Лабиринт отражений

— У меня в сумке есть бутылка бренди. И мы можем разжечь камин.

Джули молча смотрела на него.

Он взял ее подбородок в ладони, легонько провел пальцем по щеке.

— Я говорил, что мы поймем, когда придет время. Мне сейчас кажется, что оно пришло. Ты согласна? Если нет, я не буду настаивать.

— Я согласна, — едва слышно прошептала она.

Дэн кивнул:

— Я вернусь через десять минут.

В коттедже Джули задумалась. Надо ли это делать? Нет, она не может сказать, что не хочет его. Дэн не только добрый и нежный. В нем чувствуется сильная, интересная личность. Джули инстинктивно почувствовала, что он будет хорошим любовником. Однако… если она пойдет на это, то возьмет на себя определенные обязательства, а главное, вовлечет его в свою жизнь и в свои проблемы. Имеет ли она право на это?

Погруженная в раздумья, она подошла к камину. В комнате было прохладно. У камина уже лежали дрова и щепа для растопки. Джули разожгла огонь одной из длинных спичек, приготовленных для растопки. Сняла ботинки, села на пол, облокотившись на стул. К тому времени, как раздался стук в дверь, дрова уже весело полыхали в камине.

— Там не заперто, заходи.

Дэн вошел с бутылкой бренди в руке. И сразу обрушился на нее с упреками:

— Джули, это неразумно — оставлять дверь незапертой. Даже здесь, наверху, может произойти все, что угодно. Никогда не знаешь, чего ждать.

— Ты прав, — виновато произнесла она.

Он действительно прав, особенно если учесть, что кто-то охотится именно за ней. Глупо оставлять дверь незапертой. И все же… здесь все выглядело таким изолированным от прочего мира и от всех его опасностей, что она за целый вечер ни разу не вспомнила о Рослин.

Дэн вышел из ванной с двумя стаканами в руках. Разлил ароматную жидкость, протянул стакан Джули и сел на пол рядом с ней. Протянул руки к огню.

— Как приятно! Здесь в воздухе все еще чувствуется морозец.

— Может, по этому случаю поездку на мулах завтра отменят? — с надеждой спросила Джули.

— Ни в коем случае, — рассмеялся Дэн. — От этого тебе не уйти. Вообще-то я уже поговорил со своим другом-проводником после возвращения каравана. Он сказал, что наша поездка назначена на завтра.

Джули сделала глоток бренди, глядя на профиль Дэна. Он смотрел на пляшущие языки огня, отбрасывающие на его лицо розовато-медный отсвет. Сейчас он похож на представителя какого-нибудь древнего индейского племени, подумала Джули.

— Расскажи мне о своем браке, Дэн.

Он кинул на нее быстрый взгляд, видимо, собираясь возразить. Но потом пожал плечами.

— Могу рассказать, если хочешь. Только рассказывать особенно нечего. Мы поженились совсем молодыми, сразу после школы. Не созрели ни для самостоятельной жизни, ни для брака. Мы оба работали. Аннет — секретаршей в страховой компании, я — в нескольких местах, ни одним из которых нельзя похвастаться. К тому времени, когда мы развелись, я работал менеджером отдела торговли в агентстве подержанных автомобилей. Эта работа оказалась для меня тупиком.

— А что конкретно произошло? Я имею в виду развод.

Дэн отхлебнул из стакана.

— В общем, ничего особенного. Как я уже сказал, мы поженились слишком молодыми. Просто разошлись со временем.

— Я слышала иначе. Говорили, ты пережил очень тяжелый развод.

Он поднял на нее глаза.

— Ах вот как… ты это слышала.

Джули взяла его за руку.

— Извини, Дэн. Я знаю, не нужно было слушать сплетни. В любом случае это не мое дело.

— Да нет, в каком-то смысле это именно твое дело. И развод действительно был тяжелым, во всяком случае, для меня. По крайней мере в то время я воспринимал это именно так. Я застал Аннет в постели с другим мужчиной. В тот момент показалось, будто меня предали, лишили мужского достоинства… Ну знаешь, все эти старые, как мир, штампы. На самом деле Аннет вовсе не такой плохой человек, и теперь я не перестаю думать, что часть вины лежит и на мне. Видимо, она искала что-то такое, чего я не мог или не хотел ей дать. Правда, я понял это лишь по прошествии некоторого времени, уже здесь, когда пришел в себя и снова смог мыслить рационально.

