Жена офицера

Селезнев, слушая его, хохотал от души. Когда Корягин замолчал, генерал, посмеиваясь, произнес:

— А со мной было похлеще. Приехал я с женой в Киров. Оттуда тоже двое суток добирался до поселка Лесное, где находился полк. Представился командиру полка и минут через двадцать на дрезине πό узкоколейке поехал дальше. К вечеру приехал в дремучий лес. Кругом тайга. Красотища, словами не объяснишь.

— А комары? — подал голос Селезнев.

— О них отдельный разговор. Поселок, где была расположена рота, был такой большой, что без труда я насчитал двенадцать домов. Так вот. Возле КПП оставил я свою молодую жену, а сам пошел представляться командиру роты. Захожу в канцелярию. За столом сидит старший лейтенант. Как только я его увидел, так сразу вспомнил фильм «Угрюм-река». Помните, у Прохора был телохранитель чечен. Ротный точно копия чечена. Я представился ему. Все это время, выпучив глаза, он молча смотрел на меня. Когда я замолчал, громовым голосом позвал: «Куч-кудун…» Дверь открылась, вбежал солдатик. «Неси». Тот мигом вылетел из кабинета и, не прошла минута, вернулся и поставил перед ротным бутылку водки, две кружки и полугнилой соленый огурец. Солдат вышел. Ротный поднялся. Увидев его рост, я обомлел. Потом я узнал, что у него рост был два метра три сантиметра. С башни своего роста он посмотрел на меня и, ухмыляясь, произнес: «До чего мне везет па лилипутов». — «Ничего себе, — подумал я. — Да у меня самого рост под метр восемьдесят, а он меня за лилипута принял».

— Мне кажется, что ты сантиметров пять добавил, — съязвил Селезнев.

Генерал его слова пропустил мимо ушей.

— Так вот, налил он всю водку по кружкам и подает мне. Я взял кружку. Водка была до краев, и я капельку разлил. Он с укором посмотрел на меня. — «Можешь поаккуратнее? Здесь она на вес золота». Одним залпом он выпил и уставился на меня. Делать нечего, пришлось выпить. Когда выпил, чуть не задохнулся. Это была не водка, а настоящий спирт. У меня глаза повылазили из орбит. Не обращая на это внимания, стал задавать вопросы. С трудом придя в себя, я кое-как ответил и спросил насчет жилья. — «За казармой есть барак. Там есть несколько свободных комнат. Выбирай, которая будет по душе. До шести вечера свободен. В 19 часов служебное совещание. Вопросы есть?» — «Никак нет», — отвечаю я. Он махнул рукой, и я вышел. Жена, увидев мое раскрасневшееся лицо, удивленно уставилась на меня, но когда учуяла запах спиртного, испуганно спросила: «Ты что, пил?» Не отвечая на ее вопросы, я поднял чемоданы и пошел в барак. Обошел три комнаты. В каждой комнате погром. Из одной комнаты с трудом выбросили хлам, занесли вещи. Я с трудом держусь на ногах. Через полчаса пришли два солдата, принесли солдатские матрацы и одеяло. Я тут же завалился на кровать и проспал до самого утра.

— Я не знал, что ты такой слабак, — вновь съязвил Селезнев. — Выпил кружку водки и чуть концы не отдал.

— Не мешай. Пусть заканчивает, — подал голос Калашников.

— Так вот. Утром пошел на работу. Захожу к ротному. Он хмуро посмотрел на меня и говорит: «Вчера я вам сказал, чтобы вы пришли на служебное совещание. Вы что, не поняли?» Я молчу. А что говорить? Ведь сам прекрасно знает, почему я не пришел. Некоторое время молча смотрел на меня, йотом произнес: «На первое время объявляю выговор». Я в шоке. Надо же, сам меня напоил и еще взыскание влепил…

Неожиданно Селезнев, прервав генерала, восхищенно произнес:

— Ребята, смотрите, какая женщина. Вот это красота!

Все повернули головы. У входа в ресторан стояла необыкновенно красивая женщина. Алексей, не поднимая головы, понял, что это жена. Она, увидев военных, направилась к ним. Когда подошла, все, за исключением Соколова, встали.

— Здравствуйте, — поздоровалась она и подошла к мужу. — Алеша, мне надо срочно с тобой поговорить.

Он понял, о чем будет разговор и, не поднимая головы, произнес:

— Знакомьтесь, это моя жена Анастасия Александровна.

