Санктум

Я не могла дышать. Я открыла глаза и обнаружила, что Эдвард откинулся назад, проломив плечами часть скального монолита. Повсюду было разбросано крошево камня. Я бы удивилась этому, если бы не адская боль, пронизывающая мои ноги. Напряженная, я медленно опустила глаза, пытаясь не закричать. Это были всего лишь пальцы Эдварда, больно впившиеся в мою кожу, все еще прижимавшие наши тела друг к другу. Едва дыша, я погладила его по рукам. Он открыл дикие глаза, сглотнул и испуганно разжал пальцы. Он все еще выглядел потрясенным, и жгучая вина окутала меня, заставив покраснеть. Я практически изнасиловала его!

Но вина была не настолько сильна, как должна была быть. Не настолько сильна, чтобы извиняться. Нет, далеко не настолько. Гораздо больше во мне было ликования.

- Что ты наделала, - прошептал Эдвард, садясь и в страхе глядя на меня. Камушки скатились с его лица и плеч, и он отмахнулся от них одним движением руки. За его спиной в скале остался отчетливый отпечаток его плеч.

Глаза Эдварда исследовали мое тело так, словно он искал там проказу. Он ненадолго задержался взглядом на моем левом бедре, и пальцы осторожно погладили там. Я ахнула, было больно. И глаза Эдварда расширились еще сильнее, наполняясь ужасом.

- Прости… - пробормотал он паническим голосом, теперь его пальцы исследовали мою талию, ребра – как при врачебном осмотре, не меньше. Я едва не рассмеялась над его искренним беспокойством, которому не было оснований, но вовремя сдержала смех, чтобы не обижать его. Он был по-настоящему напуган.

- Все в порядке, – успокоила я. Синяки или ссадины меня не волновали. Гораздо сильнее пугало осознание, что он сейчас пожалеет о том, что мы сделали… и скажет это вслух. Или – еще хуже – скажет, что ему это не понравилось.

Наконец, он выдохнул… с заметным облегчением.

- Это было… - он втянул носом воздух, снова поднимая на меня потрясенные глаза, в которых вновь засветилось восхищение. – Это было… - он покачал головой в растерянности, - ох, ну что тут скажешь… волшебно.

- Правда? – помимо воли на моем лице расцвела улыбка.

- Да… - теперь он сам потянулся ко мне, и мы снова поцеловались, на этот раз медленно и осторожно. Обе его ладони скользнули по моим скулам – так нежно, что я снова застонала, чувствуя нарастающее желание внутри. Эдвард выдохнул, и я ощутила, как он напрягся.

Он разорвал поцелуй и медленно опустил голову мне на плечо. Его руки прижали меня за талию – нежно и аккуратно, но сильно. Мое сердце сжалось, готовое разорваться на кусочки, а слезы вновь подкатили к глазам. Я знала, что он сейчас скажет. Я же не была дурой.

- Это ничего не меняет, - прошептал он, и я сглотнула, стараясь не разрыдаться вслух.

- Не уходи! – безнадежно произнесла я дрожащим голосом.

- Не уйду, – пообещал он, но почему-то во мне не проснулась надежда.

- Пожалуйста… - взмолилась я, пробуя новое оружие, которое так хорошо сработало всего несколько минут назад… но чувствуя, что на этот раз оно ничего не изменит.

- Я всегда буду рядом, - прошептал он, и его пальцы не переставая перебирали мои волосы. - Клянусь, я никогда не покину тебя. До конца твоей жизни буду рядом с тобой.

- Но это будет не так, как сейчас, - все-таки заплакала я, не в силах остановить себя. Я цеплялась за него. – Не так, чтобы я могла прикоснуться к тебе. Видеть тебя…

- Нет, не так, - согласился он, покачивая головой, и я разрыдалась еще сильнее.

- Не уходи! – умоляла я, как безумная. Мне казалось, что вся моя жизнь рушится сейчас.

- Пожалуйста, не плачь, - просил он, вторя мне с мучением в голосе. – Все будет хорошо, Белла. Ты еще такая молодая. Такая красивая! Ты встретишь того, кто сделает тебя счастливой.

- Я тебя хочу, - не соглашалась я, упрямо качая головой. – Тебя.

- Ты меня совсем не знаешь, - простонал он, но его пальцы не выпускали меня из объятий, будто ему тоже было трудно оторваться.

- Я хочу узнать. Позволь мне узнать тебя, Эдвард.

- Нет. Нельзя. Прости… - он начал поднимать меня с колен, и я обреченно позволила ему это, зная, что мои просьбы ничего не изменят.

Он одевался в молчании, не глядя на меня. Его лицо было напряженным и наполненным болью, когда он протянул мне купальник и мой гидрокостюм. Я послушно надела все, что он мне подал, изо всех сил стараясь больше не плакать. Я не могла дышать нормально.

Моя левая нога отзывалась болью в бедре, когда я наступала на нее, но я старалась не подавать вида, чтобы не расстраивать Эдварда. Это боль была сущей ерундой по сравнению с той, которая поселилась в моем сердце.

Эдвард надел баллон на меня, а не на себя, в этот раз. Его ладони обхватили мое лицо, заставляя посмотреть на него.

- Слушай меня, - просил он, - слушай, что я скажу.

Я послушно смотрела, впитывая каждое его слово, доверяя ему.

- Ты не должна удивляться, - говорил он. – Если я вдруг исчезну, ты не должна пугаться. Так надо. Меня не было здесь.

- Нет, это не так, - упрямо спорила я, хватаясь за его руки и чувствуя свое безумие. – Ты не сон. – Я не хотела верить в это. Не хотела, чтобы этот момент настал – когда он уйдет. Я не могла вынести этого. Я не хотела считать его игрой воображения. Я боялась, что ему удастся убедить меня, и сопротивлялась изо всех сил.

- Никто не должен знать, что я был здесь с тобой, - внушал он мне. - Ты выбралась сама.

- Я никому не скажу, - клятвенно заверила я, не понимая, к чему он клонит.

- Я помогу тебе добраться. Но потом я оставлю тебя. До берега около ста метров. Сбрось баллон и плыви. Ты сможешь?

- Нет! – я снова начала плакать, когда до меня дошло, что он не собирается выплывать вместе со мной. – Не уходи!!

- Белла, Белла, - умолял он, - успокойся, пожалуйста. Так надо. Так будет лучше.

- Нет, - я спорила упрямо, как маленький ребенок, у которого отбирают любимую игрушку. Я цеплялась за его руки. – Нет!!

- Пожалуйста… - просил он вымученно.

- Пожалуйста… - вторила я со слезами на глазах.

Он смотрел на меня, долго, пока я не прекратила плакать. А затем молча потянул за собой в океан. Я сопротивлялась, не желала идти туда.