Страница 6 из 72
— Тогда прощай, — махнул рукой, сел в птеран и отправился к месту атаки.
Очередной челнок приземлился. Пора! Прикинув расстояние, Дан переставил птеран немного вперёд, открыл обтекатель, примерился, как сразу попасть на сиденье. Ружьё и рюкзак мешали — снял, бросил на задние сиденья. Сердце колотилось сильнее, чем перед берлогой медведя. Дав максимальное ускорение флайеру, Каменев выпал из него, удачно приземлился на кувырок и через несколько шагов запрыгнул в кабину птерана. Намного отставать нельзя, иначе автоматика «поймёт», что нарушитель — сдвоенный!
С разрывом метров десять, не больше, машины неслись на ограждение периметра. Дан не почувствовал ожог микроволн — фольга отразила их, но красный луч лазера сверкнул по смотровой щёлке, что оставалась на обтекателе, и напугал: «Собьют!»
Флайер прорвал первое ограждение, свалил секцию второго и продолжил движение. Когда он исчез в пламени взрыва — ударная волна крепко шваркнула Дана о борт птерана, выбив стон.
«Хорошо, защитный кокон отключён! Из того выбираться — минут пять потерял бы… Автоматика ограждения должна «удовлетвориться» победой. А если нет? До челнока — больше двух километров, даже бегом не успеть…»
Дан выпрыгивать не стал, положился на судьбу. Та не подвела — защита периметра и впрямь исчерпала себя, сбивая флайер. Отрулив немного в сторону, чтобы не попадаться на глаза охране, Каменев бросил птеран, поспешил к остаткам очереди у челнока. Ещё несколько минут, и он внутри!
Тут планета дрогнула.
Пластбетон дорожки, которая почти довела Дана до катера, ударил по ногам с такой силой, что Каменев сел на полушпагат, а потом — упал. Неведомая сила швырнула оземь и плющила не только его — свалились все, кто шёл впереди. Несколько человек выкатились из челнока, который кренился набок. Толчки и удары следовали беспрестанно, и тяжесть, страшная тяжесть не давала встать на ноги.
Дан представил, куда рухнет челнок, — на него! Обезумев от ужаса, он пополз к птерану, чтобы улететь, не быть размазанным. В голове билось желание: «ВЫЖИТЬ, ВЫЖИТЬ СЕЙЧАС, НЕМЕДЛЕННО!» Столько бесконечных минут тянулось натужное движение, что Дан вымотался и обессилел. Стыковочный катер давно свалился, внеся в общий шум и грохот свою лепту. Но до птерана — не дотянулся, совсем немного, а не достал! Каменев вполз на водительское сиденье, из последних сил поднял тяжеленную руку, нажал кнопку старта.
Птеран справился, взлетел, добавив тяжести. Дану казалось, что кожа с лица стекает и сам он слаб, немощен. Обтекатель не опустился плавно, как обычно, а стремительно упал. Шум немного стих, агонизирующая земля чуточку отдалилась. Легче не стало, понятно почему — птеран отталкивался с ускорением, «убегал», чтобы не разбиться о землю, и почти ползком удалялся от космодрома, «отматывая» предыдущий маршрут. Возможно, Дан нажал какие-то кнопки или так работала автоматика. Он боролся с паникой, затопившей мозг. Гул и сотрясения отдавались в теле, вызывая желание забиться в норку, сжаться в комочек.
«Инфразвук», — робко пробилось понимание причины страха.
Способность анализировать окрепла и словно отрезвила. Сквозь панику снова прорвалось страстное желание, усмирило страх приказом: «Выжить!»
Голова заработала, разыскивая выход из непредвиденной, да что там — невозможной и от этого жуткой ситуации! С небольшой высоты виднелась только часть катастрофы, поразившей этот кусочек планеты. Но и увиденное ужасало. Трещины избороздили пластбетон, разломили здания, порвали ухоженные квадратные километры стартопосадочных площадок на неравные клочки. Широкий провал уничтожил несколько зданий и один челнок, а остальные, в том числе и рухнувший рядом с Даном, выглядели гигантскими птичьими трупами.
Что-то дымно загорелось на космодроме, оставшемся позади. Недавно прозрачный воздух заполнялся мутью, словно пропитывался пылью. Птеран подполз к лесочку, откуда стартовал. Бездонный разлом через поляну уже поглотил парализованных насильников — милосердно спящих, — а девушку оставил на десерт. Крона дерева, на котором, может, и хотела та повеситься совсем недавно, склонилась в ад. Корни ещё не вывернулись до конца и держали девушку, но провал спешил к добыче, отгрызая толстые ломти земли.
