? Это не ваши земли. Мои предки послали ваших предков, чтобы они правили пределами от имени державного князя. Чем вы сейчас и заняты. Не подарили вам эти пределы, а дали их в управление. Не забывайтесь! А что было однажды дано, то может быть и забрано назад.

- Лесьяр, - голос Чернека Озерова был одновременно удивлённым, возмущённым и слегка напуганным, - ты угрожаешь своим верным подданным?

- Нет. Я напоминаю своим верным подданным, что они исполнители воли державного князя. А она такова. Вы должны принять элаитство.

- Если такова твоя воля, - сказал Чернек. - Но благоверие помогло сохранить жизнь в Эпоху Падения.

- Да, помогло, - согласился державный князь. - Но оно и не давало идти вперёд. Если вы помните, то основатели Древгорода поступили вопреки воле мудрейшего храма Благопроявлений. Итогом их неповиновения стала Рустовесская держава. Теперь настало время когда мы должны двигаться дальше.

Предельный князь Густошумья понял, что дальнейшие споры не изменят решения Лесьяра Строгова.

- Если ты приказываешь, то мы должны выполнить наш долг по исполнению твоей воли. И мы выполним его. Но как быть с храмами Пресветлых богов? Если мы вдруг объявим, что все разом переходим в элаитство, то против нас начнётся народная война. И храмы возглавят её. Нас просто сметут.

Державный князь улыбнулся.

- Тебя так просто смести? Я не зря сказал, про лето следующего года. За грядущие месяцы мы ослабим храмы.

- Но как это сделать? - поинтересовался Чернек Озеров.

- Во-первых, больше не ставить мудрейших в известность о государственных делах. Все вопросы решать без их ведома. Во-вторых, запретить храмам взимать десятину с предельных земель. Пусть живут за счёт тех доходов, которые они получают со своих собственных владений. В-третьих, мы запретим храмам выпускать велги. Пусть пользуются общегосударственными монетами. В-четвёртых, со временем они должны будут распустить Храмовые дружины.

- Если это приказ, то я его выполню, - произнёс озадаченный Чернек.

- Это приказ, - подтвердил Лесьяр тоном, пресекающим любые дальнейшие возражения.

- Но подумай, князь, - не успокаивался Озеров. - Ведь храмы это надёжная военная опора. Вспомни войну!

- Храмовые дружины представляют угрозу.

- Храмы это центры знаний.

- Храмы просто копят знания и прячут их. А они должны быть использованы на благо Рустовесского государства. Вопрос решён. К лету четыреста четырнадцатого года храмы должны быть ослаблены. После этого все Большие Дома перейдут в элаитство.

Больше никто не возражал. В напряжённой тишине решение Великого совета было записано на большом листе грубой бумаги. Затем каждый из князей начертал под ним своё полное имя и титул. Подождав пока просохнут чернила, князья расплавили воск и скрепили подписи своими гербовыми печатями.

- Так как Великий совет закончился, - сказал Лесьяр Строгов - ваше присутствие в Древгороде больше не требуется. С завтрашнего утра вы начнёт отбывать в свои пределы. Чернек.

- Да, князь?

- Ты отбудешь первым. Олег, ты отправишься одновременно с ним.

- Как тебе будет угодно.

- Ростих, Деян, вы отбываете послезавтра. А ты, Хотен двинешься в путь последним.

- Хорошо.

- Сегодня вечером мы проведём последний общий пир.

Князья покинули зал Великого совета. Лесьяр и Всеслав остались одни. Державный князь тяжело дышал. Боль в груди снова вернулась. Он опёрся локтями на стол и прикрыл ладонями лицо.

- Как ты себя чувствуешь, отец?

- Ничего, всё в прядке, просто утомился. Что можешь сказать по поводу увиденного?

- Если честно, то я ожидал чего-то более грандиозного. А разговор прошёл так обыденно.

- В каком смысле?

- Ну... Всё-таки это называется Великим советом.

Лесьяр рассмеялся.

- Не всё, что именуется великим, на деле выглядит как великое и невероятное. Знаешь, сколько песен сложено о битве при Чёрном кургане? Так вот. Мы, все кто там сражался, просто бились с врагом. Убивали, умирали. Я не рыскал по полю боя в поиске вражеских военачальников, как иногда утверждают. Киврийские вожди сами попались под мой меч в горячке боя. Это лишь воля Единого.

- Понимаю.

- Так что скажешь по поводу итогов совета?

- Думаю, что на Клыковых можно полностью положиться. Булатовы выполнят свои обязательства. Надо будет только помочь Деяну уладить проблемы внутри его Дома. Волковы... Как мне показалось, Олег не очень был рад перспективе перехода в новую веру. Но он воспринял перемены как свой долг. Не думаю, что с ним будут проблемы.

- Что скажешь про Чернека и Хотена?

- Озеровы и Юрьевы подчинились только после твоего прямого приказа. Им перемены явно не нравятся. Но я считаю, что против тебя они не пойдут. Разве только случится что-то совсем непредвиденное.

***

За время пребывания в Древгороде Деян Булатов обратил внимание, что у всех Строговых есть что-то неуловимо общее в глазах. Они были разного цвета. За ними стояли разные характеры и разный жизненный опыт. Глаза державного князя были усталыми, сильными, твёрдыми. У его старшего сына, Всеслава, они блестели свежим умом и хитростью. Лютогост одаривал собеседника оценивающей воинственностью. Взгляд Петра был чист и наивен. Но было у них у всех что-то общее. Только Деян не мог понять что именно.

Поначалу взгляды Строговых отталкивали Деяна. Потом он понял с чем это связано. Старшая дочь державного князя, Мирина, уже много лет жила в Миргороде. И много лет он чувствовал ненависть, исходящую от жены его дяди. Даже когда она смеялась, было в её улыбке что-то такое, что овевало холодом. Её глаза всегда держали Деяна в тяжёлом напряжении, ожидании неприятностей. Здесь он понял, что во взгляде Мирины были и неуловимые черты присущие всем Строговым.

- В сохранности ли пребывают доверенные тебе земли Крайнесточья?

Это был традиционный вопрос, с которой державный князь начинал беседу с главами Больших Домов. Лесьяр Строгов пришёл утром, когда Деян ещё не успел принять пищу.

- В доверенных мне землях Крайнесточья жители, ратники и остроги в полной сохранности, - ответствовал молодой князь. - В этом году крестьяне собрали урожай на десятую часть больший, чем в прошлом. Доходы торговцев увеличились на пятую часть. Войска продолжают тренировки. Грядущей зимой я планирую провести общий смотр Поместного войска.

- Что на границе?

- За год было четыре мелких набега на остроги засечной черты из Степей и один набег с севера, с Холодного камня. Все нападения успешно отбиты.

Лесьяр Строгов присел на скамью и удовлетворённо кивнул головой.

- Похоже, что ты хорошо знаешь как обстоят дела в родном пределе.