Страница 39 из 67
Проезжая через земли джордайнов, Маттео вглядывался в лицо каждого проходящего мимо молодого человека. Он, конечно, не думал, что найдет мужчину, занявшего его место, и потому через некоторое время его мысли переметнулись к вычислению вероятности подобного события. Он был удивлен, когда его взгляд упал на человека, чьи волосы были того же темно-каштанового цвета, столь редкого в южных землях.
Он остановил лошадь, чтобы приглядеться. Человек стоял на обочине, угрюмо глядя куда-то в высокие травы. Низкая деревянная повозка завалилась на сломанное колесо. Две пегие лошадки воспользовались маленькой аварией, чтобы полакомиться растущими по краю дороги луговыми цветами.
Молодой человек был высок и крепко сложен. Всем своим видом он очень напоминал Маттео. Если присмотреться лучше, его черты становились не столь схожими, но необычный красный оттенок волос притягивал взгляд, сохраняя иллюзию.
Маттео крикнул приветствие.
- Могу ли я помочь тебе, брат?
- Не вижу, каким образом. Колесо раскололось на этой колее и треклятые жернова наклонили телегу, — проворчал крестьянин. Он поднял глаза и тут же отвесил глубокий поклон, чтобы выказать должное уважение к магам и их советникам-джордайнам.
Маттео взмахом руки остановил поток прерывистых извинений и узнал имя человека.
Во взгляде юноши мелькнуло предчувствие, но он не колебался.
- Бенн, — представился крестьянин. — Из деревни Фаларья.
- Все решаемо, Бенн. И у вас все проще, чем у многих других. Я вижу, вы возите с собой запасное колесо, — отметил Маттео, спрыгивая с лошади.
- А какой дурак не возит? Колесо — это меньшая проблема! Вот положить жернова назад в повозку — это беда!
Он удивился, когда Маттео снял свою белую тунику и потащил тяжелое деревянное колесо из телеги, но взялся за работу вместе с джордайном. За короткое время, они заменили колесо, а затем встали бок о бок, разглядывая жернова.
- Слишком тяжело для двоих, — заключил Бенн.
Взгляд Маттео упал на пару толстых дубовых весел, которые были приторочены к боку телеги.
- А может, и нет. Один халруаанский мудрец когда-то говорил, что может поднять землю, если ему дать достаточно длинный рычаг.
- Легко сказать, трудно сделать, — заметил крестьянин. — Во-первых, где бы он стоял?
Маттео рассмеялся и хлопнул мужчину по плечу.
- Отличные слова. Давай посмотрим, что можно сделать, если обойтись без Луны и Иггдрасиля, великого древа северян, в качестве рычага.
Вместе, они прикатили валун, чтобы использовать его в качестве опоры. Бенн установил лошадей и телегу в нужное положение, потихоньку отступая назад по мере того, как Маттео использовал весло, чтобы поднять жернова. Наконец, джордайн поставил на телегу один каменный край, а затем передвинул опору, чтобы подтолкнуть вверх и дальний край жернова.
Когда задача была выполнена, Бенн вручил Маттео бурдюк вина. Вежливо отпив глоток, Маттео вернул его назад. Опустив бурдюк, он заметил на себе оценивающий взгляд крестьянина.
- Не смею обидеть вас, господин, но нас могли бы ошибочно принять за братьев.
Несколько мгновений Маттео молчал, не уверенный, куда могло привести их подобное наблюдение.
- Возможно, при определенном освещении и определенных обстоятельствах нас даже могли бы принять за близнецов.
Крестьянин согласно кивнул.
- Я часто задавался вопросом, чье место занял.
Голос его был спокойным и совершенно беззлобным. Маттео прервал его.
- Молчи.
- Какой от этого вред? Вы знаете историю, так же как и я, — он встретился взглядом с Маттео. — Нет, вижу, что это не так. У вас больше вопросов, чем у пятилетнего сынишки моей сестры.
- Вас могли магически принудить не говорить об этом.
- Маловероятно. Я сказал об этом Фиби, когда просил её выйти за меня. И вот, я стою здесь. Если это успокоит вас, я мало что помню о событиях до и вовремя. А потом ко мне пришел привратник. Он заставил меня отречься от мести. Кажется, это такой причудливый способ сказать, что спящего дракона лучше не будить. Он также сказал, что человек, чье место я занял, не имеет к этому никакого отношения и убьет любого, кто принимал в этом участие.
