Страница 39 из 62
- Ну, что ты, Семен Семеныч! - укоризненно глянул на Сэма дядя Жора. - Не проследил за отцом!
И заржал как конь. Потому что и сам был уже хороший. В принципе никто не удивился произошедшему. Все знали, что если кузнеца оставить наедине с бутылкой, то пока он ее всю до донышка не выпьет, не успокоится. А так как во дворе под столом стояла трехлитровая бутыль, и она была почти пустой, то кузнец норму свою на сегодня сделал.
Наконец все уселись за стол, и начался торжественный обед. Все вставали и друг за другом говорили хорошие слова, а Джеку становилось все хуже и хуже на душе. С каждым произнесенным словом, он готов был провалиться сквозь землю от стыда. Наконец он не выдержал и встал с ответным словом. Долго каялся и говорил слова благодарности своим друзьям. Наконец, вся торжественная часть закончилась и началась обычная пьянка. Детям налили совсем на донышке, а взрослые отрывались по полной программе. Семейка в нетерпении поглядывала друг на друга, перемигиваясь, и толкая локтями, друг друга в бока. Сидевшая рядом с матерью Дженни наклонилась к ней и тихонько спросила разрешения ребятам уйти. Та кивнула в ответ и так же тихо ответила, что могут идти.
- Но со двора чтоб ни ногой!
Ребята согласно закивали и быстро вылезли из-за стола, направившись наверх, в мансарду. Едва захлопнули за собой дверь, и расселись по кроватям, как тут же навалились на Джека.
- Давай рассказывай! Ты же не просто так вернулся! - заявил Джек Адамс. - Явно что-то нашел!
- Да, мы просто уверены в этом! - поддержал брата Джон.
Сэм и Дженни не стали ничего говорить, было и так понятно, что у них такое же мнение. Джек, севший за стол, внимательно посмотрел на ожидавшую рассказа семейку, кашлянул и начал рассказывать. Рассказывать было особо нечего - пришел, увидел, побежал.... Но семейка восприняла его в правильном ключе. Джек Адамс, откашлялся, принял умный вид и сказал:
- Думаю, смогу разобраться с компьютером. Ничего сложного не вижу. Тысячи раз делал такое!
Наивный мальчик, он думал, что там будет все так просто! Но они не могли видеть будущее, да и мы не можем, поэтому строим планы и рисуем радужные перспективы, а жизнь...? Жизнь идет своим чередом, и наши планы могут изменить только нашу жизнь. Хотя этот вывод очень спорный...
Тем временем на мансарде разгорелся спор о том, кто должен идти на завод, и стоит ли говорить об этом родителям. Оба Джека были против. Они считали, что им вдвоем стоит туда сходить и все проверить. И уже потом, если там найдется что-то интересное, стоит оповестить об этом взрослых. Протии этого выступили единым фронтом Сэм и Дженни. Джон держал нейтралитет.
- Вы, забыли, что с нами приключилось в том городе? - начала Дженни. - И подумайте, чем бы это все кончилось, если бы с нами не было отца?
Сэм угрюмо кивал в такт словам девушки. Он больше не хотел рисковать. Болевший обрубок все время напоминал о его легкомыслии и предостерегал от необдуманных поступков.
- Отец меня ни что не отпустит с вами! - произнес он тихо. - Кажется, что он скорее убьет сам, чем разрешит уйти куда-то с вами!
Все замолчали, обдумывая.
- Да, наверно ты прав! - начал Фокс.- Но если никого из вас со мной не отпустят, я вернусь туда один. Есть такое чувство, что там что-то такое, что может изменить мою жизнь. А возможно и вашу тоже. Ну что мы сидим здесь сиднем? Какие у нас перспективы? Что ждет нас в будущем? Вы вообще задумывались об этом? Нас осталось десять человек в деревне! Мы просто не сможем продержаться даже зиму!
Все протестующее загалдели. Джек поднял руки в знак примирения:
- Хорошо, мы эту зиму продержимся... А что потом? Узнав, что здесь исчезли два эмиссара из города, сюда приедут монахи. И будут проводить расследование. А как они его проводят, все слышали. После их дознаний, обычно человек остается растением. Или просто не возвращается назад.
Так в спорах и прениях прошла вся ночь. В самом ее начале пару раз на лестнице слышались тяжелые шаги взрослых и проеме показывались их головы, пытавшихся что-то сказать. Сначала это была тетя Тамара, которая не смогла сфокусировать взгляд на детях, и, промычав что-то невразумительное, махнула рукой и исчезла. Затем, появился кузнец и из-под его подмышки, испугано выглянула Алена. Георгий удивленно оглядел весь коллектив и, сказав что-то типа: что они здесь делают, а Алена, пискнув в ответ, мол, она же говорила ему, оба так же быстро пропали из виду.
