Навстречу мечте

Почему Новая Зеландия? Если бы кто-нибудь задал ей этот вопрос, Лана ответила бы, что всегда мечтала там путешествовать, но это лишь отчасти правда. На самом деле Лана верила, что яхта все же вернется в Новую Зеландию – как была уверена в том, что он родом отсюда. Наверное, Лана провела все эти месяцы в ожидании лишь потому, что, как ни старалась, забыть «Лазурную» она не могла.

Глава 2. Тогда

Лана нашла альбом для рисования в дальнем углу торговой палатки, между мешками с орешками и стопкой соломенных шляп. Вытащила его с полки, стерла с обложки слой пыли. Жаль, что страницы очень тонкие, зато бумага ярко-белая. Лана отнесла альбом к прилавку, за которым стоял мальчик-филиппинец. Он улыбнулся ей, показав кривые передние зубы, и начал искать цену.

– Художница? – спросил мальчик.

Лана собиралась покачать головой, но вдруг передумала, улыбнулась в ответ и сказала:

– Да, художница.

Черт, а почему бы и нет? Она ведь туристка, и никто – ну, кроме Китти – ее здесь не знает. Можно быть кем угодно.

Лана вышла из тени палатки и сразу вытерла пот – жара на Филиппинах стояла недвижимой и крепкой завесой, не отступая даже ночью. На улицах полно народу, от нагревшихся дорог шел жар, пыль стояла столбом. Янтарно-рыжую копну волос Лана собирала в свободный пучок. Она протиснулась сквозь толпу, обойдя стороной торговца барбекю, который стоял посреди улицы и размахивал соломенным веером над угольками в гриле. Позади него у палатки загудел дизель-генератор, обдавая ноги Ланы волной жара. Миновав ящики со стеклянными бутылками, выставленные прямо на тротуар, пошла вперед, следуя карте из трещин и выбоин в асфальте. Лана немного расстроилась: хотела найти в торговых рядах какие-нибудь платья с причудливым принтом или оригинальную бижутерию ручной работы, а здесь продавали только самые обычные футболки и саронги.

По другой стороне улицы шел мальчик-филиппинец с петухом на руках, за ним спешила собака, зажав в пасти кокосовую скорлупу. Рядом с мальчиком Лана увидела Китти – подруга стояла в очереди в пекарню. Миниатюрная фигура, насыщенного цвета загар, длинные темные волосы перекинуты через плечо – со спины Китти вполне могла сойти за местную. Она говорила что-то сгорбленному старичку, а тот смеялся в ответ. Китти легко сходилась с людьми, и куда бы они ни пошли, тут же заводила разговоры с незнакомцами и засыпала их своими бесконечными вопросами и историями.

Лана остановилась, чтобы перейти дорогу к Китти. Толпа вокруг гудела. Пришлось ждать, пока проедет целая вереница ярких трициклов; от пекарни теплым воздухом доносило сладкий запах дрожжей. В Нораппи нет машин, по улицам колесят и гоняют, сигналя, только трициклы. Прямо как разноцветные тук-туки в Бангкоке – Лана видела такие на фотографиях.

На той стороне улицы вдруг засуетились и зашумели. Мальчик с петухом удивленно вскрикнул, птица вырвалась и побежала к дороге, прямо под колеса трицикла. Водитель резко затормозил, трицикл занесло, а молодого пассажира, по виду не местного, в яркой футболке и огромных наушниках, выбросило из сиденья. Трицикл врезался в уличный гриль и со страшным скрежетом потащил его за собой по асфальту, прямо на Лану.

Ошеломленная происходящим, Лана едва успела отскочить, но гриль все равно зацепил ее и сбил с ног. Земля вдруг закружилась, сумка и альбом отлетели в сторону. Лана уперлась в гудящий от жары асфальт ладонями, ударилась коленом и лодыжкой. В нос попали песок и пыль.

Кто-то закричал. Мальчик попытался поймать своего петуха, схватил за перья хвоста, с воплем дернул на себя и крепко сжал птицу обеими руками. Лана подняла голову: трицикл лежал у края дороги, а водитель, дав мальчишке подзатыльник, прилюдно отругал его.

Лана сморгнула, снова посмотрела на землю. Хотела встать, но не смогла сдвинуться с места. Сумка валялась в стороне, чистые странички альбома испачкались.

Парень в яркой футболке присел и собрал ее вещи. Сдувая пыль со страниц альбома, он подошел к Лане и спросил:

– Как вы?

– Нормально. – Лана попыталась встать. Голова закружилась, и она подняла руку ко лбу.

