Страница 5 из 15
От моих домашних, разумеется, не укрылось мое поведение. Позже я стала объектом их насмешек и уколов.
К счастью, реакция Бредвара на меня была аналогичной. Из‑за того, что он был старше, все же демонстрировал это не столь явно. Под бдительным взором нянек и старших братьев мы с ним гуляли по нашему саду, иногда выезжали на верховые прогулки. Все свободное время старались проводить вместе. Он был самым умным, самым красивым, самым смелым, самым сильным, самым — самым — самым!
Они с отцом пробыли у нас неделю. Не могли надолго оставить свою провинцию.
Я уговорила отца купить мне свой личный почтовик. Все свои карманные деньги я теперь тратила на бумагу для почтовика. Кристаллы же заряжал мне старший брат.
По ночам, когда все уже спали, я пробиралась в библиотеку, забиралась на подоконник у окна, выходящего в сад, и при свете луны или свечи перечитывала письма. Мама в тайне от папы начала готовиться к свадьбе. Папа, прекрасно зная планы мамы, только посмеивался. Мне же он говорил:
— Замуж раньше, чем через год не выйдешь! Во — первых, нужно удостовериться в намерениях Пирийского, а, во — вторых, сама понимаешь, что с колоссальными планами твоей матушки нам свадьбу меньше, чем за год, не подготовить.
Через два месяца Бредвар приехал сам. Причем я о его приезде ничего не знала заранее.
Как обычно я сидела в библиотеке у окна и читала. С тех пор, как я познакомилась с Бредваром это стало моим любимым занятием. Он был таким образованным, обладал широким кругозором, что мне иногда становилось стыдно, что я так мало знаю. Потому за эти пару месяцев мною было прочитано немало книг о истории, политике, иногда я читала и о магии. Сейчас же я сидела за книгой по географии.
Глаза уже устали от чтения, и я отвлеклась, чтобы полюбоваться, открывающимся моему взору видом сада. На дороге к дворцу виднелась группа всадником. Насколько я помнила, мы никого в гости сегодня не ждали. Замерев у окна, я пыталась рассмотреть, кто же это едет.
Мой ликующий вопль наверно было слышно даже у границы.
Наплевав на все правила приличия, я под звонкий хохот братьев, возмущения мамы и хмурые упреки папы, буквально бросилась на шею спрыгнувшему с коня Бредвару. Счастливо смеясь, он кружил меня, подхватив на руки. В его глазах плескались нежность и любовь. Мои же эмоции, я думала, затопят всех.
Немного придя в себя, любимый все же опустил меня на землю, поздоровался с моей семьей и озвучил причину своего приезда:
— Андерес Теутатский, мне необходимо с вами поговорить.
— Пройдемте в мой кабинет, молодой человек, — сказал мой отец, проходя мимо нашего замершего семейства, при этом задорно подмигнув мне.
Сопровождающих Бредвара проводили в комнаты, которые в спешном порядке подготовили им. Маменька опять начала причитать, что у нее ничего не готово для приема гостей.
Я же ушла в библиотеку, чтобы в порыве нетерпения не залететь к отцу в кабинет.
Они там провели не менее получаса, прежде чем отец не позвал за мной. Подходя к двери, я вытерла взмокшие ладошки о юбку и, робко постучавшись, вошла.
Отец восседал в кресле за столом как на троне. Он весь так и светился самодовольством и удовлетворением. Сделав вывод, что все прошло нормально, я посмотрела на Бредвара. Он улыбнулся мне, придавая уверенности и достал из кармана кольцо. Откашлявшись, он произнес немного взволнованным голосом:
— Риндамия Теутатская, я прошу тебя стать моей женой.
Несмотря на то, что я ожидала этих слов, мой голос пропал, и я смогла только кивнуть, сморгнув слезы с глаз.
Дальше началось что‑то невообразимое. Пришли все домашние и стали нас обнимать — целовать — поздравлять.
Я помнила слова отца о том, что должен пройти год. Вцепившись в руку Бредвара, я решилась спросить:
— Отец, ты говорил, что необходимо подождать год. Точнее уже десять месяцев.
— Ну что с вами сделаешь, так уж и быть, свадьба через три месяца. Не раньше, даже не просите! Этого времени вполне хватит на подготовку.
