Бразилья

– Мы не можем запустить его.

Она постучала по панели беспроводного контроля и включила Четвертый новостной канал. В утреннюю смену работала Аузирия Менендес. Значит, Эйтор наверняка позвонит Марселине где-то в полдень и позовет на обед. В такой день страхи и тревоги немолодого ведущего новостей – это то, что ей нужно в последнюю очередь. Казалось, картинка попала на экран прямо из ее головы: полицейские автомобили окружили автомобиль на обочине шоссе. Сан-Паулу, гласил заголовок. Дальше съемка с вертолета: патрульные машины и броневики спецназа перед воротами тюрьмы Гуарульюс. С территории исправительного учреждения поднимаются столбы дыма. На полуразобранной крыше стоят люди с плакатом, изготовленным из простыни, на нем красной краской что-то написано.

– ПСК[20] объявила войну полиции, – сказала Черная Птичка. – Как минимум дюжина копов уже погибла. Они взяли заложников в тюрьме. А потом Бенфика… нет, мы не можем пустить это в эфир.

Марселина топчется у двери, тихо моргая, пока экран телевизора не превращается в крошечное дрожащее пятнышко в конце длинного тусклого туннеля, гудящего от банок «Куата»[21] и амфетаминов, Леандру и Черная Птичка не оборачиваются странными лимузинами, которые волокут ее на своих бамперах. Марселина слышит свой собственный голос словно бы из какого-то динамика, скрытого внутри ее тела:

– Мы должны быть оригинальными и смелыми.

– И твоя идея оригинальная и смелая, а потом каналу не продлят лицензию. – Черная Птичка поднялась и стряхнула сигаретный пепел со своих прелестных перчаток. – Прости, Марселина.

Ее икры, обтянутые нейлоном, потерлись друг о друга, создавая электрический разряд, когда она открыла дверь монтажной. Свет слепил. Черная Птичка превратилась в аморфную тень в центре сияния, когда шагнула в самое сердце солнечного света.

– Беспорядки утихнут, как обычно…

Но Марселина нарушила собственное правило: не возражать, не оспаривать, не умолять. Нужно любить проект достаточно, чтобы воплощать его, но не настолько, чтобы не дать ему развалиться. Ее любимый жанр – развлекательные реалити-шоу – имел тошнотворный рейтинг успешности в два процента, и Марселина стала толстокожей, она выучила местное кунфу: никому не доверять, пока чернила не высохнут на контракте, и даже тогда составитель телепрограмм царь и бог: он дал, он и взял. Но каждый удар высасывал энергию и лишал стимула – это все равно, что пытаться остановить супертанкер, пиная в него футбольные мячи. Марселина даже не помнила, когда ей в последний раз нравилась эта работа.

Леандру выключил пилотный выпуск и заархивировал план монтажа.

– Не хочу тебя торопить, но у меня еще Лизандра с «Пластикой в обед».

Хоффман взяла свои документы и жесткий диск и подумала, что было бы очень неплохо разреветься. Но не здесь – здесь никогда, не перед конкурентами.

– Эй, Марселина… мне жаль, что так вышло с «Побегом». Понимаешь, время неподходящее. – продолжил редактор.

Лизандра уселась в кресло Марселины и положила журнал дублей и бутылку воды прямо на стол. Леандру пощелкал кнопками.

– Да ладно, это же всего лишь бизнес, ничего личного, – сказала Марселина.

– Знаешь, ты всегда так философски ко всему относишься. Я бы на твоем месте после такого просто пошел и где-нибудь надрался бы.

«Был такой вариант, но после твоих слов я скорее намажу губы дерьмом вместо помады, чем напьюсь до потери пульса в „Барбозе“».

Марселина представила, как медленно выплескивает кислоту из открытого автомобильного аккумулятора в лицо Лизандры, как по ее белой и бархатистой, словно персик, коже текут кровавые узоры в духе Джексона Поллока. Будет тебе «Пластика в обед», сука.

Гунга[22] проговаривал ритм, басы пыхтели – это пульс города и гор. Медиу был болтуном, небрежно и бесцеремонно разносящим сплетни улиц и баров, новости о жизни знаменитостей. А виола – певицей, она заглушала и басы, и перкуссию – ее мелодия торжественным гимном разносилась на фоне остальных звуков и ложилась на ритмы гунга и медиу, а потом, не переставая трясти ягодицами, скрылась, словно дух самой капоэйры, за ритмичными проигрышами и пассажами, ложными атаками и импровизациями.

