Страница 195 из 205
Впрочем, все эти яркие краски для мага были ничем. Всё вокруг в его глазах окрасилось в тусклые серые оттенки. Ему было плевать, настолько сильно, что даже начинало клонить в сон. Но Ашамаэль не позволял себе уснуть. Он сам не мог понять, зачем.
Прошло уже много времени, и Ашамаэль даже не уловил, как его тюремщики применили магию, чтобы ускорить путешествие, ведь путь лежал почти на самый конец материка. Повозка выехала из тени очередных зарослей, и Ашамаэль увидел обширное пустое пространство. Такие же поля и холмы, где всё так же цвели деревья... Но маг тьмы знал, что сейчас произойдёт. В алеющих небесах сверкнула сине-изумрудная нить, и ранее невидимый магический щит раскрылся, словно книга. В ярких вспышках окно становилось всё шире, подобно волне перед её границами вперёд бежали изумрудные жилы и руны, стремясь далеко вверх, к самым облакам, что лениво тянулись белыми полосами по вечернему небу. Барьер раскрывался, должно быть, около минуты, но уже вскоре можно было видеть все его очертания, уходящие куда-то далеко. А за магическим заграждением магам и изумлённому паладину предстала магическая цитадель, центр всего колдовства, что существовало на этом материке. Мерцающей изумрудной стеной на много километров вверх вырос дворец магов. Ребристые стены были ни с чем несравнимы в своём величии. Но выше стен вверх вздымались башни магов, самой высокой была та, что в центре -- она поднималась до самых облаков, бросая вызов и соперничая с высотами Таланиии и гор Андатари. Дворец своей тенью накрыл многие километры леса.
Ашамаэль с кривой усмешкой смотрел на искренне поражённого Файрана. Он привык видеть смерть, чудовищ и нежить, а магия в его глазах рисовалась как нечто опасное, страшное и неописуемое. Ему не доводилось видеть тех чудес, что видел Ашамаэль. И ему никогда не понять этого, ибо чудеса, даруемые непосредственно богами в основном довольно скудны и неуловимы, хотя и прекрасны по-своему. Дворец окружали невысокие, но полные магии, стены, за ними -- сады, составленные из неведомых простым обывателям деревьев и растений. Цветущие всеми цветами радуги круглый год, они приносили успокоение и отдых магам, работающим здесь. Высокие врата треугольной формы впустили повозку в сам дворец. Со всех сторон стекались маги и юные адепты, которым выпала честь учиться здесь. В изумрудном полумраке ехала повозка, ведомая тёплыми огнями магических кристаллов. Ашамаэль, даже отделённый от своей силы, чувствовал бурление магии здесь. А ещё он ощущал на себе десятки взглядов. Каждый адепт, каждый ученик знал о маге-ренегате, высшем эльфе, который первым из своего рода смог обуздать тёмную мощь Бездны. Чернокнижник подозревал, почему маги решили сохранить ему жизнь. Ни за что они не упустят такой предмет изучения.
Но когда повозка остановилась, и Ашамаэля под стражу взяли два каменных голема, выполненных в виде древних воинов, вооружённых копьями, повели его совсем незнакомым путём. Мага радовало одно -- шли они впятером, не считая големов. И ни души больше. Похоже, его вели по каким-то запретным путям, о которых не было известно рядовым магам, да и сам искаженец видел эти места впервые. Здесь не было украшений, даже кристаллы под треугольными арками коридора не висели. Тут, казалось, сами изумрудные стены лучились мягким, неуловимым светом. А вдоль стен стояли каменные воины, подобные тем, что эскортировали мага.
Они шли долго, но Ашамаэлю было плевать. Погружённый в свои мысли он просто шагал вперёд. Но тут перед ним словно из воздуха выросли двери. Появилась какая-то заминка, но вскоре двери открыли, и в глаза ударил яркий свет. Эльфу пришлось прикрыть глаза скованными руками. Нельзя было точно сказать, откуда он исходил -- магу показалось, что в огромном зале, куда вели двери, где-то внизу пылает целое солнце. Зал был в форме шара, гигантской сферы, могло даже почудиться, что эта сфера занимает половину всей магической цитадели. К высокому потолку тянулись исполинские цепи такой толщины, что казалось, что они попросту не могут принадлежать людям, простым смертным. Выше виднелись балконы и площадки, на которых уже ждали другие маги. Судя по всему, дорожка, по которой вели Ашамаэля, была самой длинной. Он шёл с гордо поднятой головой, ощущая на себе взгляды магистров, чувствуя, как Фирисий буравит его спину суровым взглядом. Нет, он не побеждён...
