Страница 43 из 94
В «Хронике» есть одно место, настолько странное и имеющее такое огромное значение, что о нем надо поговорить особо, хотя я и не могу его до конца понять. Я имею в виду тот удивительный отрывок, в котором Гидаций убедительно объясняет, что побудило Аттилу Гунна в 452 году прервать свою кампанию на равнинах северной Италии и не переходить через Апеннинские горы. Гидаций не упоминает о знаменитой встрече папы Льва Великого с Аттилой, которая описана в сочинениях других авторов. Конечно, эта невероятная беседа вряд ли могла принести какие-то плоды. По замечанию Бари, «трудно представить, что король-язычник мог прислушаться к раскатистым аргументам главы церкви»54. Но сейчас меня интересует другое. Эта встреча, даже если она не имела никакого значения для Атгилы и гуннов в целом, была крайне важна для христианского мира. Однако Гидаций не упоминает о ней ни единым словом. Слышал ли он о ней? Если да, то почему не включил ее в свою «Хронику»? Может быть, он в отличие от большинства христиан считал, что она не представляет интереса для истории? Скорее всего, он все же ничего не знал об этом путешествии папы, самом рискованном и опасном из всех, когда-либо совершенных понтификами. Это странно само по себе, но самое удивительное впереди.
По словам Гидация, Аттила остановился не потому, что его убедили слова папы, и не только потому, что в это время в Северной Италии начинали свирепствовать голод и чума, поражая как захватчиков, так и их жертв (хотя об этом Гидаций упоминает). Основная причина, согласно поразительному утверждению Гидация, состояла в том, что восточный император Маркиан (450-457 гг.) выслал армию под командованием Аэция (тезки того Аэция, который был западным патрицием) на север, за Дунай, на территорию королевства гуннов, и эта армия разгромила гуннский гарнизон на его собственной земле60. Германские подданные гуннов могли в любую минуту поднять восстание. Если бы основные силы гуннов застряли в Италии, где многие из воинов могли погибнуть от голода и чумы, исход восстания не сулил бы кочевникам ничего хорошего. В сложившихся условиях бунт подданных угрожал самому существованию империи гуннов.
Такое объяснение отступления Атгилы из Италии выглядит абсолютно убедительным и подтверждается тем, что этот Аэций был впоследствии назначен консулом 454 года61. Однако ни один автор ни на Востоке, ни на Западе не упоминает об этом смелом походе во владения гуннов и о победе над ними, имевшей такое благотворное значение для городов Центральной и Южной Италии. В данном случае мы видим, что летописец, живший на краю света, в Северо-Западной Испании, знает то, о чем писатели Восточного Рима — современники этих событий или не знали, или забыли нам сообщить. Гидаций не называет свой источник информации, и строить догадки на этот счет совершенно бесполезно.
2. Расселение свевов в Испании
Мы мало знаем об истории свевов до того момента, когда они в ночь на 31 декабря 406 года перешли замерзший Рейн и вступили на территорию Римской империи. Не до конца ясно, какое отношение они имели к тем свевам, которых упоминают римские авторы более раннего времени. Наиболее распространенное мнение заключается в том, что испанские свевы — это квады, о которых писали многие авторы предшествующих веков. Квады жили к северу от среднего течения Дуная на территории современной Южной Австрии и Западной Словакии. В качестве доказательства обычно приводится отрывок из письма св. Иеронима к Агеру-хии, в котором тот перечисляет племена, завоевавшие Галлию в 406 году62. Квады в его списке есть, а свевов нет. О квадах в Галлии больше ничего не было слышно, в то время как весь мир знал, что активное участие в завоевании принимали свевы. Отсюда делается малоубедительный вывод, что свевы — это и есть квады, а квады — это свевы. Иными словами, раз мы ничего не знаем о пребывании квадов в Галлии, значит, квады — это не квады, а кто-то из тех, о ком мы знаем. То есть это свевы63. Достаточно просто изложить эту точку зрения, чтобы увидеть, насколько слабо она аргументирована.