— Ты очень ранимый человек, Дэн. Не многие мужчины способны рассуждать подобным образом.

Он коротко усмехнулся:

— Не такой уж я восприимчивый. Просто повзрослел немного. Поздновато, наверное, но лучше поздно, чем никогда.

Ну вот, подумала Джули, теперь ее очередь отвечать на вопросы. И винить некого, она первая начала.

Однако Дэн снова удивил ее. Поставил стакан, повернулся к ней и заключил в объятия. Все это в одно мгновение. Рот его прижался к ее губам с неожиданной страстностью. Джули, захваченная врасплох, вздрогнула и сделала попытку отстраниться. Но в следующий же миг почувствовала, что отвечает на поцелуй, и расслабилась в его объятиях.

Дэн был очень нежен, и в то же время в нем начала чувствоваться мужская настойчивость. Это вызвало ответный отклик у Джули. Он осыпал поцелуями ее лицо, шею, уши; руки его блуждали по ее телу, ласкали грудь и бедра. Под этими требовательными губами и руками в ней разгорелся огонь желания. Она с нетерпением ждала завершающего краткого момента сладкой муки, сознавая в то же время, что ощущения ее чисто физические, может быть, лишь слегка окрашенные теплым чувством к Дэну. И это вселило в ее душу печаль, которая, однако, моментально прошла, как только Дэн встал и потянул ее за собой.

— Я столько долгих месяцев тебя желал… Не могу больше ждать.

— Знаю, Дэн, — прошептала она, почти касаясь губами его губ. — Тебе не придется ждать. Время настало.

Они раздевали друг друга при свете пламени камина, то и дело отвлекаясь на поцелуи и объятия. Оба тяжело дышали, Джули ощущала нестерпимый огонь желания внутри, и тем не менее не было ни поспешности, ни лихорадочности. Какой-то частью своего существа Джули с удивлением отметила это. Она знала, что со времени развода Дэн ни разу не был в постели с женщиной, и сегодняшнее его поведение означало, что он человек исключительной выдержки.

Лишь когда они оказались обнаженными в постели, желание стало непереносимым.

— Дженет? — спросил он надтреснутым от страсти голосом.

— Да… Сейчас, Дэн.

Сердце бешено колотилось у нее в груди, кровь огнем бежала по жилам. Наступил момент соединения. Она задохнулась, изогнула спину, принимая его в себя. В порыве страсти Джули забыла обо всем, кроме мужчины в ее объятиях. Эта комната, весь окружающий мир — все куда-то ушло. Лишь эта кровать осталась в ее сознании, стала центром вселенной. Казалось, что она впервые за бесконечно долгое время ведет себя, как настоящая, полноценная женщина. Невысказанные ощущения переполняли ее, в глазах стояли слезы.

Когда буря улеглась и они, обессиленные, лежали в объятиях друг друга, Дэн заговорил первым:

— Я бы хотел вот так держать тебя в объятиях всю оставшуюся жизнь. Дженет, выходи за меня замуж.

Она легонько коснулась пальцами его губ:

— Тихо-тихо, Дэн. Не сейчас.

Он дотронулся до ее обнаженной груди и тихонько рассмеялся:

— Лучшего времени, по-моему, не найти.

Она накрыла его руку своей, слегка прижав ее к своей груди, и едва заметно содрогнулась.

— Ты не совсем правильно меня понял, Дэн. Ты многого обо мне не знаешь. Даже если бы я хотела выйти замуж, в чем вовсе не уверена, сейчас все равно не могу этого сделать.

Она ждала потока вопросов, однако их не последовало. Дэн лишь пожал плечами.

— Хорошо. Обещай только, что расскажешь, когда сможешь. Я всегда буду под рукой.

Утро оказалось довольно холодным. Воздух еще не прогрелся. Джули и Дэн в теплых куртках спускались по узкой извилистой тропинке.

За всю свою жизнь Джули лишь раза два ездила верхом, и то на смирной, покладистой лошади. Она очень скоро обнаружила, что езда на муле сильно напоминает скачки на механической лошадке — вверх-вниз, вверх-вниз. Уже через час после начала путешествия все тело ныло и болело.