Страница 30 из 94
Что касается рабов, то многие из них перешли к Тотиле, и в 546 году король поклялся, что он никогда не будет обсуждать с неприятелем вопрос об их возврате хозяевам. Он таким способом просто защищал добровольцев, сражавшихся на его стороне; у него не было никакого великого плана освобождения рабов, и у нас нет сведений о том, что он дал им свободу92.
Таким образом, можно сказать, что обе воюющие стороны были разделены: пропасть была как между готской знатью и готским народом, так и между византийским солдатом и византийским мирным гражданином.
5. Как готы обращались с италийцами
Остроготы называли поведение италийской аристократии и горожан «предательством». Они не могли его себе объяснить, и Прокопий уделяет много места в своем повествовании изложению их точки зрения. Готы постоянно критиковали действия этих двух групп италийского общества.
В первые дни войны, перед началом осады Рима, король Виттиг говорил, если верить Прокопию: «Нам следует спросить здешних римлян, почему они нами недовольны, ведь до сегодняшнего дня они пользовались нашей добротой, а теперь они испытали вашу (то есть византийскую) “помощь”»43. К тому времени он уже послал своего человека к Соляным воротам Рима для того, чтобы тот осыпал защитников города, стоявших на стене, оскорблениями в ответ на их «предательство». Он упрекал их за то, что они, по его словам, предали свою страну и самих себя, ибо «они променяли власть готов на жалких греков, которые не могут их защитить и которых они раньше никогда в своей стране не видели, кроме разве что актеров и мимов, да воров-матросов»94. Разве Теодерих не предоставил им в свое время жизнь роскошную и к тому же свободную?95 Прокопий рассказывает о готском после, который во время осады Рима говорил, что еще до этого римляне продолжали назначать западных консулов. Готы обеспечили своим подданным полную свободу религии, они не заставили ни одного италийца принять арианское вероисповедание, а если кто-либо из готов переходил в католичество, король никогда не обращал на это внимания. Право католических храмов служить убежищем строго соблюдалось96.
Все это замечательные слова, но нельзя забывать о том, что отношение рядовых готов к италийцам было поистине варварским, от чего так страдал Теодерих и что принесло неисчислимые бедствия италийскому населению. Всего через несколько месяцев произойдет чудовищная резня городского населения огромного Милана. Но ведь то же самое говорил Тотила перед битвой в Фавенции в 541 году (он промолчал о недавних событиях в Милане). Он, однако, добавил, что отвратительное поведение преемников Велизария в Италии сделало дальнейшее наказание италийцев за их «предательство» лишним: они уже достаточно пострадали от тех, кого с такой радостью приветствовали97.
Видимо, до самого конца «неблагодарность» италийцев казалась ост-роготам необъяснимой. Сами они захватили Италию и свергли Одоакра по поручению императора Зинона; никто не мог сказать, что они отобрали ее у императора силой. Они сохраняли законы и конституцию так же тщательно, как это делали сами императоры. Они не создали своего законодательства, писаного или неписаного, хорошо зная о том, что законодательная деятельность была прерогативой императора98.
Тотила сделал все, чтобы изменить отношение италийцев к готам. Он строго наказывал все бесчинства, допускавшиеся его людьми по отношению к мирному населению. Захватив в Кумах в плен жен нескольких сенаторов, он обращался с ними почтительно и освободил их, что произвело большое впечатление на римлян. Когда в 546 в Риме он захватил в плен Рустициану, вдову Боэция, его люди желали ее казнить, так как она в отместку за убийство своего мужа и отца разрушила статуи Теодериха. Но Тотила проследил за тем, чтобы ни ей, ни другим римлянкам не было причинено никакого вреда, и этот его поступок также глубоко поразил его врагов". Иногда, если неприятельские войска сдавались на его милость, он предлагал им выбор: или они оставляют лошадей и оружие, приносят клятву в том, что никогда больше не будут воевать с остроготами, и возвращаются в Византию целыми и невредимыми, или же они сохраняют все свое имущество, вступают в готскую армию и пользуются теми же правами, что и готы100. Когда в 546 году перед ним капитулировали голодающие жители Неаполя, он беспокоился о том, чтобы, получив наконец еду, они не торопились запихать в себя побольше «и не подавились». Поэтому сначала он выдал им понемногу, а затем увеличивал рацион с тем, чтобы они восстановили свои силы, и только после этого он разрешил им покинуть город и уйти, куда они хотят. Мы знаем по крайней мере об одном византийце, который считал, что такой поступок «был неожиданным со стороны врага и варвара»101. Тотила был добр и милосерден к своим многочисленным пленникам, и тем не менее, хотя неприятель по достоинству оценил его поведение, оно не смогло переломить преданности италийцев Византии. Даже в 549 году папа Вигилий и жители Рима, среди которых было много известных людей, продолжали настойчиво требовать от Юстиниана, чтобы он отвоевал Италию у готов. Несмотря на все усилия Тотилы, верность италийцев Византии была непоколебима102.