– Давайте-ка помогу. – Парень осторожно подхватил ее под локоть и поднял.

Он не отошел сразу, а, стоя спиной к толпе, отгораживал Лану от всех, пока она приходила в чувство. Нога ужасно болела. Лана посмотрела вниз – над лодыжкой виднелась кровь.

– Я ехал в трицикле. Водитель хотел объехать петуха, но… – Парень замолчал, снова взглянул на Лану. Из наушников у него на шее едва слышно доносилась музыка. – Вы нормально себя чувствуете?

– Я в поряд…

– Лана! Господи! – Сквозь толпу пробивалась Китти – очки на голове съехали набок, сумка шлепала по бедру. Добравшись до Ланы, подруга бросилась обнимать ее. – Я услышала шум. И увидела тебя! Ты как? Что-нибудь болит? – Держа Лану за плечи, Китти ее осмотрела. – У тебя кровь идет.

– Ничего страшного, – ответила Лана.

Хотелось поскорее уйти оттуда и где-нибудь присесть. Она слегка одернула платье, стряхивая пыль.

– Кажется, это ваше. – Незнакомец протянул Лане ее вещи.

– Спасибо, – поблагодарила она.

– Будьте осторожнее!

Лана повернулась, и перед глазами поплыло. Автомобильные гудки, крики на тагальском, стук молотка по металлу – все вдруг зазвучало глуше. Струйка горячей крови стекала по лодыжке, и от этого ощущения Лану затошнило. В тесноте толпы чувствовался запах порошка, еды, пота. «Просто иди вперед. Не спеши. Надо уйти отсюда», – сказала себе Лана.

Она вытянула руку, чтобы опереться на что-нибудь, но схватила ладонью только воздух.

– Вот черт! – послышался крик Китти, как будто издалека.

Парень подхватил Лану за плечи с другой стороны.

– Порядок, – успокоил он. – Держу.

Они отвели Лану в тень – втиснулись в переулок через узкий проход между палатками. Вокруг бегали цыплята, сушилось белье; какая-то старуха с пустой тарелкой проводила их затуманенным взглядом карих глаз.

– Уже близко.

Из-за расщелины между камнями вышла группа туристов: хлопают друг друга по плечам, громко разговаривают, смеются. Лана осторожно захромала по прохладному каменистому проходу туда, откуда пришли путешественники.

Тропинка привела к лестнице, которая спускалась вниз сотнями белых валунов, аккуратно закрепленных в бетоне. Отсюда открывался вид на бар, построенный на сваях в море под размытым голубым небом. Казалось, вся мебель там была из бамбука или вынесенных на берег коряг. Парни в футболках и пляжных шортах, девушки в сарафанах и ярких топах сидели на низких креслах или на полу на подушках и играли в карты, курили, болтали. Две загорелые девчонки устроились на самом краю, свесив ноги над водой, и пили пиво. Вокруг все вибрировало от ритма музыки, с которой смешались смех и голоса.

Парень нашел им местечко у воды, где дул свежий бриз. Лана положила альбом на стол, присела в широкое деревянное кресло, вытянула ноги – наконец-то лодыжка может отдохнуть.

– Я принесу льда, – сказала Китти, – и попить. Лана, тебе нужно что-нибудь освежающее. – Обращаясь к парню, Китти спросила: – Будете пиво?

– Не беспокойтесь, – отмахнулся он. – Я сам себе возьму. Скоро встречаюсь тут с друзьями.

– Всего бокал, чтобы отблагодарить вас, – настаивала Китти.

Помедлив, он пожал плечами.

– Ладно, почему бы и нет?

Парень представился – его звали Денни, – и пока Китти ходила к бару, сообщил Лане, что родом из Новой Зеландии. У него был ровный золотистый загар, на фоне которого выделялись бледно-голубые глаза, рыжеватые волосы стояли торчком. Лана представила, как проводит рукой по этим тугим кудряшкам.

Денни снял наушники с шеи и положил на стол рядом с альбомом Ланы.

– Рисуешь?

– Немного, – ответила она.

– Что именно?

– Да все подряд. Все, что меня завораживает.

– И что тебя завораживает? – с интересом спросил он.

Лана задумалась. Они с Китти уже месяц путешествовали по Филиппинам, и за это время Лана заполнила два блокнота. Из недавних набросков – компания мальчишек, сидящих на потрескавшейся стене и болтающих ногами; пасущаяся в тени коза; дверной проем, закрытый выгоревшей на солнце желтой простыней; одинокий ботинок, валяющийся на обочине.