Он обомлел, когда увидел то, что находилось внизу, в гигантской чаше, которую и держали цепи. Там было небо, и было солнце, а ещё ниже виднелись облака и земля. Но это было чужое небо. Невидимая плёнка обволакивала его. Маг даже ощутил дуновение ветра. Стоя у самого края, падший повернулся к своим тюремщикам.
-- Что ты задумал, архимаг? Ты не позволяешь проиграть мне с честью, вместо этого ты приводишь меня сюда. Зачем?
-- Мы не можем убить тебя, -- произнёс Аркейд. -- У Дартазаэля, если верить Сакфир, может быть только три чемпиона. Один из них - ты. И пока ты жив, другого не будет. Мы заточим тебя в другом измерении. Я вижу блеск в твоих глазах... Не думай, что всё это, -- старик обвёл рукой зал. -- Для тебя. Мы проводили эксперимент... Но в этом мире что-то пошло не так. Он начал умирать, и почти опустел. Там ты никому не принесёшь вреда, а если решишь разрушить его... Тебе же хуже, тогда ты будешь коротать срок в пустоте, среди руин и ветра, -- архимаг резко развернулся и, не сказав более ни слова, удалился. Следом за ним без единого слова зал покинули и Шейлин с Файраном. Остался только Фирисий, видимо, для того, чтобы привести приговор в исполнение. Оковы исчезли.
-- Ты должен быть благодарен, -- сухо произнёс он. -- Архимаг позволил тебе избежать позора и публичного унижения. Твоё падение увидят лишь немногие магистры.
-- Благодарен? -- горько усмехнулся падший. Загудел ветер, раздувая белые, растрёпанные волосы, скидывая пряди на лицо. -- Я был бы благодарен, если бы он сражался со мной до конца!
-- Глупец... Ты слишком молод, чтобы тягаться с архимагом, -- надломанным голосом гаркнул колдун.
-- Однажды я чуть не победил его! -- парировал маг, взмахнув рукой. Тут же каменные пальцы с треском сомкнулись на запястье, эльф изогнулся от боли.
-- Только лишь потому, что Аркейд был добр к тебе. Он правда хотел помочь. Скажи мне, Падаан, почему ты выбрал этот путь?
-- Вспомни свои слова, старик, -- прошипел Ашамаэль, подавшись вперёд, скованный крепкой хваткой голема. -- "Не смей, слышишь, не смей предавать свою мечту! Никогда!" -- так ты мне говорил. Я всегда был слабее сверстников, и я мечтал о могуществе. И я достиг его!
-- Что ж, -- произнёс Фирисий и поднял руку. Чаша вспыхнула изумрудным пламенем, языки его поднялись к потолку, заливая всё вокруг ослепительным светом. -- Упивайся своей мощью.
Лишь лёгкое движение голема отправило мага тьмы в долгий полёт. Ашамаэль расслабился и закрыл глаза, наслаждаясь падением. Изумрудное пламя окутало его, и вскоре гул полёта в ушах стих. Двери темницы захлопнулись.
========== Эпилог ==========
Под завывания ветра на серых небесах собирался дождь, а солнце еле видной полоской алело на горизонте. Пустоши разгромленной Империи Мортис, постепенно покоряемые Умитрирдиасом, выглядели брошенными и безжизненными, и даже звери здесь не нарушали тишины, не решаясь нарушить границ мёртвой земли.
Из-за алых лесов вылетела огромная чёрная тень. Дракон пронёсся над пустошами и, широко распахнув крылья, с гулом и грохотом приземлился на одну из самых высоких скал в центре мёртвых земель. Встав на задние лапы, Скаррестинуор поднял раскрытую в призывающем рыке пасть к пасмурному небу. Длинная шея величественно изогнулась, и сверкнули последние лучи солнца на острых клыках. Пронзительный вой загремел в чёрных камнях, и тут же на призыв дракону ответили десятки голосов тёмных собратьев. Они летели со всех сторон, чёрными тенями проносясь под небесами. Первым перед Скаррестинуором приземлился крупный сородич. Он был не столь же огромен и строен -- тело его бугрилось чёрными мускулами, покрытыми сверкающей угольной чешуёй, а позвоночник покрыт толстыми шипами, подобными лезвиям. Нервный взмах массивного хвоста начисто снёс огромную каменную глыбу, что простояла, без сомнения, сотни лет и пережила множество войн. Тело дракона было испещрено глубокими шрамами, кожистые крылья были похожи на два огромных щита. Пасть с массивной челюстью оскалилось в приветствии.