В 547-548 годах Тотила признавал, что до этого готы меньше, чем другие народы, уделяли внимания правосудию, действуя неблагочестиво по отношению друг к другу и к римлянам. Мы уже знаем, что так же думал и Теодерих Великий. Тотила тоже считал своим долгом стараться облагородить нравы своих подданных103. В свое время Виттиг совершил акт чудовищной жестокости во время великой осады Рима весной 537 года. Он отправил несколько римских сенаторов в Равенну в качестве заложников, а когда его самая мощная атака на столицу была отбита, он из мести приказал их умертвить (с. 99)104. Нет нужды еще раз останавливаться на кровавой резне в Милане, устроенной готским командующим Урайей (с. 82)'05. Когда Рим пал под натиском Тотилы 17 декабря 546 года, его воины убили двадцать шесть солдат противника и шестьдесят мирных жителей, но это произошло без ведома короля, и когда он узнал об этом, немедленно приказал прекратить кровопролитие. Именно тогда он заслужил «великую славу» как защитник женского населения Рима, и особенно вдовы Боэция106. Однако нельзя отрицать, что и сам он время от времени позволял себе отвратительные зверства. Кроме бессмысленной резни в Тибуре (Тиволи) в 544 году (с. 82) можно вспомнить еще один случай, произошедший в следующем году. В 545 году папа Вигилий выслал несколько кораблей, груженных продовольствием, для голодающих жителей Рима, но в Порте эти корабли были перехвачены готами, а римляне, плывшие на этих кораблях, были взяты в плен. Тотила приказал перебить всех пленников, кроме одного. Это был епископ Валентин, чья епархия находилась в Сильве Кандида107. Тотила подверг Валентина допросу, обвинил его в даче ложных показаний и отрубил ему обе руки108. Этот и другие подобные случаи кажутся проявлениями бессмысленной жестокости, но мы не знаем, каковы были мотивы Тотилы. В чем можно быть уверенным, так это в том, что эти события произвели ужасающее впечатление на общественное мнение Италии.
В чем заключались основные причины поражения остроготов и установления власти Византии над Италией? Прокопий приводит объяснения Велизария. «Готы проиграли, — говорил этот великий человек, — не потому, что им не хватало храбрости или солдат; они проиграли, — сказал он без ложной скромности, — потому что у них не было таких командующих!» В другой раз его послы объясняли, что ему удалось разбить врага благодаря неистощимым людским ресурсам, предоставленным императором109. Блестящие военные таланты Велизария действительно резко контрастируют с посредственной, бледной манерой руководства, продемонстрированной Виттигом. В мирное время, по словам Бари, этот король был бы вполне на месте, а во время войны он бы неплохо проявил себя, если бы выполнял приказы другого110. Действительно, хотя в последние годы своего правления он вел активную дипломатию и даже начал переговоры с царем Персии о том, чтобы единым фронтом выступить против Восточной Римской империи, нервы у него, видимо, окончательно сдали, и в конце концов он был уже неспособен к каким-либо действиям. Но с Тотилой дело обстояло совсем по-другому. Он был на голову выше бездарных и перессорившихся между собой преемников Велизария и без труда отвоевал у них практически всю Италию и Сицилию, кроме Равенны и нескольких крепостей. Настоящее испытание ему пришлось выдержать тогда, когда Велизарий летом 544 года был вновь назначен на высший командный пост в Италии. И Тотила выдержал это испытание с честью. Велизарий, правда, одержал несколько мелких побед и даже на некоторое время занял Рим благодаря ошибке Тотилы, которую он сумел использовать со своей прежней энергией и блеском. Но в целом за все время войны, с 544 по 549 год, Тотила имел превосходство, и великий Велизарий вернулся в Византию проигравшим, как честно признает Прокопий. Таким образом, нельзя объяснить поражение остроготов тем, что у них были бездарные военачальники.