Что заставило Дана броситься на помощь, он не понял. Птеран лёг на остаток поляны и содрогался, готовый свалиться вместе с деревом туда, в неведомую черноту. Каменев руками помог обтекателю открыться, поймал девушку за одежду, потянул в кабину. Та что-то кричала, не слышимое в гуле землетрясения, помогала изо всех сил. Кажется, тяжесть ослабла и они успели спастись.
Взмыв повыше, где голос выделялся из общего шума, Дан спросил:
— Цела? Как зовут-то?
Глаза Лады блеснули, а грохот заглушил ответ — на земле родился вулкан. Фонтан выброса прошёл рядом, и Дан поспешил убраться. Смеркалось. Картина гибели континента всё больше превращалась в адское действо, озаряя птеран лавовыми потоками и заволакиваясь противным серным дымом. Шансы получить удар снизу неожиданной вулканической бомбой становились слишком высокими, когда Каменеву пришла в голову идея:
— Над океаном безопаснее.
Солнце клонилось к закату, освещённость падала, намекая — пора на поверхность. И вдруг возникло сильное течение. Водоросли вытянулись, цветастые рыбки заработали хвостиками, чтобы удержаться на привычных местах, но масса воды двигалась неотвратимо. Здравко попробовал выгрести против неё, однако сил не хватило. Он оглянулся. Тали смотрела испуганно:
— Что случилось?
— Не знаю. Пошли наверх.
Тёмный эллипс яхты на поверхности казался близким. Здравко подвсплыл, описал полукруг, попробовал сверху рассмотреть остальную компанию. Позвал, ответа не услышал, рассердился:
— Да где они? Ты не видела, куда их черти унесли?
Тали отрицательно помотала головой, отчего волосы сделали пируэт, красиво, по-русалочьи, скользнув вправо-влево.
За эти минуты скорость течения возросла. Радужных рыбок, не успевших спрятаться в укромные местечки, сносило вместе с людьми. Дно становилось глубже, уходя вниз. Здравко испугался, в десяток гребков выскочил на поверхность, поплыл к яхте, натянувшей якорный трос. Взобрался на кормовой слип и обнаружил неладное. Встать не удалось — невыносимая тяжесть падала на плечи. Тали подплыла, поступила как он — перевернулась на спину, отстегнула пояс, баллоны, бросила на слипе. Подниматься пришлось на четвереньках, долго. Одолев пять метров до лифта, устали невероятно. Сил едва хватило выползти из него наверху и добраться до борта.
С палубы поверхность Красного моря выглядела почти ровной, привычные волны стали словно меньше высотой. Перспектива берега, усеянная высокими зданиями отелей, привлекла внимание Тали:
— Нас сносит в море!
— Мы и так в море, — возразил Здравко, чтобы унять панические нотки в её голосе, но скорость, с которой двигался далёкий берег, поразила и его.
— Ой, что творится… Здания рушатся… Ой, мамочка… — причитала Тали.
Серб смотрел на берег молча. Его пугало другое. Вода тащила судно вместе с якорем! Тот несколько раз цеплялся за дно, резко дёргал, отчего яхта «клевала» носом, а людей сволакивало вперёд. На очередном рывке якорь оборвало. Здравко ощутил, что тяжесть, непереносимая сначала, стала уменьшаться, дополз к рубке, сумел встать. Чуть позже поднялась Тали.
«Надо что-то делать. — В душе парня страх боролся с честью, понемногу беря верх, и самое простое решение напрашивалось само. — Срочно приставать к берегу, пока до него можно добраться. Иначе нам конец! Но уплывать вдвоём, бросив компанию? Нельзя! Нечестно…»
Берег убегал всё стремительнее. Руки сами включили двигатель, развернули яхту, дали ход….
— Смотри, мальчишки! А вот и Лиза, — показала Тали.
Здравко направился к друзьям, вынырнувшим из воды далеко за кормой. Боб из воды закричал, что они заблудились, устали. Лиза спросила, почему акваланги брошены на слипе. Гарик ругал неизвестными словами морское дно, которое уплыло от них, и течение, которое унесло от яхты. Эти трое настолько перепугались, что не сразу поняли, зачем смотреть на берег. Гарик припал к стационарному биноклю, закричал: