Афганский кегельбан

— Есть! — восторженно прошептал Богдан. — В дальнем, третьем от нас зиндане… Там три человека.

— Ну вот, Латифыч, — с легким облегчением произнес Болт, — похоже, что можно обойтись и без верхних пещер… Богдаша, переключайся на сторожей. Где они, блин?

— Оба в двадцати метрах от нас. Сидят на лавочке, насвой жуют и кайф ловят.

— Бай-бай? — спросил Болт.

— Только по одному и не спеша… — ответил Богдан.

Однако в этот момент из правого штрека, то есть со стороны караулки, донеслась какая-то возня, даже вроде бы звуки мордобойных ударов и явно жалобные, хотя и непонятные большинству россиян, вопли на языке пушту. Потом послышалось сразу несколько возбужденных голосов — граждане явно лаялись по какому-то поводу.

— Кто-то в туалет пошел, — прокомментировал Болт, который, как видно, врубился в суть базара. — И спросонок наступил на брюхо коллеге. Тот без разговоров — в рыло. Теперь все проснулись и базланят, разбираются…

— Эти, от зинданов, сюда бегут! — перебил Болта. — Оба! Теперь не усыпишь!

— В стороны! — прошипел Болт. — Ваня, Валет! При появлении чужих…

Наверно, он хотел приказать биороботам, чтоб они бесшумно ликвидировали тюремщиков, но не успел досказать, что надо делать. Эти два моджахеда слишком быстро проскочили двадцать метров по коридорчику. Правда, все успели отскочить от выхода из левого штрека, кто вправо, кто влево, и оба бойца Гуль-Ахмада вылетели на перекресток, никого перед собой не увидев. Они и не собирались кого-либо увидеть в коридоре, не иначе побежали выяснять, что за разборка в караулке. Может, тот, кто получил по роже, доводился братом или сватом кому-то из сторожей зинданов. Стрелять в обидчиков родного человечка сторожа, наверно, не собирались, потому что автоматы надели за спины, стволами вниз. В лучшем случае рассчитывали на поножовщину, а в основном — на кулачное мордобитие. Поэтому, когда оба сторожа выскочили на перекресток и увидели аж шестерых незнакомых граждан, подозрительно похожих на шурави, о которых в здешних местах уже и думать позабыли, даже присутствие Доврона не удержало их от почти истерического взвизга. Да такого, что небось даже у самого выхода из пещер слышно было. Визг этот так и раскатился эхом по всем коридорам. Какая уж теперь скрытность!

Снять автоматы или даже кинжалы выхватить сторожа не успели. Болт самолично исполнил то, что хотел приказать Ване и Валету. Таран еще и не сообразил, что делать, тем более что и у него, и у других автоматы стояли на предохранителях, а «командор», у которого автомат вообще висел за спиной, а пистолет в кобуре — отреагировал. Молниеносно выхватил «НРС» (нож разведчика, стреляющий) и, повернув его рукоятью к врагу, выпустил единственную пулю 5,45 точно в лобешник одному из сторожей. Второй ошалел от неожиданности, и Болт, не теряя времени даром, всадил ему «НРС» под кадык. Тот мгновенно обмяк и прохрипев что-то невнятное, мешком осел на пол.

— Ваня, Валет! — скомандовал Болт. — Блокировать перекресток! Всех чужих — уничтожать! Остальные — за мной!

Все, кроме Вани и Валета, вбежали в левый штрек, ведущий к зинданам. На духан, который оттуда тянул, само собой, никто уже внимания не обращал. Больше всего Таран сейчас боялся, что там есть еще какой-нибудь сторож, который встретит их огнем. В узком коридорчике туго было бы укрыться.

Но Богдан ошибся. Больше никого у зинданов не было. Штрек вывел их в небольшой продолговатый подземный зал, с низким потолком, где тускло светились две неяркие лампочки. Посередине зала зияли чернотой и источали густую вонищу пять глубоких ям, выдолбленных в каменном полу и прикрытых сверху коваными решетками из стальных полос — не иначе, тот же мужик ковал, что в кяризе загородку ставил. Вот это и были те самые зинданы.

А сзади, от перекрестка, уже раскатилось первое «та-та-та». Похоже, это Ваня фигачил из «ПК». Потом — бу-бух! Это Валет фуганул подствольную в направлении караулки. Ответом поначалу были только визг и крики боли, но потом сполошно затарахтело сразу несколько автоматов. Таран, конечно, уже видел, что могут эти самые зомбированные пацаны-биороботы. Но все же знал, что никакие они не киборги и вовсе не железные. То есть убить их можно запросто.

— Богдаша! — рявкнул Болт, у которого, видать, аналогичные мысли в голове завертелись. — Будь готов подстраховать на режиме «Д-О»!

Летом Юрка видел, как Вася Лопухин и Глеб на этом самом режиме разнесли казармы карвальевского батальона, уничтожив человек двести. Неужто Богдан не сможет здешних «духов» унять? Тем более что их всего три десятка, кажется… Стало чуть поспокойней на душе.

Тем временем Механик и Доврон уже подбежали к третьему от выхода зиндану, тому самому, где должен был находиться Абу Рустем. Решетка оказалась запертой на амбарный замок, а потому Механику пришлось отмычку применять. Чик-трак! Еремин со скрежетом выдернул ржавую дужку из ушек решетки и рамы, а затем они с Довроном откинули решетку с ямы. Брям-м! Таран к этому времени окончательно стряхнул с себя остатки растерянности и, увидев рядом со скамеечкой, где незадачливые караульщики насвой жевали, деревянную приставную лестницу, лежащую на боку у стены, подтащил ее к открытому зиндану.

Снизу из ямы раздавались тихие, явно испуганные возгласы, поскольку узники вовсе не догадывались, что их придут освобождать, а вот стрельба, которую Ваня, Валет и их оппоненты устроили в большом коридоре, могла их навести на грустные размышления: никто не поручился бы, что в данный момент не происходит расстрел тех, кто сидел в соседних ямах.

Поэтому даже после того, как Юрка с Довроном опустили лестницу в зиндан, никто вылезать не заторопился.

Подошел Болт и прогортанил несколько фраз, должно быть, на арабском языке. Единственным, что понял Таран было «Абу Рустем». Однако и после этого, кроме каких-то настороженных охов и ахов, реакции не последовало. Доврон прокричал что-то на пушту, но тут сидевшие в яме и вовсе притихли. Наконец, Механик, посветив фонарем вниз, проорал:

— Гражданин Абу Рустем! С вещами, на выход!

ПРОРЫВ

При свете фонаря Механика Таран разглядел внизу трех жутко замурзанных людей, обросших черными бородами, которые щурились от яркого света. Судя по мордам, все трое явно принадлежали к арабской или, в самом общем случае, к какой-либо восточной национальности. Однако после мелкохулиганской фразы Механика один из троих довольно отчетливо пробормотал:

— Наши, что ли?

Какой-то акцент чуть-чуть слышался, но не сильный.

— Ваши, ваши, — подтвердил Механик. — Давай наверх! Красные пришли!

Гражданин в шибко измазанном пиджаке щербато улыбнулся и стал карабкаться по лестнице, время от времени придерживая спадающие штаны. И пиджак на нем висел, как на вешалке.

— Это точно Абу Рустем? — засомневался Доврон. — Я его помню, он в бурнусе был, в темных очках, толстый такой…

— Лучшее средство от ожирения — зиндан! — рекламным тоном объявил Механик. — Тут, поди, трое суток посидишь — пять кило скинешь! Безо всякого гербалайфа…

Тем временем русскоговорящий гражданин, отозвавшийся на Абу Рустема и не побоявшийся вылезать при упоминании о том, что «красные пришли», уже подбирался к верхним ступенькам. Болт, приглядываясь к физиономии условно-досрочно освобождаемого, как видно, мысленно сравнивал ее с тем «фото», что имелось в его личной памяти. Возможно, у него и настоящая карточка где-нибудь имелась, но Болту небось было влом ее доставать.

Таран встревоженно прислушивался к пальбе. Судя по всему, Ваня и Валет по-прежнему работали вдвоем, то «ПК» долбил пятипатронными очередями, то «АКС-74» огрызался короткими, периодически добавляя из подствольника. Им тоже кто-то отвечал, но явно с меньшим азартом, чем прежде.

— Спасибо, братва, — пробормотал гражданин Абу Рустем, когда Механик с Болтом помогли ему выбраться наверх. — Олег, ты меня не помнишь?

— Не-а, — Механик испуганно захлопал глазами, удивившись, откуда товарищ шейх знает его по имени.