Страница 5 из 23
Нина. - Толя. Да погоди ты.
Нина на каблуках. Идет тяжело по влажной втягивающей земле.
Тарасов (через плечо). - С тобой Нин мы до самолета будем дольше добираться, чем самолетом до Челябинска.
Юрий. - Это ваш самолет? Ну-ну... А мы на Дугласе полетим. Василий расстарался. Там кресла есть и стюардесса.
Тарасов.- А мы на лавочках перебьемся. О чем ты только думаешь? Стюардесса. Лучше думай как Трактору не продуть. Заберет тогда генерал квартиру.
Нина. - Толя сплюнь!
Тарасов. - Не могу. Имею диплом о высшем образовании.
Экст. В кабине пилотов открывается иллюминатор. Оттуда высовывается голова летчика.
Летчик. - Цедековцы все?
Тарасов глазами ищет администратора .
Тарасов. - Артурыч все?
Артурыч. - Все.
Летчик. - Заходь по одному. По полику не стучите. Провалитесь.
Юрий. - Да уж. Небесый тихоход.
Тарасов. - Давай, Нин.
Нина пытается обнять его за шею.
Тарасов. - Люди кругом. Давай, Юрка. Жду тебя в Свердловске.
Юрий. - Через неделю будем.
Тарасов. - Поговорить нам с тобой надо. Слушай, а ты ведь взрослый совсем. Как так?
Юрий. - Не знаю. Само собой как-то получилось.
Тарасов. - А я не заметил.
Юрий.- Бывает.
Тарасов смотрит на брата. Жмет ему руку.
Экст. Тарасов торчит из самолета.
Тарасов. - Юрка. В Свердловске...
Шум моторов заглушает последние слова. Тарасов шутливо грозит брату.
Дуглас.
Инт. Тесный салон Дугласа. Между рядами протискивается миловидная стюардесса с подносом. Юрий сидит у иллюминатора. Рядом Зигмунд Зденек.
Зденек. - Леночка. Кис-кис еще остался?
Стюардесса. - Пожалуйста.
Зденек. - Спасибо.
Берет горсть ирисок с подноса.
Зденек. - За вас стоя.
Опрокидывает все ириски в рот. Стюардесса смеется и идет дальше.
Зденек ( с набитым ртом) - Вот это паненка. Смак смаковски. А?
Юрий. - Жаль, Бобер на самолет опоздал. Он бы ей занялся.
Зденек. - А ты чего?
Юрий. - А ты?
Зденек. - Не поверишь. Почему то, жена категорически не разрешает.
Юрий. - А мне брат. Такая история. Вот Трактор челябинский одолеем. Теперь нет. Заругает. Он у меня знаешь какой.
Зденек. - Кто ж твоего Тарасова не знает.
Юрий. - Вот и я говорю. Брат у меня... Только ему не болтай, что я его хвалил. Нос до неба задерет.
Зденек. - Это он может.
Инт. Кабина Дугласа.
1-й пилот. - Что там с правым движком?
2-ой.- Барахлит, зараза.
1-й.- До Свердловска сколько?
2-ой. - 10 минут. Идем по графику.
1-ый. - Дотянем?
2-ой. - Обижаешь, товарищ майор.
Инт. Тарасов спускается по крутым ступенькам в длинный подвал. Внизу огромный медвежьего вида санитар.
Тарасов. - С самолета, который разбился. У вас лежат?
Санитар. - На опознание? Здесь, здесь. Все одиннадцать, летчики еще и стюардесса. Ты заходи. Ноги только вытирай.
Тарасов вытирает ноги о тряпку, лежащую у ступенек. Идет вслед за санитаром, мимо каталок, накрытых простынями.
Санитар. - Тебе который?
Тарасов. - Тарасов.
Санитар. - Кажись седьмой. Вот голова... Старость не радость.
Достает блокнот. Сверяется с записями.
Санитар. - Седьмой... Ты не из пужливых? Гляди, я тебе справа открою, где лицо еще ничего себе так.
Тарасов напряженно вглядывается. Лицо бледнеет.
Санитар. - Твой?