Уже под утро появился доктор, сильно пьяный. Умудрился взобраться по ступенькам и стал кругами ходить по мансарде, выкрикивая:
- Я пьяный, как собака!
Но когда его попытались уложить на кровать, он отпихнул руки, повернулся и шагнул в пролет. Летел недолго и шумно. Как не свернул шею, уму непостижимо. Когда обеспокоенные ребята ринулись вниз, ожидая увидеть, как минимум, сломанные руки-ноги, нашли его мирно спящим на полу. В странной позе, ногами, оставшимися на лестнице, а головой вниз, уткнувшись ей в пол. И практически целого. С единственным изъяном. При падении, док свернул себе нос. Дженни, взявшая на себя функцию медсестры, не колеблясь ни секунды, ухватила его за нос и резким движением вправила его на место.
- Джек, Джон! Берите его за ноги, за руки, и кладите на сундук.
Этот предмет мебели служил дежурным спальным местом для вот таких, перебравших самогона, каким сегодня был бедный доктор. Время от времени, на нем обнаруживали себя утром друзья Адамсов. Сундук в свое время был дан тете Тамаре в приданое. Полным постельного белья, одеял, подушек и другой мягкой рухляди, которым она дорожила, как и все женщины. Сверху обшитый плотной тканью с тонкой ватной прослойкой, он был достаточно высок, но узковат и короток, по сравнению с диваном или кроватью. Поэтому пробуждение было всегда мучительным, мало того, что человек просыпался с глубокого похмелья, так он все утро пытался не свалиться с сундука и при этом заснуть. Редко кому такое удавалось. Обычное дело, когда посреди ночи раздавался грохот упавшего тела и неразборчивые ругательства, произнесенные пьяными голосами.
Вернулись назад, обсудили выходку дока, особенно интересовали всех - "пьяные собаки". Но потом решили, что все-таки надо поспать и стали укладываться. Так как Джек и Сэм были пришлыми, им постелили на полу, накидав старые пальто и полушубки. Поболтав еще немного уже лежа в постелях, постепенно все угомонились и затихли. Джек долго не мог уснуть. Рядом давно сопел Семен, а у него никак не получалось. Мысли крутились в голове темным вихрем. За то, что вернулся, Джек себя не корил - правильно сделал. Но, что второй поход откладывается или вообще отменяется, его не радовало. Постепенно мысли стали рваными, он стал проваливаться в сон.
"Выбор! Ты должен сделать выбор!" - странный, каркающий голос очень тихо прозвучал у него в голове, но Джек его услышал и открыл глаза.
Он стоял на вершине горы. "Авалон тебя побери! Как я сюда попал?" - мелькнула мысль. "Чей голос слышал, и про какой выбор шла речь?" Джек обвел глазами окрестности. Если окружность в пару сотен километров, видимую с такой высоты, можно назвать окрестностями. Сзади гора достаточно круто поднималась, но вполне достаточно для узкой, сильно петляющей, но все-таки тропинки. Заканчиваясь на маленькой площадке, на которой размещался странный камень и стоял Джек. Артефакт - другого слова он не смог подобрать. Огромная плита из черного, полированного гранита, сверху донизу покрытого строчками письма. Джек, естественно, умел читать. И не только по-русски, но и по-английски. Хоть английский был и мертвый язык, на нем никто из знакомых не говорил, но читать на нем многие умели. Потому что встречались вещи и приборы с надписями на нем. Но текст на плите написан был непонятными буквами, и как он не всматривался в них, не мог разобрать ничего.
-Выбор! Сделай его! - еще раз прозвучал голос, и Джек, вздрогнув, оторвался от плиты и оглянулся.
Площадка в четыре квадратных метра. Какой от него требуется сделать выбор? Он шагнул к краю и глянул вниз. Завораживающий вид проплывающих внизу облаков и сквозь прорехи в них, далеко внизу видны острые пики скал, хищно поднимающихся вверх. "Вот бы мне заиметь крылья!" - вздохнул парень и повернулся к плите. Она странно мерцала. Это было видно даже при свете дня. Джек попытался протереть глаза, но рук... Рук не было!!! вместо них у него выросли крылья. Он раскинул руки, и крылья развернулись во всей красе. Джек сделал шаг к плите, крылья исчезли, и он стоял с распростертыми руками, а плита замерцала сильней, как будто ждала его. Сделал шаг назад и белоснежные перья снова сверкали на солнце, а артефакт, как будто сник, снизив мерцание до еле видимого.