Первым опомнился Калашников. Он подошел к ней, взял ее руку и, целуя, представился:

— Калашников Виктор.

За ним последовали остальные. Они стали уговаривать ее, чтобы села за стол. Вначале она отказывалась, но, не устояв перед уговорами, села. Генерал махнул официантке рукой.

— Шампанское, коробку конфет и что-нибудь вкусное.

Та ушла и немного погодя вернулась с шампанским.

Генерал открыл бутылку, налил в фужер, протянул Насте, встал. Некоторое время он молча смотрел на нее. По его лицу было видно, что он волнуется. За столом было тихо. Он посмотрел на товарищей, и те без слов встали.

— Я хочу выпить за вас. За ваше мужество. За вашу преданность.

Генерал хотел что-то еще сказать, но вместо этого вышел из-за стола, подошел к Насте, опустился на колени, поцеловал ее руку, выпил. Его примеру последовали полковники. Настя такого не ждала и растерянно смотрела на них.

— Спасибо, — растроганно произнесла она и чуть пригубила шампанское.

Некоторое время за столом стояла тишина. Никто не решался первым заговорить. Боль товарища и его жены была их болью. Настя посмотрела на генерала и неожиданно возникла мысль через него узнать, в каком военном училище учится Дима. Она обратилась к нему.

— У меня здесь, в Москве, в военном училище учится сын. Вы не поможете мне его найти?

Генерал некоторое время удивленно смотрел на нее. Настя поняла его немой вопрос.

— В училище он поступил тайком от нас. В письмах писал, что учится в Высшем техническом училище имени Баумана. Я была в общежитии и мне там сказали, что он курсант военного училища.

— Проблем нет. Я хорошо знаком с начальником учебных заведений министерства обороны генерал-полковником Талыгиным. Он поможет разыскать его.

— А сколько времени для этого понадобится?

Генерал посмотрел на часы.

— Во сколько у вас поезд отходит?

— В два часа. Но мы не поедем до тех пор, пока не увидим его.

— Настя, поедем в два часа. Я тебе все объясню, — вмешался Алексей.

Она уставилась на мужа. Придя в себя, спросила:

— Ты знал, что он поступил в военное училище и молчал?

— Когда он поступил, я не знал. Это он мне по телефону сказал.

Генерал и полковник, предоставив супругам самим разобраться в семейных делах, молча встали, отошли в сторону.

— Где он учится?

Алексей молчал.

— Если ты не скажешь, я узнаю сама, Домой ты поедешь один. Пока я его не увижу, никуда не поеду.

Алексей понял, что она так и поступит, и нехотя сказал:

— Он учится в высшем общекомандном военном училище имени Верховного Совета РСФСР.

— Где оно находится?

Он стал объяснять. Выслушав его, Настя посмотрела на часы. До отправления поезда оставалось около четырех часов.

— Алеша, поехали.

— Езжай сама. Я не поеду.

Она встала.

— Если к поезду я не успею, уезжай без меня.

— Никуда я без тебя не поеду.

— Тогда жди.

— Настя, прошу тебя, не поднимай скандала. Не мешай ему, пусть учится.

Она с гневом посмотрела на мужа, резко повернулась и пошла. Друзья увидев, как Настя быстрыми шагами направилась к выходу, подошли к нему.

— Алеша, куда она пошла? — спросил Корягин.

— Поехала в военное училище к сыну.

— А где он учится?

— В высшем общекомандном военном училище имени Верховного Совета.

Корягин повернулся к генералу.

— Ты на машине?

— Да.

Посетители ресторана с удивлением смотрели на генерала, который стремительно несся через весь зал. Спускаясь по лестнице, среди сотен людей генерал увидел ее. Она шла к выходу. Он громко позвал:

— Анастасия Александровна!

Она остановилась и посмотрела в его сторону. Он подбежал к ней.

— У меня на улице стоит служебная машина, я вас отвезу.

На привокзальной площади стояла белая «Волга». По дороге в училище, генерал хотел утешить Настю, но, увидев слезы на ее глазах, передумал. Через полчаса они подъехали к КПП военного училища. Дежурный, увидев генерала, понял, что это очередной посетитель. Училище считалось самым элитным в стране, и в нем, в основном, учились дети генералов, маршалов и прочих высокопоставленных людей. Дежурный не спеша, без особого энтузиазма подошел к генералу, представился: