Две недели

   - Как всегда, - недоуменно обернулась Даня. - Почуяла.

   - Та-ак, - Богданов медленно встал, упершись ладонями в стол, и уставился на девушку, - то есть, ты почуяла, что он врет?

   - Ну.

   - Данька, оставь чайник в покое!

   - Да что случилось-то?

   Даня, вопреки приказу, закончила заваривать кофе, и переставила кружки на стол.

   - Саш, ты лучше сядь, - настороженно попросила она Богданова, который стоял, прикрыв глаза.

   - Что?

   Очнувшись, он сел, отпил глоток, и, поморщившись, досадливо сообщил:

   - Данек, так ты меня давно не огорчала.

   - Чего ты, - девушка с обидой посмотрела на Богданова, и глаза ее стали как у раненного оленя, несправедливо обвиненного в смерти гончих. - Я ж все правильно сделала. Что мне, замуж за Аркашку идти лишь бы тебя порадовать?

   Глаза девушки наполнились слезами, рука дрогнула, и Игорь почти поверил в ее искренность, но более знающий Богданов только сахар в кружку бросил, и посоветовал:

   - Ты голову включи. Тебя может обмануть кто угодно, кроме сущностей.

   - Вовсе ни кто угодно, - для порядка возразила Даня.

   - Даже говорящий попугай может, - безжалостно добавил Богданов, - и вдруг ты чувствуешь, что Аркадий врет, и при этом не делаешь никаких выводов.

   - Да брось ты. Хочешь сказать, что Аркаша сущность? Так это бред полный. Просто я его хорошо знаю, вот и все.

   - Ты и меня хорошо знаешь, но обмануть тебя раз плюнуть.

   - Когда это ты меня обманывал? - удивилась Даня.

   - Не важно. Могу я продолжить? Спасибо.

   - А ты почему его не унюхал? - опять перебила Даня.

   - Потому, что после ранения я ни разу, - для большей убедительности Богданов пристукивал карандашом по столу, - подчеркиваю, ни разу, не видел его без Ярослава Викторовича. Это ты с ним по кино бегала.

   - А ты прохлопал сущность, - парировала Даня.

   - А вы оба ненормальные, - встрял Игорь - Чего мы сидим? Надо бежать и арестовать этого Аркадия!

   - Саш, прикинь, и после этого заявления мы, оказывается, ненормальные, - хмыкнула Даня и обратилась к коллеге, снисходительно глядя сверху вниз, что было непросто, учитывая разницу в росте. - Игоречек, на каком, позволь спросить, основании, мы должны арестовать Аркашу? На том, что он, оказывается, сущность? Или что соврал про сыворотку?

   - Лучше за то, что является конкурентом Игорька, - насмешливо подсказал Богданов и посерьезнел. - Теперь помолчите, мне подумать надо.

   В кабинете слышалось только хлюпанье, когда кто-нибудь прихлебывал кофе, да жужжание заблудившейся мухи. Затем к звукам примешалась тихая музыка из наушников на Данином столе и клацанье кнопок клавиатуры - замаявшись сидеть без дела, Игорь вернулся к работе.

   - Ерунда какая-то, - пробормотал он. - Что за дело о похищении земли из огуречного дерева?

   - Это было мое дерево, - рассеянно пояснил Богданов и с чувством добавил, - и я очень огорчился, когда оно сдохло. Заодно повысили раскрываемость.

   - Ага, списали на хулиганку и закрыли дело в связи со смертью обвиняемого, - поддакнула Даня. - Богдан его уголовным кодексом зашиб.

   - Живое существо? - опешил Игорь.

   - Редкую скотину, - поправил Богданов. - Вон, в тумбочке посмотри.

   Бросившись к тумбочке, Игорь распахнул дверцу и отпрянул. На нижней полке, в трехлитровой банке с формалином, красовался странного вида червь, свернувшийся в клубок. Отдаленно он напоминал дождевого, но был пропорционально толще раза в три, длинною в полметра, украшен между кольцами бахромой, и голова щеголяла выступающими узкими челюстями и высунутым тонким языком.

   - Дрянь какая, - с чувством выдал Игорь.

   - Согласен, - кивнул Богданов. - И он угробил дерево, которое я два года выращивал, даже поливал почти регулярно. Вон там жил.

   Проследив, куда указывает Богданов, Игорь увидел в углу, на стыке стены и пола, светлое пятно.