Марселина стояла босая в круге музыки, грудь вздымалась, руки были подняты. Пот градом катился по подбородку и локтям, капая на пол. При игры в роде[23] без трюков и обманов не обойтись. Марселина с надлежащей наглостью манит противника поднятой рукой. Ее соперник пританцовывает в жинге[24], готовый атаковать и обороняться, все его чувства обострены. Так нагло вызывать противника на танец – это по-бразильски, в духе жейту[25], в духе малисии[26]. Капоэйристы поют нараспев:

Рода хлопает в ладоши в контрапункт торопливым, звенящим ритмам беримбау. Это с виду такой грубый инструмент, его происхождение от боевого лука явственно проступает в изогнутой форме деревянной верги[27] и туго натянутой, как тетива, струне. Беримбау кажется кустарным: тыква, проволока из автомобильной шины, крышка от бутылки, которая прижата к струне, палка, чтобы извлекать звуки, – в круглом животе инструмента живут всего две ноты. Это инструмент трущоб. Когда Марселина только начала заниматься капоэйрой, то презрительно относилась к беримбау: она же пришла сюда драться, а только потом танцевать. Но танца без музыки не бывает, и когда она выучила порядок, то зауважала дребезжащие просторечные голоса беримбау, а затем разобралась в ритмических тонкостях этого инструментального трио, говорившего всего шестью нотами. Местре[28] Жинга не уставал повторять, что Марселине никогда не получить корда вермелья[29], если она будет пренебрежительно относиться к беримбау. Капоэйра – это больше, чем просто бой. Марсе-

лина заказала себе медиу в фонде местре Бимбы[30] в Салвадоре, духовном доме классической капоэйры Ангола[31]. Медиу так и лежал нераспакованным за диваном. Для Марселины, одетой в красные капри с белыми полосками и короткий топик, бой был тем, что нужно после поражения на работе, которое все еще комом стояло в горле.

Которые научили нас играть и петь – поет рода, создав три концентрические окружности внутри влажного бетонного четырехугольного двора, разрисованного святыми культа умбанда[32] и легендарными местре капоэйры, изображенными в прыжках, сочетающих трюки кунфу и изящество балета. И снова Марселина манит соперника и улыбается. Ритм переключается с Сан-Бенту-Гранде[33] на так называемую песню вступления, канту де энтрада – формальность, которой придерживается местре Жинга в своей школе, прославляя былых мастеров капоэйры. Жаир пересекает роду и берет руки Марселины в свои. Они медленно движутся лицом к лицу, так церемонно, будто исполняют форро[34] вдоль круга поднятых рук, голосов и звуков беримбау. Жаир – нахальный парень на десять лет моложе Марселины, высокий, черный и привлекательный, причем последним обстоятельством явно гордится, поддерживает внешний вид и ведет себя с достоинством и уверенностью, граничащими с дерзостью. Он не дерется с белыми и женщинами. Белые двигаются, как негнущиеся деревья или как грузовик со свиньями, едущими на бойню. А женщины вообще никогда не поймут, что такое «малисия». Это доступно лишь парням. А маленькие белые бабы с немецкими именами и белой немецкой кожей – самые смешные из всех. Таким не стоит тратить время на капоэйру. Все равно без толку.

20

Речь о криминальной группировке Primeiro Comando da Capital (сокращенно PCC) – это крупнейшая преступная организация в Бразилии, насчитывающая более тринадцати тысяч человек, половина из которых сидит в тюрьме. Банда, которая, как утверждают ее члены, борется в том числе и за права заключенных, регулярно устраивает мятежи в исправительных учреждениях Бразилии.

21

Энергетический напиток на основе гуараны.

22

Одна из разновидностей беримбау (бразильского однострунного ударного музыкального инструмента), гунга обладает самым низким тоном, помимо этого есть еще две разновидности беримбау: медиу (средний тон) и виола (высокий тон). Все три вида беримбау используют в современных школах капоэйры (бразильское боевое искусство).

23

Так называется круг, образуемый участниками, в котором играют капоэйристы.

24

Базовое движение в капоэйре, при котором игрок постоянно передвигается, готовясь уйти от удара или провести удар самому.

25

Жейту – это термин, который обозначает бразильскую культуру «решения вопросов».

26

Речь о сущности капоэйры, которая передается словом «малисия» (порт. malicia) – умение хитрить, вводить партнера в заблуждение относительно ваших намерений и планов в игре. Необходимо изобразить свою мнимую незащищенность и открытость для удара, а при попытке атаковать провести изящную контратаку.

27

Палка, на которую натягивают струну.

28

Мастер капоэйры.

29

Красный пояс, который присваивается в капоэйре мастерам первой степени, фактически поясами являются разноцветные веревки.

30

Местре Бимба (настоящее имя Мануэль душ Рейш Машаду 1900–1974) знаменитый мастер афробразильского боевого искусства капоэйра Режиональ.

31

Еще одна ветвь капоэйры, созданная легендарным местре Пастинья (1889–1981).

32

Бразильская синкретическая религия, сочетающая в себе черты католицизма, спиритизма и афробразильских традиций, в настоящее время ее приверженцами являются около миллиона человек.

33

Быстрый ритм.

34

Бразильский народный парный танец.