Страница 7 из 21
Вся политическая история человечества во все времена и у всех народов на разных ступенях цивилизации может быть рассмотрена, таким образом, с двух важнейших точек зрения: с одной стороны степень координации различных политических классов, количество ресурсов, которые они сумели получить в собственные руки и сила их коллективного действия, с другой – различные элементы, входящие в указанные классы, их разные способы утвердиться, их соперничество, борьба, их соглашения и комбинации. Мобильность человеческого общества зависит полностью от их постоянного изменения с учетом выдвинутых двух позиций. От них зависит усиление или ослабление государства, кризисы, которое оно переживает, волнения и внутренняя борьба, которыми государство почти всегда воодушевляется, иногда раздирается противоречиями, а в других случаях разлагается окончательно и гибнет.
VII. Прежде, чем полностью оставить этот аргумент и в целом рассмотрение общих принципов, на которых основываем наше исследование человеческих обществ, полагаем необходимым осветить другую сторону, другую точку зрения, которую следует выделить в изучении политических организмов. Эта точка зрения, хотя и не имеет абсолютной важности первых двух и составляет критерий изучения скорее не самый существенный, а показной и поверхностный, не должен быть оставлен без внимания. Отложенный в сторону, без выяснения природы и сущности, этот критерий может привести к путанице, породить двусмысленности, которые в обычной работе следует с большой тщательностью избегать.
Каким бы не был политический класс, каким бы образом не был составлен, никогда не осознаётся то, что он управляет лишь по одной простой причине, что он состоит из элементов, которые сейчас, или были до этого исторического момента, наиболее способными к управлению. Но всегда имеется оправдание своей власти в некоем абстрактном принципе, в формуле, которую мы называем политической формулой. Она заключается в утверждении, что все чиновники получают свою власть от суверена, который в свою очередь получает её от Бога. Это и есть реальное использование политической формулы. Другое поверье состоит в том, что всякая власть имеет основание в народной воле, это другая политическая формула.
Мы уже видели, как политический класс образуется на фактическом основании, и как всегда он состоит из тех элементов, которые имеют в той или иной степени необходимые реквизиты для того, чтобы войти в его состав. На первый взгляд может показаться, что политическая формула должна быть чистой и простой мистификацией, и, тем не менее, она также имеет причины своего существования, свою важность и заслуживает быть принятой в соображение.
Прежде всего, потому, что она является постоянным фактом, а именно потому, что она соответствует подлинной необходимости человеческой природы. Кажется, что в самом человеческом характере кроется желание верить, что подчиняться приходится скорее абстрактному принципу, нежели какому-то человеку, который управляет, поскольку имеет на то данные. Во-вторых, не менее верно и то, что политические элементы в обществе никогда не бывают слишком стабильными. Они изменяются постоянно с изменением уровня культуры и вообще социальных и экономических условий жизни народа. Поэтому, найдя новые элементы в возможности войти в политический класс и тем более под эгидой новой политической формулы, заменившей старую, по изменениям формулы мы можем легко сделать вывод об изменениях, произошедших в политическом классе и по анализу абстрактных принципов, составивших первую, мы можем распознать фактические элементы, вошедшие в композицию второй.
Вместе с тем, не следует забывать, что не политическая формула определяет способ формирования политического класса, а наоборот, последний принимает ту формулу, которая его больше устраивает.
Если бросить взгляд на политические формулы, имевшие место в разные времена и в разных цивилизациях, то можно сразу заметить их огромное количество. Однако их можно классифицировать по двум главным направлениям. Один тип имеет своё основание в сверхъестественном веровании, второй – в, по крайней мере, рациональном принципе. Таким образом, вера в то, что всякая власть исходит от суверена, который в свою очередь получает её от Бога, есть формула первого рода. Наоборот, ко второй относится принцип, который настаивает на происхождении любой законной власти из народной воли. Но если эта народная воля перестает отражать мнение большинства и превращается в выражение божественной воли, что иногда случается, она попадает уже в первую категорию.