Папа у меня был немалого роста поэтому чтобы расцеловать его, мне пришлось подпрыгивать, под смешки всех присутствующих.
Свадьбу решили устроить у нас. А вот через неделю после праздника мы с мужем должны были уехать в Пири.
Жених мой уехал через два дня, оговорив с отцом все необходимое.
Три месяца тянулись как года. Ожидание скрашивали только письма, наполненные теплыми словами любви.
Всю подготовку взяла на себя мама. Мне лишь оставалось говорить: 'Да, мама! Мне все нравится!'.
А вообще мне было все равно как пройдет свадьба. Важен был лишь результат — я стану женой своего любимого.
Наконец время пришло, и настал день свадьбы. Никогда не забуду глаза Бредвара, когда он стоял у алтаря, а я шла ему навстречу под руку с отцом. За этот его взгляд я была готова отдать все что угодно и пойти на все. Даже было немного страшно: неужели этот сильный и красивый мужчина действительно так меня любит, что готов связать свою жизнь со мной?
У нас была всего лишь одна ночь любви.
На утро я встала самой счастливой женщиной на земле.
Второй день празднований должен был пройти уже не во дворце, а в саду. Погода стояла хорошая, весна была теплой.
Всего гости, наши с мужем родные и близкие, и он сам, уже собрались за столами. Сколько именно гостей прибыло, я даже и не знала, но было не протолкнуться. На границе волнения стихли, но тем не менее Бредвар приехал к нам с отрядом охраны, дабы ничего не угрожало, так как среди гостей было много важных и знатных персон. Плюс те стражники, что служили у отца. В плане безопасности все было предусмотрено, так думали все.
Я задержалась в нашей комнате. Никак не могла привести волосы в порядок. Служанки все были заняты на праздновании, поэтому я решила управиться самой.
Моя покойная бабуля завещала мне заколку. Она была сильным артефактором, этот ее дар и унаследовал мой средний брат. Потому заколка была непростой — на нее были наложены охранные заклинания. Бабуля была единственной женщиной в нашем роду, кто обращался с магией.
Никак не удавалось сделать нормальную прическу — мои густые волосы упорно рассыпались по плечам, не желая держать форму, а заколка постоянно расстегивалась. Мне это уже порядком надоело. В очередной раз пытаясь заколоть волосы, заколка выпала у меня из рук и закатилась под стол. Я наклонилась, чтобы ее поднять. Из открытого окна послышался какой‑то шум и крики. Я отвлеклась, и поднимаясь, забыв о заколке, стукнулась затылком о край стола. Видимо, я потеряла сознание.
Когда я очнулась, в нос мне ударил запах гари. Выбравшись из‑под стола, я кое‑как добралась до окна. И тут опять чуть не потеряла сознание. Кругом были одни трупы. Все в крови. По периметру резиденции полыхал огонь, но пока еще не приближался к основным строениям. Я побежала прочь из комнаты. Мне нужно было найти родителей и мужа. Не могли же и они погибнуть?!
Пришлось остановиться у ближайших кустов. Меня стошнило.
Трупы, трупы, трупы. И никого живого. Даже лошади в конюшне были либо разрублены, либо разорваны боевыми заклинаниями.
Родителей и мужа я нашла. Они лежали рядом. Огонь уже ленивыми язычками пламени приближался к ним. Все мои родные были убиты боевыми заклинаниями. И это при том, что и отец, и муж были сильными магами. Вокруг них лежали трупы стражников, которые до последнего защищали своих хозяев.
Я была растеряна, раздавлена, не знала, что делать. У меня в голове не укладывалось, как такое могло произойти?! Что за звери на нас напали?
Похоронить никого возможности у меня не было. Приближающийся огонь, моя растерянность, не понимание, что вообще нужно делать — все это не позволяло связно мыслить. Стараясь не думать о том, что произошло, я думала лишь как выбраться из этого кошмара. Ворота были открыты, за ними никого не было. На дворе была уже ночь, значит без сознания я провалялась часов восемь. И за это время на помощь не пришел никто из близлежащего гарнизона? Зарево пожара было наверняка видно за многие километры.