Мы также знаем о неких свевах, которые в 469 году сражались на нижнем Дунае с остроготами64. Позднее на них напал Вахо Ломбард и одержал над ними победу, а в 568 году ломбарды привели с собой в Италию остатки многих племен, в том числе и свевов65. Мы не знаем, какое отношение испанские свевы имели к тем свевам, которые враждовали с остроготами, а затем стали частью ломбардской Италии. То, что связь между ними существовала, не вызывает сомнений: тождество названий не может быть случайным совпадением. В начале V века, когда германские племена бежали на запад или на юг, какая-то часть их всегда оставалась на старой родине. Когда основная масса вандалов, везеготов, остроготов, бургундов и других ушла далеко в глубь западных провинций Римской империи, их соплеменников все еще можно было встретить в их прежних поселениях за границей Империи, подобно тому как часть саксов оставалась на Европейском континенте еще долго после того, как основная их часть ушла через пролив в Британию. Разве не логично предположить, что то же самое произошло со свевами, то есть что испанские свевы некогда жили бок о бок со свевами — врагами остроготов на среднем Дунае и составляли с ними единое целое. Но кто были эти дунайские свевы? Кто были их предки? Что мы знаем об их ранней истории? И наконец, что мы знаем о свевах или Быае/е, которые, как считается, пришли из западной Силезии и вместе с другими племенами в V веке завоевали Британию и чье название сохранилось в топонимах Восточной Англии, таких как Бма/Ашт и, возможно, БмнюезесР. К счастью, подробное изучение этих загадочных свевов, которые ненадолго появляются в сочинениях римских авторов и мелькают в названиях знакомых английских городков, ни к чему бы нас не привело и отвлекло бы нас от главного вопроса: как в Испании окончилось римское правление и было основано первое королевство варваров66.
Как бы то ни было, все эти варвары — вандалы, аланы и свевы (независимо от того, были ли это квады или просто сами свевы) перешли через Пиренеи из Галлии в Испанию или 28 сентября, или 13 октября 409 года. Гидаций называет обе эти даты, сам не склоняясь ни к одной из них и не объясняя, почему у него вместо одной хронологии оказалось две. Он говорит, что переход состоялся во вторник, и 28 сентября 409 года действительно был вторник, тогда как 13 октября была среда. Некоторые ученые считают, что две даты обозначают начало и конец перехода, так как маловероятно, чтобы такая огромная масса людей, десятки тысяч (с. 143), могли перейти такую мощную естественную преграду за двадцать четыре часа67. Возможно, это и верно, но Гидаций ничего подобного не говорит. Как бы то ни было, в течение трех последующих лет — в 407,408 и 409 годах эти варвары опустошали Галлию. После резни и поджогов, о которых горестно и сокрушенно писали современники, урожай в Галлии в 409 году вряд ли был обильным. Поздней осенью 409 года, когда прошло несколько недель после сбора скудного урожая, захватчики начали задумываться о своем будущем и о пополнении тающего запаса продовольствия. За горами, в доступной близости лежала Испания, пусть и не такая плодородная, как Аквитания, зато нетронутая и еще не разоренная68. Не случайно все эти три года Испания «дрожала», уже зная, что она обречена69.
Часто полагают, что свевы расселились в Испании (термин биау/а или биеу/а по отношению к Галисии никогда не употребляется) в качестве федератов римского правительства, на тех же примерно условиях, на каких везеготы в 418 году получили Аквитанию, бургунды в 443 году — Савойю, а другие народы были расселены в разных местах в другое время. Правда, никто не говорит ни о том, от каких именно врагов свевы должны были оберегать Испанию, если они были поселены там как федераты, ни о том, какой император или какой узурпатор заключил с ним договор {/(ЪесЬгя), по которому они становились федератами; однако даже Моммзен описывает свевов в Галисии как федератов70. Бари замечает, что «асдинги и свевы, видимо, успешно получили признание Гонорием своего статуса федератов», но в сноске он признает, что это всего лишь вывод, сделанный «из того, что на самом деле произошло». То, что на самом деле произошло, почти со всей ясностью говорит о том, что свевы никогда не были признаны федератами и никогда не вели себя как таковые71. Эрнст Штейн считает, что узурпатор Максим около 410—411 годов заключил соглашение с варварами, по которому они получили западную часть Иберийского полуострова. Людвиг Шмидт полагает, что договор был заключен между Гонорием и Гермерихом Свевом в 411 году72. Уже сами разногласия между этими выдающимися историками говорят о том, что в этих рассуждениях есть капитальная ошибка.