Призраки возвращаются

— Это еще не все. — Дэв с трудом сглотнул, во рту внезапно пересохло. — Еще до моего рождения капитану и хозяевам корабля нужно было удостовериться, что я передам свои гены другому пилоту. Часть моей модификации заключалась в том, чтобы я гарантированно влюбился в того, кто им нужен. В результате я родился с физическим влечением к девочке по имени Камми Тьюл, чья мать была пилотом с другого корабля. Нас воспитывали вместе, как брата и сестру, только все знали, что, когда придет время, мы поженимся и продолжим род.

Он замолчал, чтобы дать ей осмыслить сказанное. Лета смотрела на него, и ее карие глаза были полны ужаса и боли, как будто она уже догадалась обо всем, что он собирался ей сказать. Дэв набрал в грудь побольше воздуха и продолжил:

— Когда нам было по двенадцать лет, хозяева корабля провернули несколько неудачных сделок и обанкротились. Чтобы рассчитаться с долгами, корабль продали с молотка, а его команда осталась на мели. Мои родители на попутном корабле улетели на Оазис. Камми вместе с матерью вернулась на корабль ее семьи. Когда мы расстались, жизнь для меня кончилась. Почти полгода я ни с кем не разговаривал, даже с матерью. Чуть не уморил себя голодом: меня положили в больницу. Казалось, я навсегда потерял интерес к жизни. Даже когда я получил права и начал летать, мне было на это наплевать. Я просто машинально совершал какие-то действия. А потом я встретил тебя.

Он поцеловал ее, но почувствовал, что вышло фальшиво. Лета отстранилась от него, глаза ее блестели от слез.

— Она здесь, да?

— Да.

— И это из-за нее ты не хочешь участвовать в операции?

Дэв медленно кивнул. Лета уставилась куда-то в сторону и провела рукой по своим густым темным волосам.

— Я люблю тебя. — Она повернулась к нему и крепко поцеловала, потом отодвинулась и улыбнулась дрожащими губами: — Я тебе доверяю.

Дэв держал жену в объятиях, вдыхая ее тепло и молясь всем богам о том, чтобы он мог доверять самому себе.

«Бланка Роза» стартовала на следующее утро, унося свой груз беженцев к Новусу. Несмотря ни на что, Дэв все-таки оказался в толпе зевак, желавших поглазеть на это историческое событие. Он видел, как прошли к шлюзу члены экипажа. Последним шагал Альварес. Перед тем как войти на корабль, капитан обернулся и поцеловал Камми Тьюл страстно, будто в сцене из какого-то старого сентиментального фильма: влюбленные, которых разлучила разразившаяся война, несчастные, но сильные духом. Толпа радостно взревела, когда Альварес прервал поцелуй, помахал на прощание публике и стал подниматься по трапу, пока тяжелые створки шлюза закрывались за ним.

Дэв стоял возле ограды, на первом уровне, и втайне трепетал, оттого что Альварес отбывает, а Камми остается здесь — набрать добровольцев для полета на Порциус. Она обернулась и перехватила его взгляд. На этот раз ни один из них не отвел глаз.

Для того чтобы доставить к Порциусу корабли-буксиры, был арендован вместительный контейнер, а также один из самых крупных кораблей с межзвездным двигателем «Элизабет Толанд» — для отбуксировки к Порциусу контейнера и размещения добровольцев. Следующие три дня Дэв был занят загрузкой в контейнер шаттлов и провианта. Обычный поток товаров через Оазис был на время приостановлен. К тому моменту, когда последний корабль был уложен в контейнер, а тот, в свою очередь, закреплен и готов к полету, Дэв чувствовал себя совершенно измотанным.

И все равно он не мог прогнать от себя мысли о Камми Тьюл.

На прощальном вечере ангар Ассоциации пилотов украшали экраны, где переливалось световое шоу и пронзительно гремела музыка. Направляясь к трансрэйлу, Дэв ощущал сквозь подошвы ботинок вибрацию басов. Станция будто вымерла — все от мала до велика собрались на празднике. Дэв скривился в усмешке, пробираясь к пустым вагонам. Ему чудилось, будто гипнотический ритм музыки подтверждает его решение остаться на Оазисе. Чувствуя себя абсолютно опустошенным, он сунул карточку в прорезь автомата, и воротца турникета, лязгнув, открылись. Дэв толкнул створку, чтобы пройти. Сзади послышались легкие, несмелые шаги.