На первый взгляд, казалось бы: что политические формулы, основанные на сверхъестественной вере, должны были бы легче всего, как обычно говорят, быть развенчанными другими, основанными на рациональном принципе. Правительство, утверждающее, что оно является выражением божественной воли, может быть поставлено на позитивную почву реальных фактов. Но, поскольку его утверждение основано на сверхъестественных верованиях, оно никогда не спустится на эту почву. И до тех пор, пока есть люди, которые верят в такого рода сверхъестественное основание, пробовать кого-нибудь убедить рациональным путем в том, что он обманывается, не удастся. Напротив, рациональная политическая формула должна была бы быть более уязвимой, потому что, будучи основанной на земных аргументах, а не на аргументах небесных, демонстрирующих ложность предпосылок, на которых строится все здание, и не поддержанная никаким доводом веры, такая формула должна была бы сойти на нет. Однако вплоть до настоящего времени происходит все наоборот. Поскольку вера в сверхъестественное, скажем прямо, теряет значение, то политические формулы, основанные на ней, не в моде, по крайней мере, в Западной Европе. И те, кто жестоко нападает на них, как это еще многие привыкли делать, занимаются бессмыслицей. Наоборот, переживает расцвет политическая формула, основанная на чисто рационалистических принципах. На основе эти принципов можно легко обвинить любого в чем угодно, но мы никогда не видели никого, кто бы серьезным образов включился в дискуссию по их обсуждению, более того все их допускают и воспринимают как святую правду. И это доказывает, что вполне можно либо полностью, либо частично отказаться от собственных доводов, даже тогда, когда не верят ни коим образом в сверхъестественное.
VIII. Все генеральные принципы, которые мы изложили в настоящей главе не являются, так сказать, ничем иным, как синтезом длительной серии наблюдений за социальными событиями истории и современности. Но, естественно, читатель может и не посчитать их за истинные на основе нашего простого утверждения. Необходимо, следовательно, чтобы и он включился в научный процесс, в ходе которого мы пришли к выше отмеченным выводам. Участвуя в этом научном поиске и можно убедиться в их справедливости. Поэтому в последующих главах мы предпримем длительное аналитическое исследование историко-социальных фактов, в которых находят свое постоянное отражение принципы, отмеченные нами как общие. Затем мы дадим детальное историческое обозрение фактов, подготовивших современную политическую организацию, изучая которую мы убедимся в том, что в современном обществе, как и в прошлом, некоторые фундаментальные законы, присущие всем социальным организмам, остаются неизменными. В конце анализа существующей социальной организации мы попытаемся извлечь пользу, уже основываясь на всем материале книги, из ее результатов для разъяснения современного исторического момента, имея в виду насущные проблемы и стоящие впереди задачи.
Мы прекрасно представляем, что система идей, которой мы всегда следуем и уже которую начали использовать, не отвечает тому, что по данному вопросу общепринято понимать. Те, кто занимаются материей, которую мы рассматриваем, используют ту систему идей, которая так или иначе выглядит следующим образом. Они отталкиваются от того принципа, что люди имеют некие права, подразумевается прирожденные, которые называют политическими – свобода, равенство и т. д. и критерий, по которому оценивают различные формы правительств и то, как отмеченные права в данных формах уважаются. Поэтому полагают, что последняя степень политического прогресса, до которого общественная наука должна как можно быстрее довести страждущие народы, это полный триумф означенных, так называемых прирожденных прав человека, достижению которых противостояли и противостоят преграды невежества, насилия и варварства. В противоположность этому, мы полагаем, что врожденные права являются ничем иным, как гипотезами нашего ума и, что общественные науки должны не указывать какими политическими правами должен обладать человек, предоставляя ему возможность воображать, какие из них и сколько ему хотелось бы иметь. Общественные науки скорее должны видеть, что умеет человек в политической сфере делать и что делает, внимательно наблюдая за социальными фактами так, как они происходили в обществе в прошлом и как они происходят в настоящем. А потом, отталкиваясь от того, что человек умеет делать, можно предположить, что он может сделать лучше, добиваясь с помощью собственной политической организации лучшего уровня морали и благосостояния, которые, двигаясь таким путем, ему было бы возможно достичь.