Страница 28 из 35
- И что же?
- То, что эта тварь сначала предстала передо мной в твоём обличии.
- Что за ересь ты несёшь?! - вскрикнул тот.
- Оглянись вокруг. Думаешь, мне есть смысл врать?
- Ладно, предположим, что ты не врёшь, так что там дальше?
- Я начал бежать от него, но в итоге оно меня догнало и... убило...
- Стоп-стоп! Ты сидишь передо мной, как ты можешь быть мёртвым?
- Откуда я знаю? Я лишь говорю то, что мы видели и то, что по идее должно быть. Эта тварь скинула меня с крыши. По-твоему, возможно выжить после такого?
- Он говорит правду. Мы недавно исследовали одно место, придя на крышу, мы увидели внизу его... тело.
- Будто я поверю твоему сообщнику, - сказал Карстен, обращаясь к Лукасу. - Если сможете показать мне это тело, то тогда, может, я и поверю.
- Его нет...
- Даже и не удивлён.
- Можешь не верить, но тебе придётся принять то, что я расскажу.
- Посмотрим. Говори дальше.
- После того падения, я очнулся в психиатрической больнице, и...
- Кажется, теперь я понял, откуда вы двое взялись! - прервал его детектив.
- А теперь выгляни на улицу и пойми, что-либо ты сам сошёл с ума, либо я говорю правду.
- Ладно, продолжай.
- Там я встретил старика, которого видел до этого. В самой лечебнице меня уверяли, что у меня лживые воспоминания, созданные одним случаем, но старик уверял обратное. Хотя, скорее, он давал мне выбор. Я выбрал его, после чего там случился пожар. Всё полыхало в языках огня. Тогда он мне сказал, что выход там же, где и вход. Я понял эту фразу не сразу, но в итоге я смог выбраться оттуда.
- И к чему всё это? Я не понимаю, как все эти бредни связаны с тем, что творится сейчас!
- Когда я выбрался из того места, то очутился на улице и вокруг меня был лишь снег. Потом этот старик снова появился. Он мне и сказал, что тут что-то случится. Он знает всё. После этого я очутился в баре, где было много людей. Тогда я и понял, что мне нужно предотвратить то, что должно было случиться, пусть я и не знал, что должно случиться.
- То есть, ты хочешь, чтобы я поверил, что будто всё это правда и какой-то старик знает, что за чертовщина творится сейчас?
После этих слов, он подошёл к Лукасу и приставил пистолет к его голове. По нему было видно, что он окончательно запутался и потерялся. В его глазах чётко читался страх, а также желание спустить курок. Маркус это заметил, поэтому вскрикнул:
- Стой!
- Почему я должен останавливаться? - не отрывая глаз от Лукаса, спросил тот.
- Есть шанс, что ты привлечёшь их выстрелом, - твёрдо и уверенно сказал Маркус.
- А мне-то какая разница с этого? Я просто убегу отсюда и всё, а вы будете тут валяться бездыханно.
- Разве ты не должен был нас отвести к федералам, чтобы они нас допросили?
- Да какая разница уже. Учитывая то, что произошло, им скорее всё равно на двух психов, пытавшихся взорвать здание.
- Знаешь, - вступил в разговор Лукас. - Я, пожалуй, даже буду рад, если ты выстрелишь. Я уже устал от всего этого и не понимаю, за что мне всё это.
После этого они замолкли. Были слышны лишь крики людей, что доносились с улиц. Карстен не знал, что делать. Он метался между двумя выборами. Убить или оставить в живых. Спустя секунду нерешительности, он убрал пистолет и, достав из кармана ключи, кинул их в сторону Лукаса.
- Будем считать, что я поверил в твои слова.
- Даже не знаю, радоваться мне или нет, - сказал Лукас, попутно снимая наручники.
- Но знай, если сделаете что-то странное, сразу обоих вас пристрелю.
На этой ноте у них наступило временное перемирие. Поскольку на улице уже стемнело, а крики всё не утихали, они решили переночевать в этом заброшенном здании.
Естественно, все вместе они не могли спать, нужно было чтобы кто-то караулил. Поэтому они решили караулить по очереди. Лукас караулил первый. Он просто сидел и слушал крики людей, при этом ничего не ощущая внутри себя. Ни жалости за других людей, ни страха. Казалось бы, что этих чувств в нём и нет как такого. Ему были безразличны судьбы других людей, он и сам начал это замечать. Лукасу становилось легче каждый раз, когда замолкали те, кто кричал во весь голос о помощи. Это его даже немного пугало. Он просидел так весь свой караул, после чего ему на смену пришёл Маркус. Лукас сел в угол и облокотился головой к стене, после чего уснул.
Когда он проснулся, то криков на улице уже не было. Оглянувшись, он увидел, что Карстен стоит у окна и что-то пристально высматривает. Лукас решил тоже выглянуть в окно, то, что он увидел, его шокировало. Кругом была одна кровь, при всём этом, не было ни одного тела. Везде был один лишь алый снег. Даже никто не кричал. Казалось даже, что больше никого и не осталось. Будто все уже мертвы, хотя, может, так оно и было. Хотя, более странным было именно то, что на улице не было ни одного трупа.
- Мы должны идти, - сказал Карстен, после чего направился к выходу.
- Куда? - поинтересовался Лукас у него, при этом смотря всё так же в окно.
- Мы должны найти выживших.
- Ты думаешь, что они ещё есть? - меланхолично спросил тот.
- Раз выжили мы, то могли выжить и другие.
Лукас не стал спорить с ним, тем более, он всё равно не знал, что делать. Так что они все решили выйти и найти кого из живых.
Отодвинув шкаф, которым они забаррикадировали вход, они открыли дверь и аккуратно выглянули наружу. В переулке никого не было. Так что они спокойно, но при это максимально незаметно, вышли наружу. Направившись в сторону выхода из переулка, они всё так же аккуратно оглянулись из-за угла. На улице никого не было, лишь только кровь, которая омывала всё вокруг. Карстен сразу же начал смотреть в сторону своего участка. Там везде валялось оружие его сослуживцев. Им ничего другого не оставалось, как начать поиски других живых, таких же, как и они. Тех, кто видел, слышал, ощущал всё то, что пережили они. Два часа. Два часа они ходили в поисках хоть кого-нибудь, но всё было безуспешно. Никого не было, только лишь кровь.
Проходя через один из переулков, неожиданно они заметили вдали одну из тварей. Они уже было думали, что вот и настал их конец, но существо, видимо, не заметило их.
- Оно что-то тащит за собой, - сказал Лукас.
Существо было далеко от них, так что было сложно рассмотреть, что оно тащило. Пожалуй, слова, которые были произнесены дальше, никто не хотел бы слышать, но они обязаны были быть озвученными.