Хищники

- Прости…

Искреннее переживание на лице Беллы забавляло Эдварда.

- Можешь кусать, сколько захочешь. Я весь твой, - улыбка вампира стала совсем широкой, когда он приблизился к девушке, коротко целуя ее в губы и обнимая рукой. Он был готов на что угодно ради нее, тем более на такую малость. – Если тебе станет легче, могу сделать то же самое с тобой, - губы Эдварда прижались к шее девушки, и она почувствовала легкое прикосновение его зубов.

- С каких пор тебя не пугает мысль о том, чтобы укусить меня? – уловка Эдварда сработала – Белла отвлеклась от беспокойства, улыбнулась и легла на спину, глядя на Эдварда с весельем в глазах.

- С тех самых пор, как я могу это сделать без риска для твоей жизни, - ухмыльнулся вампир и вновь наклонился, медленно покусывая ее шею.

Белла наслаждалась проявлением нежности со стороны любимого, устремив в небо мечтательный взгляд и улыбаясь. Ее жажда на время отступила, оставив место прекрасным ощущениям, а взгляд бездумно блуждал по ночному небосводу. Ей ужасно хотелось оказаться дома. Она соскучилась по Чарли и своим друзьям, да и просто по людям. Это место было чуждым и враждебным, и Белла морально устала находиться здесь. Хотелось бы ей, чтобы нашелся выход…

- О чем ты думаешь? – спросил Эдвард, почувствовав, что Белла снова напряжена. Ее глаза на секунду прикрылись, когда он взглянул на нее, а губы беззвучно шевелились, словно она говорит про себя молитву.

- Загадала желание, - девушка улыбнулась, открывая глаза.

- Сбудется? – Эдвард поднял одну бровь.

- Говорят, если успеть загадать, когда видишь падающую звезду, то сбудется обязательно, - улыбка Белла вышла шире, будто она и вправду верит в это.

- Падающую? – брови Эдварда сошлись на переносице, а затем он резко развернулся, впиваясь взглядом в небо. На черном небосводе, там, где роилось скопление инопланетных кораблей, виднелся длинный след – росчерк пера, уводящий на восток… </p>

<p>

Эдвард вскочил, не отрывая взгляда от черного неба над головой. Белла вскочила за ним. Они оба наблюдали, как один за другим корабли покидают орбиту. Это выглядело как яркая вспышка, затем оставляющая за собой продолговатый белый след, теряющийся где-то в атмосфере планеты, почти на горизонте. </p>

<p>

Это не было похоже на предыдущие приземления, когда корабли снижались плавно вниз. Но, тем не менее, это была надежда, что Хищники отправились в путь – искать новые угодья для охоты.

Вампирам оставалось только надеяться, что эти угодья останутся на этой планете, просто поменяют сторону света. </p>

<p>

- Нужно отправляться в путь, - решительно заявил Эдвард, беря Беллу за руку. - Уже около десятка кораблей улетело. Нельзя терять времени. </p>

<p>

- Арнольд! – кричал он, когда они с Беллой, стремительно одевшись, побежали на восток. Они шли по следу Арни много миль и нашли его у излучины огромной реки – он выскочил навстречу.

- Корабли! – выпалила Белла, и Арни кивнул им обоим.

- Я видел.

Вампиры мчались на восток, преодолевая несколько тысяч миль в день. Эта планета была огромна – раза в три или в четыре больше Земли. И везде был одинаковый пейзаж – джунгли и только джунгли.

Ночами вампиры наблюдали за небосводом, и иногда по-прежнему видели движущиеся звезды. Это позволяло надеяться, что они бегут все еще в правильном направлении. Но неизвестно было, где конечный путь. Также неизвестно, приземлились ли где-то Хищники, или только лишь следуют мимо планеты, покидая ее орбиту и отправляясь глубоко в космос… оставляя вампиров заложниками этого места.

- Мы не можем нападать, - говорил Арнольд. – Это не сработает, как и прежде. Они снова взорвут свои корабли. Мы должны захватить посудину хитростью.

- Если они увидят нас, - согласился Эдвард, - то снова заминируют корабль. И мы останемся ни с чем.

- Может, нас устроить им ловушку? – предложила Белла. – Когда узнаем, где они обосновались, мы могли бы сделать подкоп…

- Так мы останемся незамеченными! – обрадовался Арни, улыбаясь Белле. – Ты очень умная девушка! – восхитился он.

- А что у них с обонянием? – спросил Эдвард. – Они могут почуять наш запах?

- Чего не знаю – того не знаю, - пожал плечами Арнольд, - людей они находили по тепловому излучению, как мне кажется.

- И все же, ради предосторожности, туннель придется рыть издалека – возможно, за несколько миль. Иначе они могут заметить нас.

- Сколько миль они охватывают для охоты? – уточнила Белла.

- Двадцать, - ответил Арни, - ну, может, тридцать. Не больше.

- Значит, придется рыть с такого расстояния.

- Это займет много дней, - Арнольд был разочарован, ему не терпелось достигнуть цели.

- Если будем работать все вместе, то втроем пророем его недели за две, - прикинул Эдвард.

- А может, положимся на эффект неожиданности? – глаза Арнольда горели дикой жаждой. Он был готов броситься на врага прямо сейчас. Ему надоело ждать.

Эдвард знал, что из-за голода вампиры теряют рассудок, и уже не могут трезво мыслить. Ему придется взять роль лидера на себя, если он хочет спасти их всех. Эдвард был единственным, кто не потерял бы контроль в любой ситуации. В случае схватки, измученные и ослабленные жаждой, Белла и Арнольд станут очень легкой добычей.

- Мы должны проникнуть на корабль абсолютно незамеченными, - медленно объяснил Эдвард, - и успеть разобраться с тем, как он взлетает, до того, как твари поймут, что мы внутри. Только так у нас останется шанс, что корабль не взорвут при попытке угона.

- Что им стоит взорвать его уже на орбите? – ужаснулась Белла.

- Что ж, придется рискнуть, - мрачно закончил Эдвард.

Они добрались до места спустя шесть дней.

Сначала они увидели, как две или три светящиеся точки опустились вниз. Но прежде, чем они успели порадоваться, корабли взмыли обратно в небо и ушли на орбиту.

- Так быстро? – разочарованно простонал Арни, они втроем наблюдали происходящее с высокого дерева на расстоянии в пятьдесят миль.

- И никаких парашютов, - заметил Эдвард.

- Что, людей не будет? – Арнольд выглядел так, словно уже совершенно обезумел от голода и готов совершать глупости. Белла держалась куда лучше его, но измучена была также сильно. Только Эдвард оставался в здравом рассудке, хотя тоже испытывал сильную боль. Гораздо больше его волновала развивающаяся слабость в теле, а долго не охотиться было для него не впервой.