Тарасов. - Мой.
Тарасов идет к выходу. Оглядывается.
Тарасов. - Ты не прав, старик. Про старость.
Санитар. - Куда там, когда не помнишь ничего.
Тарасов. - Разве это главное? Разве это.
Дали лед.
Инт. Кабинет Тарасова. Тарасов говорит по телефону.
Тарасов. - Понимаю я, что это каток для фигуристов, но вы меня тоже поймите.
Входит Сологубов. За ним Трегубов.
Инт. Заметив Сологубова, Тарасов прикрывает трубку рукой.
Тарасов. - Тебе чего, Сологубов?
Сологубов. - Ваньку привел. Трегубов. Земляк мой. Из Сибири.
Тарасов. - Садитесь. (в трубку) Я на все согласен... Мы без льда совсем не можем. В любое время. Отлично. С сегодняшнего дня.
Кладет трубку.
Тарасов. - Уф. Будет лед. С 2 до 6. Каждый день. Кроме воскресенья.
Сологубов. - Здорово.
Тарасов. - Не то слово. Ребятам скажи, чтобы сегодня по домам не расходились после тренировки. К полуночи машина будет. Вместе поедем.
Сологубо. - Ты же сказал с 2 до 6.
Тарасов. - Ночи. Ночи, Полкаш. Скажи спасибо, что вообще дали. Нам каждый день то есть ночь дорога. Здравствуй, Трегубов Ваня. Полкаш говорит ты в русском хоккее замечательный защитник?
Трегубов. - Есть немного. А это что такое?
Трегубов показывает на шайбу, лежащую на столе.
Тарасов сдержанно хмыкает.
Тарасов. - А это Ваня шайба. Теперь с ней будешь играть.
Музыка.
Экст. Маленький экспериментальный каток в Марьиной Роще Над катком парусиновый тент.
Инт. Внутри катка звучит музыка. Знаменитый джаз "Луна"
Луна. Светит в ночном просторе.
Лучи, купая в море.
Жемчужная луна.
В центре катка тоненькая фигурка. Она танцует под музыку. Хоккеисты, здоровенные лбы, сгрудились на краю катка. Смотрят с восхищением. Рядом вполголоса ругаются Тарасов и тренер фигуристки. Женщина.
Тарасов. - Немедленно освободите каток.
Тренер. - Вы мне не указывайте. У меня еще 10 минут.
Тарасов. - Хорошо, но за это вы оставите нам патефон... или откуда у вас эта музыка идет?
Тренер. - Зачем вам?
Тарасов. - Зачем? Танцевать, конечно.
Инт. Каток. Тарасов и хоккеисты.
Тарасов. - Матч это спектакль. В нем своя драматургия. Сюжет. А главное ритм. Чувствуете ритм, значит , живете, а не заученные роли играете. Поэтому сейчас сцена атаки. Главное ритм.
Тарасов хлопает в ладоши.
Тарасов. - Давай.
Укутанный по глаза техник огрызается.
Техник. - Что давать?
Тарасов. - Самый-самый джаз. Утесова урежь.
Инт. Над катком несется разухабистый хулиганский джаз "Болельщик"
У меня есть тоже патефончик
Только я его не завожу
Потому что он меня прикончит
Я с ума от музыки схожу.
Стараясь попасть в ритм, хоккеисты атакуют ворота.
Инт. Снова каток под парусиновым тентом. Ходит ходуном. Хоккеисты отрабатывают силовые приемы.
Инт. Тарасов занимается с Трегубовым. Трегубов накатывает. Тарасов встречает его приемом. Трегубов падает на лед.
Тарасов. - Вот так, Ванька. Техника главное
Трегубов. - Теперь я давай.
Инт. Тарасов мчится на Трегубова. Столкновение. Тарасов отлетает от каменного Трегубова, как мячик. Пробивает тент и падает в снег.
Экст. Тарасов на снегу. Морщится от боли, держится за стопу . К нему подбегают хоккеисты.
Тарасов. - Кажется, стопу сломал. Эх, Иван, научил на свою голову. Теперь, наверное, отыгрался Тарасов.