Стратостаты - вперед!

Перед люком секретного отсека шла церемония прощания. Командир подводной лодки, капитан первого ранга Израиль Ильич Фрисанович по очереди пожал руки двум людям в лётных меховых комбинезонах теплых унтах и летных шлемах.

- Удачи, товарищ Лисицын! Удачи, товарищ Петров! Покажите им там кузькину мать... За всё...

У Лисицына затвердели скулы:

- Мы прорвемся! Не имеем права не прорваться, товарищ капитан первого ранга!

- Ну... Идите, идите, а то простудитесь, - капитан сам улыбнулся немудрящей шутке.

Стратонавты улыбнулись в ответ - Лисицын скупо, Петров широко и открыто, одновременно козырнули ему и протиснулись в отсек. Вслед за ними зашел человек с погонами капитан-лейтенанта, державшийся до этого в стороне от прощающихся. Вся троица по стенке пробралась к гондоле мимо успевшей уже набрать газ и "дышавшей" под руками матросов оболочки. Здесь капитан-лейтенант помог стратонавтам забраться в гондолу по приставной лестнице, повернулся к самому маленькому техническому лючку, открыл его специальным ключом, вставил в открывшийся электроразъём маленький прибор величиной со спичечный коробок, и тщательно поставил лючок на место. Обернулся к морякам:

- Сколько вам еще ребята?

- Сейчас закончим, товарищ капитан-лейтенант!

Капитан-лейтенант кивнул, повернулся ко второму техническому лючку, вынул штекер из разъема, и закрепил кабель в специальном кронштейне на стене. После чего второй лючок был также задраен. Капитан-лейтенант поднял приставную лестницу, и, держа ее между собой и стенкой отсека, "просочился" мимо оболочки так, чтобы её не зацепить. Его движения были точны и отработанны, как и у матросов.

Шагнув через люк, он отставил лесенку в сторону и вытянулся перед командиром подлодки:

- Товарищ капитан первого ранга! Бомба приведена в боевое положение.

- Вольно Григорий Алексеевич! Пойдемте на мостик. Сейчас начнется самое сложное...

Пусковой группе действительно было все сложнее и сложнее справляться с оболочкой и расправлять её. Она занимала уже почти весь объем отсека. Матрос со старшинскими нашивками подошел к коммутатору, снял трубку:

- Командир! Оболочка наполнена на десять процентов!

- Выходите! Задраить люк!

- Есть! Пошли, ребята...

В дверях один из матросов повернулся, и вздохнул:

- И все же жаль, не написали "За Ленинград!"

- Язык придержи, - бросил старшой, берясь за клемарьеры - Видел, так капитан-лейтенант с ней носился, чуть не спал перед люком на коврике... А тут еще ты со своей краской! Загреметь захотел?

Оболочка надувалась еще некоторое время в гордом одиночестве, заполняя углы и обтекая гондолу с двух сторон. Потом зашумели помпы, и отсек стал заполняться водой. Оболочка стала отступать, съеживаться под напором воды, но нагнетаемый газ продолжал делать свое дело. Наконец, воздух из помещения был удален, и помпы остановились. Наступал первый критический момент.

Крыша отсека была выполнена в виде люка из двух створок. Сейчас эти створки стали медленно раздвигаться. Оболочка покачалась в воде, и стала медленно всплывать, распрямляясь...

- Ковальчук! Балласт в кормовые цистерны! Держать!

- Балласт принят!

Кивнувшая было носом лодка медленно выпрямилась. Сейчас она представляла собой со стороны странное зрелище. Водолаз, случись он рядом, оценил всю сюрреалистичность висящей на глубине восьмидесяти пяти метров подводной лодки, из которой вверх на двадцать пять метров поднимается колышущаяся в воде оболочка гигантского воздушного шара. Система была крайне неустойчивой: подводные течения заваливали оболочку то на один бок, то на другой, и вместе с ней заваливалась подводная лодка. Резко усилился дрейф.

Капитан, внимательно наблюдая за гирокомпасами, отдавал короткие приказы боцману и мотористам. Пока ему удавалось компенсировать дрейф. Но возрастала опасность быть запеленгованным кораблями противника. Конечно, ни командование, ни экипаж не обольщали себя надеждой удержать субмарину в расчетной точке. Но и отдаваться "на волю волн" было крайне опасно. Это наглядно показала авария с лодкой "Комсомолец Мордовии". Сейчас действия подводников были отработаны на учениях. Оптимальнее всего было дрейфовать по кругу вокруг расчетной точки. И такое напряженное положение должно было продолжаться более двух часов.

На исходе первого часа подлодку ощутимо потянуло вверх. Надутый на четверть шар придавал ей дополнительную плавучесть. В цистерны была взята дополнительная вода. В течение следующего часа балластную воду принимали пять раз. Наконец, цистерны были заполнены до конца. Надутый до половины шар неудержимо потянул подлодку вверх. Это была вторая критическая точка.

- Продуть цистерны! - последовала команда.

Цистерны начали продуваться, и система субмарина-стратостат устремилась вверх.

- Товарищи! - обратился Фрисанович к стратонавтам - Сейчас отстыкуем вас!

- Поехали! - раздался в репродукторе голос Лисицына.

Гондола была освобождена из захватов, и стратостат рванулся вверх. Но не успел разогнаться, и не ударился о границу двух сред и не порвался, как это случилось с первым из стратостатов, а устремился вверх, но уже в воздухе. Подводная лодка, наоборот, провалилась в глубину. Но, поскольку большая часть забортной воды была уже сброшена из цистерн, это падение продолжалось недолго, сменилась новым подъемом, и, наконец, пришедшая в равновесие лодка застыла в толще воды на глубине пятидесяти метров.

- Полный вперед! - скомандовал Фрисанович. Он бывал в Британии, общался с английскими и американскими моряками и высоко оценивал их боевую выучку. Еле живой вышел на обратном пути из-под "дружественного огня". Ему хотелось убраться из района запуска до подхода американских противолодочных кораблей.

*** Петров переключил наполнение шара на подвесные баллоны и повернулся к Лисицину:

- Стартовали, командир! Теперь пойдем до стратосферы.

- Слишком быстро поднимаемся. Скорость выше расчетной, - буркнул Лисицын, - Прикрой водород!

- Потом зависнем, не поймав течения... Опять же нарваться на американские "Вуду" или "Пантеры" шансов меньше... Может, не перекрывать?

- Не успеем просохнуть, шляпа! А "Пантеры", случись что, нас так и так достанут...

- Типун тебе на язык, командир, - Петров прикрутил вентиль.

Стартовать из-под воды было не таким уж простым делом. Мало того, что оболочка недокачена, она еще мокрая. Вода в складках может превратиться в лед, и тогда оболочка просто не расправится до конца. И на высоте внутреннее давление может ее разорвать. После нескольких экспериментальных полетов с Хоккайдо был выработан оптимальный график подъема, позволяющий и высушить оболочку и докачать её.

Лисицын тем временем обозревал горизонт поочередно из всех трех иллюминаторов.

- Кораблей не видно. Самолетов тоже, - констатировал он. Склонился над закрепленным напротив люка прибором, - Радары нас тоже не сканируют.

Им предстоял многочасовой подъем в стратосферу.

Они знали, что сейчас где-то там, на западе начинается второе Цусимское сражение. С рассветом Ил-10, стартовавшие с южнокорейских аэродромов, нанесли удар по Сасебо, Кагосиме, Хиросиме. Целью был штаб Объединенного американо-японского флота и стоящие в бухтах корабли. Первой же атакой были выведены из строя американский крейсер "Рочестер", английский крейсер "Норфолк" и легкий американский авианосец "Батаан". Одновременно МИГи нанесли удар по американским базам и аэродромам на Хонсю. Дежурившие в воздухе американские F-86 "Сейбр" пошли на перехват русских штурмовиков, но были остановлены двумя дивизиями МИГов-15, поднявшихся с аэродромов Кореи и Хоккайдо. Началась битва за Императорскую Японию.

В Цусимский пролив вошли два дивизиона тральщиков в сопровождении торпедных катеров и эсминцев. Чтобы поскорее расчистить фарватер от своих и чужих мин, советские моряки запускали "Змей Горынычей", на высокой скорости проходивших над миной и провоцировавших её детонацию. Вслед за армадой мелких судов в пролив втянулись огромные туши тяжелых крейсеров Проекта 69 "Петропавловск" и "Комсомольск". Год назад их перебросили на Тихий океан по Северному морскому пути специально для поддержки этой операции. В Беринговом проливе их встретило авианосное соединение "Йорктауна" и "Эссекса", но подоспевшие береговые МИГи отогнали их, сбив несколько F-2-H "Банши". Через два месяца после перехода на "Комсомольске" был имитирован подрыв от донной мины, и крейсера были переведены из Петропавловска-на-Камчатке во Владивосток, где и отстаивались, пока американцы о них не забыли. С обеих сторон пролив блокировали советские морские охотники, готовые пустить на дно любую подводную лодку, пытающуюся прорваться к десанту. Благо, своих подлодок здесь быть не должно. Вот уже как два дня они ушли в открытое море для организации блокады Японии и теплой встречи кораблей американского Тихоокеанского флота.