Маттео мрачно кивнул. Через мгновение, он рискнул спросить.
- С вами хорошо обращались здесь?
Крестьянин указал на аккуратный коттедж, размерами чуть меньше каменного моста, пересекавшего реку. Ухоженные поля окружали его владения. Небольшое стадо коров паслось на лугу, а в загоне резвилась пара телят ротов.
- Если бы я не потрудился для колледжа, мои годы были бы потрачены на работу на других полях. Посмотрите, чем я стал. Джордайны удерживают права на землю, но она — моя. И я могу делать здесь, что хочу.
Бенн пожал плечами.
- Моя Фиби время от времени тоскует по детям, но у нас отличная жизнь. Она — хозяйка собственного дома. Она делает сыры и продает их в колледж по справедливой цене. Она прекрасно ткет. В качестве свадебного подарка я купил ей ткацкий станок, — с гордостью сказал он. — Многим ли так повезло?
Улыбка джордайна была искренней.
- Немногие мужчины так счастливы. Ваше счастье снимает груз с моего сердца. Хотя меня удивляет, что у привратника столько денег. Хороший ткацкий станок стоит недешево.
- О, не привратник. Мне платил наставник.
Сердце Маттео болезненно забилось.
- И вы узнали бы его, если бы увидели снова?
Молодой человек фыркнул.
- Не так уж сложно. Старик, но высокий, как вы или я. Нос, как клюв канюка. Похож на кого-то, кого вы знаете?
Джордайн кивнул, потому что не мог заставить слова литься из внезапно сжавшегося горла. Был лишь один наставник, подходивший под это описание. Его любимый учитель, пожилой мастер меча и последний человек, которого Маттео заподозрил бы в причастности к этой мрачной истории. Последний человек, которого он заподозрил бы в сговоре с Кивой.
С тяжелым сердцем Маттео пришпорил коня, направляя его вперед. Подъезжая к воротам колледжа, он прокручивал в голове слова Андриса.
- Истины такого рода — это темное зеркало.
И, раз уж он пришел к сюда, искать свое отражение в лице этого человека было очень трудной задачей.
Тзигона опустилась на большой камень, слишком уставшая, чтобы идти дальше. Она уставилась в туман — холодное присутствие чего-то не отпускало девушку не на мгновение, как бы далеко она не зашла. Ледяной дымке не было ни конца ни края, во всяком случае, Тзигоне так и не удалось из неё выбраться.
Силам почти настал конец. Сегодня утром ей пришлось проделать на ремне новую дырку, чтобы брюки не спадали вниз. Время тут шло странно, но девушка подозревала, что не ела уже несколько дней. Несмотря на то, что она скупо, словно дворфской скряга, отмеряла себе положенные порции воды, фляга, прихваченная из Халруаа, опустела.
Тзигона лениво бросила камень в небольшой бассейн, наблюдая, как бегут по воде круги. Безумная жажда убеждала её бросится к воде, но дни в качестве уличной артистки снабдили девушку багажом поучительных сказок. Многие истории предупреждали о том, что смертные, попавшие в магические миры, оставались в ловушке на века лишь потому, что ели и пили.
Собрав последние силы, Тзигона погрузилась в глубокий транс, который предшествовал проникновению в заимствованные воспоминания. С каждым днем ей все легче становилось возвращаться в прошлое матери, быть может потому, что она сама была близка к тому, чтобы разделить судьбу Кеттуры.
Эта нехарактерно мрачная мысль улетучилась, развеянная вспышкой цветов заката и сильного порыва ветра. В этом воспоминании, Кеттура летела на виверне! Легкая предвосхищающая улыбка коснулась лица Тзигоны, когда девушка полностью отдалась воспоминаниям, снова становясь Кеттурой в видении, более ярком, чем любой сон.
Кеттура вонзила пальцы между сине-черными гребнями на спине виверна и низко прижалась к изогнутой шее существа. Оглушающие удары перепончатых крыльев задевали её, а густой лес внизу тонул в зеленом тумане.