   - Может, это мышиная нора? - с надеждой спросил он.

   - Ага. Мышь - архитектор, - серьезно подтвердила Даня.

   Пятно было круглым, словно нарисовано циркулем, и диаметром сантиметров десять.

   - У него слюна едкая, бетон разъедает, и он его жрет. Потом начинает потреблять землю из чужих цветов, в которые некоторые всю душу вкладывают.

   - Маловато отверстие, - тяжело сглотнув, заметил Игорь.

   - Он же как червяк, сжимается и...

   - Отжимается, - перебил Богданов. - Работать сегодня будем? Игорек, разобьешь банку, будешь сам потом ловить.

   - Он что, живой? - воскликнул Игорь, быстро прикрыв дверцу.

   - В спячке, - досадливо отозвался Богданов.

   - Но, по определению, сущности разумны.

   - По определению, они образуют симбиоз с людьми, а я не хочу такого симбиоза. Слушай, ты достал.

   - А почему ты его биологам не сдал? - не отставал Игорь, вернувшись на свое место.

   - Я пытался. Сказали - мутация дождевого червя, в кунцкамере такой уже есть.

   - Может, в самом деле мутация? Его ведь на кровь не проверишь.

   - Да плевал я на его видовую принадлежность! - вспылил Богдан и решил нейтрализовать назойливого сотрудника. - Значит так. Игорек, беги к экспертам, падай на колени и бей земные поклоны, но мне нужны результаты. Будут орать, говори, что у нас два убийства, да еще третье назревает.

   - Чье? - испуганно спросил Игорь.

   - Твое, черт возьми! - потерял терпение Богданов. - Данька, объясни ему, пока меня за убийство не посадили!

   - Состояние аффекта, я свидетель. Игорек, без обид. Ты того, требуй сравнить образцы крови со стены на стройке.

   - С чем сравнить?

   - С чем, Богдан? - переадресовала вопрос Даня.

   - С тем, что ты принесешь из квартиры Розенталей. Придумай что-нибудь, соври, что завтра навестить Аркашу едешь, и принеси образцы его ДНК. Так что топай на охоту.

   - Значит, Аркаша под подозрением? - уточнил Игорь.

   - Просто других нет, - признался Богданов. - Не хочется его подозревать, если честно.

   Даня умчалась, а вот Игоря Богданов задержал.

   - Успеешь. Давай, подумай, если это Аркаша, то для чего ему оно надо.

   - Ну как для чего, он мог охотиться на сущностей, как и ты.

   - Я не охочусь. Я расследую дела, не попадающие под стандартные определения.

   - Может, он для отца силы копит? Помнишь, ты говорил, что Ярославу Викторовичу предлагали кафедру в Москве и контракт в Израиле, но пришлось отказаться - привязка к месту.

   - Помню.

   - Он действительно умрет, если уедет? - осторожно спросил Игорь.

   - Не знаю, - честно признался Богданов, почесав затылок. - Через месяц после отъезда из города начинается упадок сил, потеря способностей, головные боли, апатия и обострение астмы.

   - Возможно, Аркадий просто хочет, чтобы отец мог свободно передвигаться, - предположил Игорь.

   - Ставочка высоковата, - заметил Богданов. - Ты же видел этого парня, он рос на легендах про короля Артура, былинах о русских богатырях и прочей мути. Вот если бы Ярославу Викторовичу грозила скорая и безвременная кончина, тогда другое дело, тут не до принципов. Сам знаешь, в падающем самолете атеистов не бывает, - выдал Богдан житейскую мудрость. - И потом, Аркаша и убийства как-то не вяжутся, если только по незнанию.

   - Но ведь ты проверяешь его причастность, - напомнил Игорь.

   - Да я бы и твою проверил, вот только у тебя алиби, так что не будем тратить время, - с нарочитой серьезностью заявил Богданов, с удовольствием наблюдая, как у Игоря вытягивается лицо.

   Как раз в этот момент явилась Даня.

   - Ты какого черта здесь делаешь? - осведомился Богданов.

   - Работаю, - удивленно ответила Даня, и сообразила, что имелось ввиду. - А, ты про образцы? Вот это подойдет?

   Она вынула из сумки небольшую пластиковую бутылку, упакованную в пакет.

   - В палате у Аркаши взяла, хотела выбросить по дороге. Он точно из нее пил.