Страница 13 из 13
– Чрево мамаши Лу с тех пор пусто, – продолжала бормотать самка. – Мамашу Лу больше никто не любит и не чтит. Мамашу заставляют драться с хомо, вооруженными острым железом. Мамаша давит черепа хомо руками. Зажимает их между ладонями и давит, как это делали ее любимые сыночки – Кой-Кой и Ырк, которых убили злые-злые-злые хомо.
Мутант из клетки слева – страхолюдный человек-осьминог-насекомое – попытался достать Лана щупальцем. Убедившись, что до дружинника не дотянуться, чудище пришло в неистовство: набросилось на прутья и стало протискиваться между ними, при этом тело его сминалось, становилось плоским, словно у пытающегося пробраться между половыми досками таракана. Возня мутанта снова всполошила весь зверинец; завыл собакоголовый, крылатый человек принялся метаться по клетке, оглушительно вереща и поднимая ветер. А на нижнем этаже подало голос нечто огромное, заглушив на несколько мгновений басистым рыком воцарившуюся какофонию. После этого шум начал стихать.
Так и не сумев просочиться сквозь решетку, человек-осьминог-насекомое отступил к задней стене зверинца, затем без видимых усилий взобрался по ней на потолок и там замер, мгновенно слившись с тенями и став невидимым.
Тогда Лан осмотрелся. Желоб с водой проходил вдоль стены зверинца через все клетки. Вода струилась ленивым потоком со стороны входа в глубь строения, неся мелкий мусор и клочки шерсти. То есть, Лану пришлось бы пить ту же самую жидкость, в которой полоскал языком человек-осьминог-насекомое и еще с полдесятка бестий. Из грязи, выстилающей пол, выпирало что-то округлое. Лан подцепил штуковину большим пальцем ноги и перевернул, оказалось – это глиняная миска. А засохшие потеки вокруг места, где раньше стояла миска, значит, остатки еды. М-да, питание здесь явно ни к черту. Хорошо, что покидая Кремль, они со Светозаром основательно подкрепились, – по распоряжению сотника им выдали двойные порции… Как там сейчас брат? Тоже угодил в дыру, наподобие этой? Или судьба ему уготовила нечто похуже?..
– Псс! Псс! – услышал Лан присвист. – Шеловеше!
Из клетки, что была через коридор, на Лана глядели двое дампов. Одинакового роста, одинакового дистрофичного сложения, вместо одежды – полосы ткани, прикрывающие гниющие заживо тела. С этой породой Лан уже сталкивался на Арене. Вдвоем с Марой они покромсали семерых таких же мутов, та еще была схватка.
– Пошабавимша… – пообещал один из этих двоих. – Нынше ношью… Пошабавимша…
А его товарищ провел по пруту решетки синим распухшим языком и по-змеиному зашипел, показав заостренные зубы.
Лан ушел в глубь клетки, сел на пол. В грязи копошились личинки, время от времени щекоча дружиннику босые ноги. С желоба капала вода, поэтому не могло быть и речи, чтоб привалиться спиной к задней стене и попытаться немного отдохнуть. А ложиться на грязь, подобно свинье… Нет, пока он не мог пересилить отвращение.
Какие на него планы у Профессора? Как подать сигнал своим, что ему требуется эвакуация? Где обещанное прикрытие?
Он сидел, обхватив себя руками. Холод стальных колец доспеха под подушечками пальцев немного успокаивал.
Может, разведчики не вмешались, потому что решили, будто все идет по плану?
Может, все действительно – как надо, и ему стоит сконцентрироваться на поставленной задаче?
Но какая может быть задача, когда Светозар в беде!
– Мамаша Лу так скучает по своим сыночкам, – продолжила старая нео. – Они были ей и детьми, и ласковыми мужьями. Может, хомо станет новым сыном мамаше Лу? Может, хомо станет ее новым мужем? – длинная обезьянья рука с отрубленными мизинцем и безымянным пальцем просунулась между прутьями решетки и пошарила внутри клетки Лана. К счастью, до человека ей было не дотянуться.
Лан старательно игнорировал мамашу. Толку-то отвечать полоумной? Бросишь фразу-другую, и она, чего доброго, решит, будто дружинник не прочь поболтать, и будет нудить бесперечь.
Мамаша заухала, вскочила на ноги и принялась расхаживать по клетке, почесываясь то там, то здесь.
– Побрешговал мамашей… – прокомментировал один из дампов, поправляя на голени «бинты». – Побрешговал, мальшишка… Мамаша хороша… Хороша… Шладкая…
Лан почувствовал, как что-то тупое тычется в прикрытое кольчугой плечо. Оказалось, что человек-осьминог-насекомое тихонько спустился с потолка и, оскалив от усердия пасть, снова пытался достать человека. Напряженное щупальце натянулось, словно канат, к которому подвешен солидный груз; слышалось, как скрипят сухожилия. Встретившись с Ланом взглядом, мутант принялся натужно дышать, при этом из его пасти вырывались облачка пара.
У предков было такое выражение: «оказаться между львом и крокодилом». Лан видел львов и крокодилов на рисунках в старинных книгах. Куда этим вымершим хищникам было до нынешних мутов – уродливых до омерзения, свирепых и хитрых, как маньяки.
Послышалось шлепанье босых ног по полу. У входа в клетку Лана возник сгорбленный силуэт. Лан было напрягся, но потом понял, что это всего лишь грязный и забитый дурачок, что маячил давеча в коридоре зверинца. В руках у опустившегося создания были грабли с налипшим на зубцах навозом, тяпка; на плече висела пара ведер со связанными веревкой ручками. Дурачок зачем-то остановился напротив Лана и стал пристально его разглядывать.
– Ты пришел почистить клетку? – спросил, поднимаясь на ноги, Лан. Было бы неплохо, если бы кто-нибудь соскоблил с пола грязь и червей. Лан даже сам бы это сделал, только он опасался, что тяпку ему не доверят, ведь этот инструмент в руках дружинника мог бы стать бердышом.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.