— Дэв!

Секунду он раздумывал, стоит оборачиваться или нет.

— Привет, Камми. А я думал, ты там, на вечеринке.

— Я там и была. — На ней снова был летный комбинезон, синяя стеганая куртка подчеркивала стройные бедра и длинные ноги. Ее светлые волосы, словно слегка растрепанные, тем не менее лежали именно так, как надо, и отливали золотом в ярком свете ламп. — Что-то нет настроения для шумных сборищ.

— Да, у меня тоже. — Ноги его каким-то образом обрели собственную волю, и он оказался на расстоянии вытянутой руки от Камми. — Надеюсь, у вас все получится.

— Спасибо. — Она вздохнула. — Жаль, что ты не летишь с нами. Ты мог бы нам пригодиться.

— Не думаю, что это хорошая идея. — Дэв засунул руки в карманы куртки, чувствуя себя взволнованным подростком. — Я рад, что у тебя все хорошо сложилось. Я имею в виду, что ты служишь пилотом на «Розе». Ну, и то, что вы с Альваресом… — Он едва смог выговорить это имя.

— Спасибо. Удачи вам и малышу. — Улыбка на ее губах еле заметно дрогнула. — Должно быть, это здорово — иметь семью. Знаешь, я все время об этом думаю. — Она придвинулась ближе, но, едва не коснувшись его, остановилась. — Я бы хотела поцеловать тебя на прощание…

— Да, но… — Дэв запрокинул голову и уставился наверх, где открытые балки отбрасывали тени на серую поверхность потолка. Несмотря на холодный воздух в помещении, его спина взмокла от пота. Все его существо требовало обнять ее и прижать к себе, но вместо этого он выдавил из себя угрюмую усмешку. — Береги себя.

— Ты тоже.

Повернуться и уйти — ни один шаг в жизни не давался ему с таким трудом. Лишь сев в вагон и тронувшись с места, Дэв позволил себе обернуться, и сердце его едва не разорвалось от боли, когда Камми в последний раз помахала ему рукой на прощание.

Следующий день прошел как в тумане. Теперь, когда транспортный корабль отчалил, увозя с Оазиса большинство пилотов, жизнь на станции постепенно возвращалась в привычное русло. Дэв пытался найти какое-нибудь занятие, но в конце концов поймал себя на том, что просто слоняется по лабиринту коридоров, дожидаясь, когда транспорт покинет причал. И даже после этого он долго не мог решиться пойти домой, к Лете. Требовалось время, чтобы снова овладеть собой, время, чтобы снова начать забывать Камми Тьюл.

Когда шестью часами позже он наконец вернулся в свою квартиру, Лета сидела за компьютером. Она обернулась и посмотрела на него: ее темные глаза были широко распахнуты от ужаса.

— Что случилось? — спросил он, бросаясь к ней через крошечную комнату. — Что-то с ребенком?

— Нет, — Лета покачала головой. — С нами все в порядке. Это… — Ее голос дрогнул. — Пришло сообщение: транспортный контейнер взорвался за тридцать секунд до включения межзвездного двигателя. Неизвестно, выжил кто-нибудь или нет.

Комната вокруг него вдруг начала растворяться. Пол уже не мог служить Дэву опорой. Он почувствовал, как у него подгибаются колени, и удержался от падения только благодаря тому, что ухватился за кухонный стол. Лета бросилась к нему на помощь. Где-то в затылке рокотал глухой шум, а его собственный пульс гремел как гром, пока комната продолжала терять плотность.

— Как? — только и смог он произнести.

— Неизвестно. — Лета буквально доволокла его до дивана. — Ничто не предвещало беды. А потом, как только они собрались уходить в прыжок, связь оборвалась. Через несколько секунд на экране радара мельтешила россыпь обломков. Официально пока ничего не известно, но все говорят: бомба.

На Дэва нахлынула волна холодной ярости, шок уступил место гневу. На борту этого корабля находились его друзья. И друзья Леты тоже. Люди, с которыми они проработали не один год. Почти половина пилотов станции погибла из-за того, что какому-то фанатику приспичило сделать политическое заявление. Кулаки Дэва сжались, мускулы на руках напряглись в попытке сдержать гнев и отчаяние, но все меркло перед одной мыслью, огнем пылавшей в сознании: Камми Тьюл мертва.